— Ох, моя наивная княгиня, — тяжелый театральный вздох и смех, смутили Элю окончательно.
В распахнутые двери ворвался свежий воздух, обдавая прохладой и запахом дождя. На улице бушевала непогода. А под козырьком здания собрались редкие прохожие, что не успели добраться до места назначения, застигнутые ливнем.
— Придется подождать, — Александр наблюдал, не торопил девушку, застывшую на границе отделяющей от непогоды. Крупные капли разбивались о каменные ступени, обдавая прохладой стройные девичьи ножки.
Протянутую ладонь коснулись капли влаги, стекая между пальцев и продолжая свой путь к земле.
И с каждой упавшей каплей, так нахально ласкающей пальчики Элеоноры, Темный терял терпение.
Мужская ладонь, ревностно смахнула воду и притянула кисть к губам.
Поцеловав сердцевину, где пересекаются неровные линии, перешел к пальчикам, начиная с мизинца. Поцелуи порхали, перемещаясь к запястью и вновь возвращаясь к нежным подушечкам.
— На нас смотрят, — сбивчиво прошептала, когда в очередной раз, твердые мужские губы коснулись запястья. Недалеко от пары, раздалось тактичное покашливание, вынудившее Элю отдернуть ладошку. — Остановись, пожалуйста. Не здесь, — прошептала, не поднимая глаз.
— Не здесь, — согласился Темный, обхватив девушку за талию и увлекая за собой.
— Но, там же были люди, — Эля с удивлением отметила, что стоит посередине темной гостиной. — Они видели.
— А не все ли равно? — отозвался с раздражением. — Я так долго играл по твоим правилам, что потерял контроль. Неужели непонятно?! — Высший снимал пиджак. Быстрыми движениями пальцев расстегнул запонки. Звон металла по дереву раздался набатом. — С нашей первой встречи твой запах сводит меня с ума. Каждая минута рядом с тобой- это испытание. Мучительное и невыносимо приятное, — мужские пальцы скользнули по щеке, поглаживая и лаская. — Такая нежная, такая хрупкая, такая невинная и моя, — бархатистый голос окутывал, проникал, отдаваясь легкими искорками по телу. — Тебе достаточно просто быть рядом, и я теряю покой, — Эля прильнула к мужской руке, накрывая ее своими пальцами. Перехватив инициативу, скользнула губами по ладони, вырвав тихий рваный вздох из груди князя. — Сегодня я не смогу тебя отпустить, — на мгновение Темный прислушался к сердцебиению девушки, сильному и неровному.
— Не отпускай, — слова слетевшие с нежных губ, отозвались жаром.
Девичьи ладошки боязливо поднимались по литой мужской груди. Затаив дыхание, огладила плечи, чувствуя под пальцами стальные мышцы.
Мышцы напряженные до предела.
Увлеченная исследованием мужского тела, Эля прикусила пухлую губку. На щеках заалел румянец, а запах возбуждения витавший в комнате, выкручивал Темному жилы, заставляя напрягать руки, пресс и спину под ласковыми прикосновениями.
Спустившись взглядом к ремню брюк, Эля замерла. Под тканью отчетливо проступала возбужденная мужская плоть.
— Теперь моя очередь, — Александр перехватил ладошки, закинул девичьи руки себе на шею. Крепкие пальцы прихватили волосы у корней, а твердые губы, выкладывали никому неизвестный узор из влажных поцелуев.
Губы коснулись маленького круглого ушка, вырывая слабый стон. Захватывая мочку, ласкал языком, поигрывая: то отпуская, то вновь захватывая в рот.
— Моя Княгиня, — шепот прошелся мурашками по телу. — Моя, — повторял вновь и вновь, обдавая горячим дыханием, до слабости в ногах. Заставляя с силой держаться за ворот рубашки, грозившей с минуты на минуты, вырваться из онемевших пальцев.
Наконец, мужские губы отвлеклись от истязания ушка и коснулись уголка рта.
Первое нежное прикосновение переросло в яростную схватку. В которой никто не хотел уступать.
Эля с жадностью впивалась, перехватывая инициативу. Острый язычок смело коснулся губ Тёмного, проникая, исследуя и дразня.
В ответ крепкие руки впечатывали хрупкое девичье тело в мужскую грудь, с силой, до легкой боли. А губы терзали, заставляя хватать воздух, когда предоставлялась малейшая возможность.
Раздался звук разрываемой ткани. Пальцы коснулись ворота платья, освобождая хрупкие плечики и очерчивая ключицы.
Еще одно варварское движение и Эля чувствовала прохладу комнаты обнаженной спиной.
Третий рывок, ткань огладив бедра девушки, упала к аккуратным ступням.
Чуть отступив, Александр любовался своей работой. С наслаждением наблюдая, как часто вздымается грудь, прикрытая тонким прозрачным кружевом. Не скрывая, а лишь подчеркивая красоту округлой формы с темными напряженными вершинками.
Под пристальным взглядом, ладошки девушки метнулись вверх:
— Не прячься, — перехватив кисти, развернул к себе спиной и зашептал, глядя в отражение стекла.
На светлой коже возникали неоновые всполохи ночного города, придавая женскому телу четкие очертания.
— Только глянь, — мужские пальцы подцепили подбородок, заставляя смотреть. — Ты идеальна, — с этими слова, рука скользнула к шее, чуть сжимая, спустилась ниже и прихватила бретельку бюстгальтера, обнажая правую грудь.
Большой палец коснулся темного соска. Острая истома стрельнула вниз живота, вынуждая чуть прогнуться в мужских руках.
— Невероятно отзывчивая, — шепот вампира сорвался на шипение. — Моя, — повторил, не веря.
Эля не могла поверить, что полуобнаженная девушка, смотрящая затуманенным взглядом, — это она. Еще никогда себя не ощущала настолько красивой и желанной, а вожделение плескавшееся в льдистых глазах Высшего, служило этому подтверждением.
Ей нравилось смотреть на стройные ножки с изящными щиколотками и высокими икрами, затянутыми в черные плотные чулки. На округлые бедра. На грудь, так идеально лежавшую в мужской руке, словно созданную для этого.
Ее развернули лицом к мужчине. Ладонь Александра скользнула по девичьей спине, окончательно освобождая от кружева:
— Поможешь мне?
Голос не слушался, из горла хрипло вырвалось:
— Да.
Эля удивилась, наблюдая как ее пальцы не дрогнув, расстегивали пуговицы мужской рубашки. Вытянув полы из брюк, подошла чуть ближе и взяв за ворот, случайно коснулась обнаженной груди Александра затвердевшими от возбуждения сосками.
— Игры кончились.
До Эли не сразу дошел смысл сказанных слов.
Александра словно подменили. Размеренные плавные движения превратились в рывки.
Отбросив черную рубашку, со злостью дернул ремень брюк, откинув кожаную полосу в сторону.
Быстрое движение и спину девушки обжигает прохлада кожаного дивана, вызывая тихий всхлип, который тонет в грубом поцелуе. Властном, с привкусом боли, оставляющим клеймо.
Истерзав нежные губы, Александр спускается к чувствительным вершинкам. Каждое прикосновение горячего языка отдается дрожью, собираясь жаром внизу. Легкие ласки и осторожные покусывания заставляют девушку выгибаться навстречу все сильнее и сильнее, а прикосновения пальцев поверх белья, глухо стонать, срывая последние барьеры.
