— Это было совершенно ни к чему, — заметила ему, ставя ноги на сиденье.
— Ты о чем? — удивился он.
— О радости нашей встречи.
— Я, действительно, рад.
— Раньше ты держал чувства при себе.
— Значит, их стало больше.
Я только головой покачала.
— Каков наш план? — поинтересовалась о другом.
— Приедем к тебе, поболтаем, потрахаемся, потом сбежим.
— Перспективно.
Он посмеялся, но посмотрел странно. От его взгляда стало не по себе, в голове всплыли слова Германа, я крутила их по кругу, красочно представляя картины, в которых Кирилл мог участвовать. Как я вообще могу доверять ему? Он убийца, жестокий и расчетливый, он не станет помогать просто так, такие, как он, делают что-либо, только если видят выгоду. Каждое его движение, каждый жест — выверенная до безупречности игра, в конце которой обычно вокруг никого не остается. Никого живого.
«Он не просто опасен, — выдал разум, — он очень опасен, безумно опасен. И ты не знаешь, что у него в голове».
К концу дороги я впала в состояние паники, потому, когда Кирилл положил мне на плечи руку по дороге к подъезду, бессознательно вздрогнула, отшатнувшись. Взгляд его неуловимо изменился, и я испугалась еще больше. Руки мои так дрожали, что я не могла попасть ключом в замочную скважину, в итоге он меня отодвинул, открыв дверь, пропустил вперед. Спешно разувшись, я прошла в кухню и схватилась за турку, лишь бы не встречаться с ним взглядом. Я чувствовала, как тот жжет мне затылок. За моей спиной Кирилл оказался неслышно, я вздрогнула, ощутив его близость. Он развернул меня к себе, поставил руки по обе стороны от меня и стал смотреть.
— Что случилось? — спросил меня. Бросив на него взгляд, я тут же опустила голову.
— Ничего.
Мы помолчали, потом Кирилл поинтересовался:
— Ты что-то узнала?
Я нервно сглотнула.
— Что я могла узнать?
— Тогда что тебя беспокоит?
— Мне еще не приходилось заниматься подобными вещами, занятие, знаешь ли, немного пугающее.
— Тебе нечего бояться.
— Откуда такая уверенность?
Кирилл вдруг обнял и поцеловал в макушку.
— Пока я рядом с тобой, обещаю, никто тебя не обидит.
Я обняла его, и некоторое время мы стояли так. Очень хотелось поверить в эти слова и спрятаться за сильную спину, но я не торопилась. Тем более, теперь, когда знала о нем несколько больше. Кирилл отстранился и посмотрел лукаво.
— Есть идея.
— Может, обсудим план действий?
— Время терпит.
Он приподнял меня, я обхватила его ногами за талию, и мы, целуясь, переместились в спальню.
Около трех ночи погасили везде свет, еще через сорок минут двинули в сторону выхода, я с рюкзаком за плечами. Кирилл посмотрел в дверной глазок, бесшумно открыв дверь, выскользнул на площадку, я за ним. Закрыл дверь он также бесшумно, взяв меня за руку, повел наверх. Я старалась двигаться, как он, но это было невозможно. Казалось, Кирилл не касался земли, до того плавны и бесшумны были его движения. Мы поднялись на последний этаж, там была лестница, ведущая на чердак. Кирилл подсадил меня, вскоре я вылезала через люк в чердачное помещение. Он появился следом, закрыл крышку и двинул вперед, держа меня за руку. Мы оказались возле очередного люка. Мой дом построен буквой «Г», я жила в первом подъезде, спустились мы в последнем, правда, его не покинули, вместо этого Кирилл достал из кармана отмычки и стал ковыряться в замке квартиры, располагавшейся на первом этаже.
— Ты с ума сошел? — в ужасе шепнула я.
— Хозяев нет, можешь не беспокоиться.
Через пару минут мы вошли в квартиру, закрыв дверь, Кирилл прошел к окну, оно выходило на улицу.
— Ребята могут пастись и тут, — заметила я.
— Ничего, прорвемся.
Кажется, Кирилла ничто не могло озаботить. Он тихо открыл окно и повернулся ко мне.
— Под окнами кусты, спустишься следом за мной и сиди тихо, жди меня.
— А ты куда?
— Здесь недалеко.
Он ловко и бесшумно выпрыгнул в окно, я полезла следом, он меня поймал, быстро поставив на землю, шепнул:
— Жди, — и растворился в темноте. Через пять минут недалеко от кустов притормозила машина, не Кирилла. Мигнула, я ринулась к ней. Вскоре мы уже ехали вперед, я пялилась в зеркало заднего вида, Кирилл посматривал с усмешкой. Через час все-таки сказал:
— Если бы ребятки сели нам на хвост, я бы заметил. Так что перестань гипнотизировать зеркало. Лучше поспи, дорога дальняя.
— Я могу разговаривать с тобой.
— Зачем?
— Чтобы тебя в сон не клонило.
Посмеявшись, Кирилл заверил:
— Я справлюсь.
Он справился, и хорошо, потому что меня неудержимо потянуло в сон еще через час.
— Ляг на заднее сиденье, — сказал он, я перебралась туда и быстро заснула.
Проснулась, когда до нужного города оставалось триста километров. Через час с лишним мы проезжали мимо города, где я жила с бабушкой.
— Что-то ты стала задумчива, — заметил Кирилл, я только удивилась тому, как он все подмечает.
— В этом городе я жила с бабушкой после смерти родителей.
Он понимающе кивнул.
— Можем заехать сюда на обратной дороге, если хочешь.
— Я подумаю.
В половине третьего мы были в городе, где я провела свое детство, но ничто тут не казалось мне знакомым и родным, наверное, я была слишком мала тогда. Прежде чем ехать на кладбище, мы заехали в кафе пообедать. Я нервничала, Кирилл был спокоен и непроницаем, как всегда.
— Тебе вообще свойственны человеческие эмоции? — поинтересовалась я. Он в удивлении вздернул брови.
— Тебе грех задавать такой вопрос, ты их видела предостаточно.
— Секс не считается.
— Он, что, не человеческая эмоция?
— Я имела в виду другое.
— Если ты о том, что я не ерзаю на месте и меня не колбасит, как тебя, так я же не красна девица. А вот почему ты так нервничаешь — это вопрос, — я усмехнулась, но промолчала, он продолжил:
— Ты боишься найти что-то, что тебе хотелось бы скрыть от других, включая меня?
— Например, что?
— Деньги, — я кинула на него испуганный взгляд, Кирилл усмехнулся, — танцуешь ты отлично, а вот актриса дерьмовая, все на лице написано. Значит, я прав, и ты надеешься найти деньги?
— Я просто хочу понять, что имел в виду брат, оставляя мне записку.
