— Тогда почему ты так испугалась? — я молчала. — Может, вы с любовником хотели избавиться от брата и сбежать с его деньгами, но тот просек, что к чему, и деньги припрятал. Дружку пришлось спасаться бегством, а ты осталась тут, чтобы дождаться, когда страсти утихнут, и найти деньги.
— Зачем тогда Игорь оставил записку?
— Возможно, он, действительно, не знал о ваших отношениях, поэтому и решил написать тебе как самому надежному человеку. Тут он прогадал.
Отбросив в сторону вилку, я посмотрела на Кирилла со злостью.
— Если ты настолько уверен в своей правоте, какого черта помогаешь мне?
— Я же сказал, что любопытен.
— Или тебе нужны эти деньги?
— Значит, я прав, и братец оказался умнее?
— Я не знаю, а ты?
Он усмехнулся.
— Не переводи тему.
— Это ты ее переводишь.
— Считаешь, я ищу деньги?
— Не отрицаю такой возможности.
— А послал меня твой любовник?
— Тебе виднее.
Кирилл покачал головой, усмехаясь.
— И что будет дальше? — спросил меня. Я пожала плечами. — По законам жанра я либо отвезу тебя к твоей любви воссоединения ради, либо заберу деньги, оставив тебя с носом, — заметил он с мерзкой улыбочкой, — тебе какой вариант больше нравится?
— При котором я останусь жива.
Кирилл посмеялся, не отводя от меня взгляда, потом вдруг спросил:
— Ты все еще его любишь?
— Тиму? — удивленно спросила я.
— Я не запоминал, как его зовут.
— Тогда тебе и знать ни к чему.
Он откинулся на стуле и стал смотреть излишне серьезно. Это мне не понравилось, выдержать его взгляд в принципе трудно, а уж такой тем более.
— Вы, бабы, странные существа, — высказался он, — предположим, он тебя бросил, причем подставил, использовал для того, чтобы избавиться от твоего брата. Но стоит ему объявиться, как ты поплывешь мозгом и все простишь. Я прав?
Некоторое время я молчала, потом сказала, глядя в сторону:
— Я не люблю его. Больше не люблю. Но я не желаю ему зла. Что бы он ни сделал, это в прошлом, за свои грехи он ответит и без меня.
Я смотрела в сторону, Кирилл на меня, так мы просидели, наверное, с минуту, потом он отвел взгляд, позвал официанта и попросил счет.
— Ты же знаешь, как проехать к кладбищу? — спросил, когда мы отъехали от кафе.
— Да, оно почти за городом, поезжай по центральной дороге.
Глава 9
Минут через двадцать мы были на месте. Погода за это время испортилась, налетел ветер, пошел мелкий противный дождь. Выйдя из машины, мы пошли по территории кладбища. Могила родителей располагалась в дальней части, на так называемом старом кладбище. За двадцать лет оно разрослось, появилась новая часть, которую и нужно было пройти. Вскоре мы вывернули на небольшую дорогу, здесь начинались старые могилы. Родительская находилась в глубине, к ней вела тропинка. Через месяц будет двадцать лет, как их не стало, а сердце до сих пор сжимается при мысли об этом. Могила занимала большое пространство, за оградой стояло два красиво сделанных памятника. Я прошла внутрь и села на скамеечку, глядя на родительские фотографии. Для меня они навсегда остались такими, как на них. Кирилл замер рядом, хмуро разглядывая все вокруг.
— Ты здесь часто бываешь? — поинтересовался у меня.
— Нет, последний раз была пять лет назад.
— Родственники есть?
— Нет.
— Как так?
— Мама детдомовская, с папиной стороны была только бабуля, по крайней мере, я больше ни о ком не знаю. Не припомню, чтобы к нам кто-то приезжал.
— Тем не менее, за могилой приглядывают.
— Наверное, рабочие.
— Так они и будут за бесплатно стараться. Могиле двадцать лет, а выглядит она лучше некоторых не столь давних. Вокруг посмотри.
Я встала и огляделась, хмурясь. Кирилл был прав. Многие могилы запущены: выцветшие ограды, покосившиеся кресты. Родительская же выглядела образцово. Впрочем, пять лет назад она выглядела точно так же.
— Не понимаю, — сказала я бестолково, — выходит, кто-то ее посещает?
— Выходит, что так.
— Но кто?
— Попробуем узнать.
— Думаешь, брат говорил об этом?
— О чем?
— Он мог приехать на могилу и заметить, что она ухоженная, хотя ухаживать за ней некому.
— И это первое, что пришло ему в голову, когда он писал предсмертную записку? Сомневаюсь.
— Что тогда?
— Я бы предпочел деньги, — он лучезарно улыбнулся, я уставилась на него.
— Так ты все-таки приехал за ними?
— Нет, но эта перспектива мне нравится больше, чем родовые тайны.
— Боюсь, тебя постигнет разочарование.
— Посмотрим, — туманно ответил он, чем еще больше вселил беспокойство, — надо поболтать с местными работягами, если хочешь, останься пока тут.
Никакого желания отпускать его одного разбираться в моих загадках не было, потому мы пошли вместе. Примерно в середине кладбища стояла небольшая деревянная церковь, туда и направились. Кирилл на входе перекрестился, чем изрядно удивил. Мы прошли в монастырскую лавку, он тихо поинтересовался у старушки, в ней торговавшей:
— Простите, с кем можно поговорить по поводу ухода за могилой?
— За церковью дальше по дороге есть дом, обратитесь туда.
Мы пошли по указанному маршруту и вскоре уперлись в небольшой деревянный домик, на улице крутилась пара мужичков, таскали строительный мусор. Кирилл постучал, тут же раздался мощный женский голос:
— Заходите.
Принадлежал он, как оказалось, дородной даме с выжженными светлыми волосами. Она окинула нас проницательным взглядом, задержав его преимущественно на Кирилле, приосанилась, но спросила сурово:
— Что хотели?
— Вот у этой девушки здесь похоронены родители, — Кирилл указал в мою сторону, ненавязчиво присаживаясь на стул напротив дамы, я осталась топтаться у входа, — могиле двадцать лет, фамилия умерших — Корниловы.
— И что?
— За могилой все это время кто-то ухаживал, хотелось бы знать кто?
— Я-то здесь причем? За могилами у нас ухаживают родственники или друзья, а за ними мы пригляд не ведем.
— То есть у вас нет доброй традиции следить за могилой за вознаграждение?
Женщина насупилась.
— Вы, что, из полиции? — спросила почему-то, Кирилл лучезарно улыбнулся.
