— Если бы я только мог догадаться…
— О чем?
— Ведь вы с Тимой… Вы…
Я отвела взгляд, он кивнул и ушел. Конечно, глупо было думать, что Серега не узнает. Уж если узнал Калиниченко, то Серега и подавно. Теперь, поди, думает, что у меня на уме. Понял, что Тима умело разыграл карту, использовав любимую сестру своего друга. Видимо, после этого совесть Серегу совсем замучила, потому что наведываться он стал еще чаще, чем изводил меня донельзя. Твердил о том, что жизнь продолжается, что не стоит ставить на себе крест, что нужно заняться чем-то и дальше по списку. Чем больше он давил, тем больше я пила. В одну из ночей забрела в клуб, на шесте вертелись девицы, а мне вдруг стало смешно, и я направилась за кулисы, попав прямо к Герману. По началу он меня не признал, что не удивительно, выяснил, чего я хочу, и пригласил в клуб днем.
На следующий день я показала, на что способна, впечатление произвела, хоть и прошло несколько лет, как я не занималась стриптизом. Герман заходился от радости, пока не услышал мою фамилию.
— Корнилова? — переспросил он с легким ужасом. — Ангелина Корнилова?
Я кивнула, Герман заметно растерялся.
— Что-то не так? — невинно спросила я, он продолжал пялиться.
— Я должен позвонить, — сказал, наконец, я пожала плечами, он удалился. Звонил он, как я подозреваю теперь, Смолину. Тот, видимо, дал добро, и я оказалась в ночном клубе. Серега просто отчаянно моргал, узнав об этом.
— Ты с ума сошла? — спросил еле слышно, не зная, что еще сказать.
— Приходи на мое шоу, — хмыкнула я тогда, — сам с ума сойдешь.
С того момента Ангелина Корнилова, какой она была раньше, исчезла, на ее месте появилась другая девушка: насмешливая, грубоватая и закрытая. В свою жизнь я больше не пускала ни одного человека, у меня не было никого: ни друзей, ни возлюбленных, — со всеми я держалась дружелюбно отстраненно и никого к себе не приближала. Мужчины появлялись редко и надолго не задерживались, про подруг и сказать нечего. Серега наведывался, но реже, стоит заметить, что работа внезапно сказалась на мне благотворно: я перестала пить, стала следить за собой и даже выходить из дома не с целью напиться, а, например, в кино. Серега, конечно, пытался утащить меня в офис, но я ему категорично отказала. В общем, шли годы, я работала, как-то существовала, все вокруг улеглось, меня никто не трогал. За это, наверное, тоже стоило сказать спасибо Сереге, иначе бы я могла пережить множество минут, подобных тем, что провела в кооперативе с Калиниченко. Эту тему мы с ним не поднимали, раз уж я дала себе слово не лезть в убийство брата. Теперь, спустя почти семь лет, стало легче. По крайней мере, я могу играть свою роль: говорить обо всем насмешливо и отстраненно. Никто не должен знать, что я чувствую на самом деле. Никто.
Глава 7
Я с трудом поняла, где нахожусь. За воспоминаниями время пролетело незаметно, пора было отправляться домой. Квартира встретила тишиной, на столе лежала записка Кирилла. Я скомкала ее и выкинула в ведро, почувствовав себя невообразимо одинокой. Помню, когда Игорь уезжал в этот город, я стояла на перроне с бабулей, провожая его. Наклонившись ко мне, обнял и шепнул на ухо:
— Геля, помни, я никогда тебя не брошу, никогда, поняла?
Я закивала, прижимаясь к нему. И ведь он, действительно, не бросил, несмотря на все обстоятельства. Даже после смерти позаботился обо мне. От отчаянья и навалившейся тоски я стала бить кулаком в стену, давясь слезами, пока не поняла, что разбила костяшки в кровь. Легче не стало, приняв холодный душ, я пролежала на кровати до самого выхода из дома.
В клуб я входила с привычным выражением лица. В коридоре столкнулась с Зинкой.
— Как твой красавчик? — поинтересовалась она с замиранием сердца.
— Вчера забил на работу, чтобы провести со мной день.
Новость поразила ее до глубины души.
— Может, выберешься отсюда, — заметила она, я хмыкнула. Ясно, что уйти я могла в любую минуту, только вот идти некуда, оттого и не тороплюсь.
— Скорее уж ты сцапаешь какого-нибудь принца и сбежишь, — сказала искренне, но она только обреченно махнула рукой.
Выступление прошло неплохо, правда, Кирилл в клубе не появился. Гадать, почему, настроения не было, я быстро собралась и двинула домой. В коридоре меня поймал Герман.
— Как дела? — привычно спросил он, мне снова стало смешно. Когда мне становится смешно, другим почему-то, наоборот, не до смеха.
— Герман, — ласково сказала я, — дела мои прекрасно, можешь так и передать своему начальству.
Ей богу, он так растерялся, что я даже удивилась. Потом посуровел и сказал:
— Пойдем выпьем.
Я пожала плечами. Пошли мы в его кабинет, он достал из шкафа дорогой коньяк и налил две рюмки. Я пить не торопилась, он тоже.
— Давно знаешь? — спросил неловко, я посмотрела удивленно и насмешливо, Герман, смешавшись, отвел взгляд.
— Не очень, — ответила честно, — твои переживания натолкнули на мысль, что это неспроста, знакомые намекнули, кто заведует в городе борделями, дальше догадаться несложно.
Герман досадливо поморщился.
— Извини. Честно говоря, когда ты пришла устраиваться на работу, я просто не знал, как реагировать.
— Ты и тогда не смог сдержать эмоций.
— Да, но подумай сама, ко мне приходит сестра Игоря Корнилова и говорит, что хочет работать стриптизершей. Или мир сошел с ума, или это не просто так.
— И ты позвонил начальству, — подсказала я.
— Позвонил. Смолин крайне удивился и заинтересовался. Сказал, бери и не досаждай, пусть работает, как хочет.
— Так я, оказывается, на особом положении.
— Не ерничай. Мне ситуация сразу не понравилась, поначалу все ждал, что кто-нибудь появится и по шапке надает. Да и что с тобой делать — непонятно, ты, конечно, заявила, что только танцы, а вдруг пойдешь по протоптанной дорожке? В общем, никакого спокойствия.
— Надеюсь, я оправдала только лучшие ожидания.
— Кстати, да. По всему выходило, тебя только стриптиз и интересует. Танцуешь ты так, что мужики кончают прямо в зале, при этом ни они сами, ни деньги тебе не нужны.
— Не девушка, загадка.
— Конечно, я поинтересовался тобой, — тут Герман немного смутился, — в плане, чем ты занималась до того, как появилась в нашем городе, оказывается, танцевала стриптиз у себя на родине.
— Видишь, как все просто на самом деле.
— Ничего не просто. Нервов я в первый год потратил немало, потом успокоился. Жизнь у тебя довольно однообразная…
— Докладывать особо нечего…
— А что мне было делать? — искренне обиделся он. — Смолин сказал, присматривай за девчонкой, будет что интересное — сообщай. Ничего интересного не происходило годами, представляешь? То есть вообще. Ну появлялись какие-то мужики, так пока я сообщал, они уже исчезали.
