— Это невозможно, — обретая уверенность повторил Нирох. — Шиада замужем.
Агравейн плотно сжал жесткие губы, выпрямив их в линию, параллельную четкой линии подбородка, и увесисто шагнул вперед:
— Ты не понял меня, король Нирох, — заключил Молодой король. — Сейчас я прошу только Ладомар и дань, и, получив уйду. Но без Шиады, мы вытопчем здесь все, — шепнул он зловеще. — Даже наши кони изнасилуют твоих женщин. Я клянусь собственной кровью, я не оставлю камня на камне, и сотру не только династию, но надвое с северянами поделю твою страну, — голос богатыря поднялся до самого потолка, окутав всех присутствующих облаком угрозы и отбиваясь волнами от стен.
— Угрожай, сколько вздумается, — подал голос Берад, без страха сделав ответный шаг в сторону архонца. — Шиада была и остается моей женой, герцогиней Бирюзового озера.
— По традициям и обычаям староверов она никогда и не приходилась тебе женой.
— Нас венчал архие…
— Мне плевать, — они сошлись грудь в грудь, и Берад даже не думал отступать, сколь бы сильно противник ни превосходил его. — Без Шиады никакая дань не позволит вам избежать растерзания страны.
— Шиада. Моя. Жена. — повторяя недавние интонации архонца, заявил Лигар.
— Хочешь, — Агравейн потянул из ножен двуручный меч в шесть футов длиной, — сделаю ее твоей вдовой, раз уж вопрос настолько принципиален.
— Засунь. Свои. Угрозы. Себе. В задницу, — сухо тихо, почти по слогам прочеканил герцог. — Уверен, в троне твоего отца как раз есть для них дырка.
Берад толкнул Агравейна в грудь и выхватил свой клинок. Тот не терялся и сделал выпад.
— Отец, — вскинулся Кэй.
— Берад, — осек Нирох, отталкивая друга.
Глаза Гвен зловеще блеснули: наконец-то, она отмщена. И не кем-нибудь, а всего лишь случайностью, за которой непременно стоит воля Единого Владыки небес и тверди.
* * *
— Нирох, — Берад позвал по имени, отбросив все условности. — Нирох.
— Нирох? — скорее, спросила королева Гвен.
Герцог подхватил оседающее, неожиданно тяжелое для такого худого и изношенного организма, тело и увидел полное изумления лицо.
— Государь, — спохватились, наконец, иландарские солдаты.
Агравейн выглядел пораженным тем, что случилось. Унижение — да, но убийство Страбона в его планы не входило. Солдаты Нироха кинулись вперед, но архонцы существенно брали числом, и через несколько минут горячей схватки стало очевидно, что еще больше жертв Иландара ничего не изменит.
— Что ж, тем лучше, — сказал Агравейн вслух, вытирая меч о штанину. Тройд на его стороне, с ним договориться будет легче. — Дело незакончено.
— Мой король умирает, — гневно, сквозь зубы выдавил Берад, сидя на полу в обнимку с телом Нироха.
— Шиада поедет со мной, — архонец, будто не слышал.
— Мой король… — заорал Берад, но Агравейн перекрыл его:
— И ты проводишь меня в замок за ней, а иначе, если мне никто не откроет, я войду сам, — с кровожадными глазами Агравейн уставился на герцога.
Берад, наконец, утратив чувство реальности, покачал головой:
— Что же ты за чудовище, Агравейн Железногривый? — шепнул он. — Мой король, мой дорогой друг…
— Астальд тоже был моим другом. И Нирох приказал пытать его, когда захватил в плен отца, а потом прилюдно казнил то, что осталось.
Молодого короля окончательно вывела из себя вся случившаяся тягомотина. Он оттолкнул Берада от трупа короля — нечего разводить здесь поминальные причеты.
— Договор о перемирии на означенных условиях подписан. Веди меня за Шиадой.
Берад, повинуясь требованию тяжелой руки, поднялся на ноги. Не слушая Агравейна, перевел глаза на Тройда.
— Он же был твоим отцом, — шепнул Берад. Но Тройд не вел даже бровью:
— И чему он научил меня? Предавать тех, кто ему верил? Ежедневно ныть, что женился по указке отца на женщине, которую не знал? Винить во всем, кого угодно, кроме себя? — выплюнул Тройд Бераду. — Всю жизнь мои отец и мать ненавидели друг друга и пытались перетащить меня каждый на свою сторону. И все, чего я хотел, было дать своим детям ту любовь, которую так и не дали мне.
Тройд, обессиленный и поддерживаемый все тем же солдатом Агравейна, обратился к Молодому королю:
— Полагаю, мне тоже следует подписать эту бумагу, но мне трудно ходить. Пусть ее принесут, Агравейн.
Железногривый молча кивнул.
— Я принимаю условия контрибуции и заявляю о разводе герцога Берада Лигара. Не думаю, что в моей власти решать судьбу Второй среди жриц, но я гарантирую, что в Иландаре больше нет мужчины, который посмел бы назвать ее супругой.
— Кто позволил тебе это решать, Тройд? — вспылил Берад.
— Он король, — загвоздил Агравейн. — Законный король Иландара.
Тройд собранно кивнул и, получив, наконец, под руку договор о контрибуции, вписал:
"Согласен.
Я, король".
— Принесите королю свежей воды и еды, — распорядился Агравейн.
— Как король, — он повернул голову к стражникам и, устав стоять, сел, — моим первым указом я отправляю Лоре Ладомар, которая никогда не была мне женой, назад в герцогство Ладомар. Я отдаю герцогство Архону, но прошу королей Архона дать ей возможность наследовать ее отцу, выйдя замуж за верного архонской короне князя.
Агравейн, слушая, хмурился, но не отрицал.
— Если же эта просьба неприемлема, я прошу тебя, Агравейн, устроить ее судьбу благородно. Ее вина не больше моей в том, что делали наши родители.
— Тройд, ты с ума сошел, — Гвен взвилась, вскочила, красная, как закат. Она схватила сына за грудки, и бессильный Тройд почувствовал, как плывет перед глазами. Солдат Архона быстро оторвал королеву от сына. — Ты — предатель отца.
Тройд не обращал внимания и, восстановив равновесие, которое утратил даже сидя, посмотрел на Железную Гриву с вопросом в глазах.
— Хорошо. Лоре Ладомар может наследовать покойному деду, отцу и брату, и стать во главе княжества Змееносца, если принесет публичную присягу Архонской короне и отречется от всяких претензий на корону Иландара.
Тройд кивнул вместо девчонки:
— За этот год я пальцем ее не тронул. Если почему-то она больше не девственница, я не принимал в этом участия. А без ребенка королевской крови у нее нет никаких претензий на мое место. Лоре, — он обратился к девочке, которую, казалось, вот-вот вывернет наизнанку от того, что ее жизнью распоряжаются, как вздумается, люди, перебившую ее семью. — Послушай, Лоре, — Тройд привлек внимание. Видеть его девушке не хотелось, но даже сейчас она не могла сказать, что Тройд обидел ее хоть чем-то, кроме холодности, за что в большей степени была признательна. Поэтому Лоре обернулась к новому королю. Тройд продолжил: