Шиада облизнулась — и вдруг расхохоталась во все горло. Праматерь Всеблагая. Она больше трех лет видела днем и ночью образ этой светловолосой воительницы. И… ох. Шиада задохнулась от чувства признательности: это ведь Нелла. Нелла Сирин позволила ей узнать Дороги Нанданы, изучить их, чтобы Шиада могла найти то, к чему призывала ее Праматерь денно и нощно. Нелла назначила провожатого, который, когда Шиада освоила перемещение по Тропам Духов и смогла добывать себе пропитание, почти три месяца просидел с ней в пещере храма Нанданы, объясняя, рассказывая, показывая, обучая. Да благословит Праматерь и его, Артмаэля, за терпение, которым он поделился и мудрость, двери которой помог приоткрыть. Который провожал, встречал, сопровождал, прятал и раз за разом подсказывал, как и куда идти на Дорогах. Ведь сколько раз пришлось ей, Шиаде, начинать путешествие с волками заново, чтобы, наконец, добраться до этого чертога. Ох, Великая…
— Вот почему меня вели волки.
Бансабира удивленно вскинула брови, но пока предпочла не отвечать.
— Это герб твоего дома, да? — Шиада подбородком указала в сторону гобелена с изображением головы с оголенными клыками. — Какой необычный цвет. Разве волки бывают пурпурные?
"Хозяева и стражи лиловых вершин — вот, что значит герб", — подумала танша, и ответ жрицы не заставил ждать:
— Воистину. Я все гадала, что означают лиловые змеи у тебя на руках, но мне и в голову не могло прийти… — растерянно шепнула жрица. — Снежный Змей Астахира, о котором остались воспоминания только в самых древних ангоратских песнях, он ведь принадлежит тебе?
Бансабире все это нравилось мало: при том, что перед ней совершенно точно была жрица древней веры, к приверженцам которой танша причисляла и себя, начало к диалогу не располагало.
— О, не переживай, я не причиню никому вреда, — тут же подхватила жрица. Бансабира поджала губы.
— Лезть в чужие головы — не лучшая идея расположить к себе незнакомцев, — порекомендовала танша. — Ты стоишь в моем замке, и я до сих пор не знаю, кто ты.
— О, прости, — живо откликнулась жрица. От восторга, что, наконец, после скитаний с Гленном по Этану и с Артмаэлем между мирами она нашла северную таншу, Шиада едва помнила собственное имя. — Прости, мне следо…
Однако Бансабира восторга гостьи не разделяла. Танша жестко перебила:
— Твое решение удерживать от действий моих людей тоже вряд ли говорит о благочестивых намерениях.
Шиада опомнилась снова:
— Я прошу прощения, — она чуть повела рукой, и Раду, рассвирепевший так, что, казалось, каштановые волосы вздыбились на затылке, перемахнул через стол и рванулся вперед с мечом наголо, слетая с лестницы, как неудержимый обвал в горах. Не успев понять, что делать, Шиада, испуганно глядя на бугая, отступила на несколько шагов.
— Раду, — тихо скомандовала танша, когда телохранитель уже навис над пришелицей. Тот застыл. Шиада тоже замерла, перевела взгляд с мужчины на таншу, поняв, что телохранитель не стремится нападать и лишь занял боевую позицию.
— Итак? — предложила Бансабира гостье.
Шиада немного пришла в чувство и вскинула подбородок:
— Я Шиада Сирин, Вторая среди жриц и следующая храмовница Этана.
Бансабира изумленно замерла: едва ли был в Этане человек, не знавший имени священной династии Ангората, в которой воплощалась Великая Воля древней веры.
— Я приветствую тебя, — не зная, что еще сказать, безразлично отозвалась танша. — Полагаю, кто я, ты и так знаешь, раз пришла.
Шиада осторожно пошла вперед, поднимаясь к помосту и не сводя глаз с женщины в мехах.
— Да, знаю, — с устрашающей убежденностью в глазах подтвердила жрица. — Ты — Длань Той-что-Дает-Жизнь.
* * *
Бансабира прыснула: чего?
— Это я-то? — хохотала танша. — Мне казалось, Голос и Длань Той-что-Дает-Жизнь это что-то сродни титулу храмовницы, и значит, твой будущий титул, нет?
Шиада, огорошенная подобным пренебрежением к собственным словам, собралась с духом. Не для того, она проделала такой путь, чтобы отступить сейчас.
— Да, это титул храмовницы, — она, отмерев, подошла еще ближе, встав вплотную к столу, за которым сидела танша. Раду с мечом наготове неотступно следовал за непрошенной гостьей. Остальные мужчины за столом тоже держались напряженно. — Титул, смысл которого в его святости для всех приверженцев старых культов. Но сейчас все по-другому. Я действительно Голос Праматери, я вижу Ее волю, я предвещаю Ее начертания, я пою Ее причет по судьбам Этана. Но ты — Ее рука.
Бансабира выглядела теперь даже более обескураженной, чем прежде:
— Ну, в некотором смысле да. В Храме Даг все бойцы с рангом от третьего и выше называются Рукой Праматери, но…
Шиада, усмехнувшись, качнула головой:
— Я говорю не о Храме Даг, — Шиада чуть наклонилась к Бану. — Каждой вере нужен рыцарь с мечом, который встанет на ее сторону и будет защищать ее сторонников.
— Я не рыцарь, — повела головой Бану, давая понять, что разговор бессмысленный и никуда не ведет. — В Ясе вообще такого нет. А все танские дома, включая мой, являются стражами Праматери и Акаба, которых воплощают государь и государыня. Так что, — Бансабира вздернула бровь и, утыкаясь снова в карты, сделала жест Лигдаму проводить гостью. — Я не могу отказать от приюта будущей храмовнице. К тому же, если ты — Вторая среди жриц, значит, знаешь Верховного друида. Он в свое время дал мне надежду, и было бы гнусно не помочь той, кто тесно с ним связан. Но — это все, что я могу предложить. Лигдам проводит тебя и назначит охрану. Ты можешь располагать моим гостеприимством, сколько нужно, а сейчас извини. У меня впереди дальняя дорога, нам надо готовиться.
Что значит, готовиться? Она что ли для того три месяца скиталась по Тропам Духов, чтобы сейчас быть гостьей в каком-то северном захолустье?
— Не надо так угрожающе смотреть, — вдруг посоветовал Гистасп, в отличие от других не сводивший глаз с незнакомки. Бансабира тут же откликнулась: коротко глянула на альбиноса, перевела глаза на жрицу.
— Верховный друид, если ты имеешь в виду Таланара, — жестко заговорила жрица, уперев ладони в столешницу перед Бану, — мертв. Он убит приверженцами новой веры, и чтобы сохранить древний культ Праматери и рожденных Ею Богов, Ангорату нужна твоя помощь, — отколотила Шиада каждое слово. В своем грозном богоборческом гневе она была невиданно хороша, по мнению Дана, который с придурковатой физиономией таращился на Шиаду. Сидевший по левую руку Ниим поглядывал на товарища с опасением.
Бансабира долго перебирала в голове давние воспоминания из обучения в Храме Даг и, наконец, удалось.
— Мне казалось, оплотом древней веры в Этане является Архон. И его герой-наследник Агравейн Железногривый. Кажется, я ничего не напутала?
Ниим, сегодня более бледный, чем обычно, ткнул Дана локтем в ребра. Хвати уже. Дан шикнул и, подняв взгляд на остальных, вдруг заметил, как посмеиваются глаза ребят. Даже Лигдам, дыхание Праматери, дергался в плечах, явно сдерживаясь. Много они понимают.
