— Игрушка права, — громкий голос Арнара, вынудил всех обернуться.
Вела хотела воскликнуть, чтобы не смел называть так ее дочь, как наткнулась взглядом на Константина. Весь гнев обрушился на вампира:
— Ты?! Да как ты смеешь входить в мой дом?! После того, как предал? За спиной, отдал мою дочь…ему! — Константин невозмутимо наблюдал. — Ар, зачем ты его привел? — Вела уже рычала на брата. Вскочив с дивана, направилась прямиком к двум замершим мужчинам.
— Хочу помочь племяннице. Глядя на ее затравленный вид и Темного, явно находящегося на грани, мы вовремя, — Ар так и остался на пороге комнаты, готовый в любую секунду уйти. Вела подошла вплотную к Константину и грозно на него шипела. Эля с сожалением отметила, что все кроме нее, слышат о чем диалог. Вампир отвечал короткими фразами, кивая в подтверждение своих слов.
— А теперь, Элеонора, я расскажу страшилки. Елена тебя не достаточно напугала, — продолжил Арнар, наблюдая за тихими препирательствами сестры и Константина. — Первая, как князь спас наши шкуры. Да, не по доброте душевной, здесь даже спорить не буду. Но факт остается фактом. Вторая, о жутком Константине. Он практически каждого из нас вытащил с того света. Лилю и моего сына. Меня, не единожды. Тебя, Макс. Да и Лео латал. Это я к чему, Эль? О любви нашей семьи к двойным стандартам. Да, мам? — взглянул на Елену. — А теперь, ты сестрица. Ты столь рьяно защищаешь свою дочь от вампира…
— Не смей! — одернула Ара. — Моя личная жизнь не имеет отношения к судьбе дочери.
— Хорошо, — согласился. — Мой тебе совет, спроси у матери, что ее связывает с Константином, кроме врачебной помощи, конечно.
— Ты обещал! — Вела дернулась, желая закрыть ладонью рот брата. Со стороны могло показаться, что она занесла руку для удара. — Не смей меня трогать! — огрызнулась, ощутив каменные объятия Константина. Вампир буквально спеленал женщину со спины и прижал к своей груди.
— Ты уже завтра будешь жалеть о содеянном, — чуть тряхнув, Константин пытался привести в чувство.
— Я уже жалею, — рычала от бессилия.
— Вот, про что я и говорил. Двойные стандарты. Матери можно иметь отношения с вампиром. А дочери, нет. При том, что вас с князем соединили боги.
Александр с трудом сдерживал неуместную улыбку. Уголки губ так и подрагивали.
С наслаждением наблюдал за разыгравшейся сценой. Желание расхохотаться, сдерживали только тихие всхлипы девушки. С каждой минутой, хватка тонких пальцев на его плече становилась ощутимее. А стук ее сердца оглушительнее.
— Мы уже можем уйти? — тихий вопрос Эли заставил всех замолчать. Девушка словно очнулась ото сна. Сколько же тайн скрывает, каждый из присутствующих. И может ли она с полной уверенностью сказать, что знает своих близких?
— Что ты наделал?! — вместо гнева, в глазах Велы плескался страх и тревога.
— Показал, что мы не идеальны, сестрица.
Глава 30
Со словами "Мы вас покинем", Александр притянул девушку.
Подхватывая на руки, шагнул в серебристую дымку.
Эля не слышала дальнейший горячий спор. Обоюдные обвинения. И сдавленные стоны отчаяния матери.
Она упивалась долгожданной близостью.
Каждая клеточка тела откликалась на прикосновения Темного, подпитываясь таким необходимым для нее теплом.
— Я не знаю как тебе помочь. Твое сердце бьется словно сумасшедшее. Боль… Как вы ее выносите?
— Никак, — Эля испытывала чувство благодарности и облегчения, осматриваясь в знакомой квартире. Она не смогла бы вынести еще и пяти минут в доме, выслушивая очередные предупреждения или упреки. — Ждем когда притупится. Ты, наверное, и не рад, что встретил меня? — девушке было жизненно необходимо услышать обратное, и князь не разочаровал.
— Большей глупости не слышал за всю свою жизнь. Я жаждал тебя найти, — подхватив, пересадил Элю себе на бедра. Желая хоть как-то унять боль, произнес: — Я не привык и не умею оказывать человеческую поддержку. Но хочу помочь…
Тонкие пальчики коснулись твердых губ, в просьбе замолчать.
Легкие движения коснулись скул и очертили темные брови.
Вампир сидел неподвижно, упиваясь нежными прикосновениями.
— Мне достаточно твоего присутствия.
Необыкновенное чувство комфорта, легкости, целостности, заполняли душу, вытесняя обиды, горечь обмана, непонимание и смятение.
Расстегнув верхние пуговицы мужской рубашки, приложила ладонь к обнаженной груди.
— Ты тоже чувствуешь? — в местах соприкосновения пробегали крохотные электрические разряды, впитываясь и разливаясь негой.
— Да. Каждый раз, когда касаюсь тебя. Каждый раз, когда целую, — притянув девушку за бедра, сократил расстояние. Взгляд Александра метался по лицу, задерживаясь на манящих губах. Приоткрытых, рвано вбирающих воздух.
Он ожидал. Бездействовал. Жаждал ощутить их вкус, но продолжал наблюдать.
Нервно облизав верхнюю губку, Эля подалась вперед,
Темный уже чувствовал ее дыхание. Ничтожные миллиметры… стоит чуть выпрямить спину и сможет коснуться.
Но Александр хотел получить ее поцелуй. Возможно, несмелый и мимолетный.
Как же он был удивлен.
— Помоги мне, — прошептала с мольбой.
Острые зубки прихватили с силой нижнюю губу, вымещая боль, наказывая за время проведенное в разлуке. Горячий язычок прошелся по месту укуса, извиняясь и бесцеремонно ворвался.
Не разрывая поцелуя, девичьи пальчики с силой тянули полы мужской рубашки. Потеряв терпение, Эля с досадой дернула за пуговку, вырывая клочок ткани.
— Я сама! — настойчиво убрала мужские руки и стягивала сорочку. Ладошки прошлись по мужскому торсу, запоминая каждую литую мышцу. А острый язычок повторял рельеф жгутов под кожей.
Губы оставляли влажные поцелуи на его груди. Мягкие, дразнящие.
Эля отстранилась, желая убедиться, нравятся ли ее действия Александру.
— Хочешь, чтобы я продолжил? — бархатистый голос ворвался в разум.
Мужские пальцы прогуливались вдоль бедер, собирая кружевную ткань платья все выше.
— Нет. Сама, — повторила, чуть отстраняясь. Александр придерживал девушку за поясницу. С первой попытки Элеоноре не удалось справиться с ремнем, пальцы не слушались, выдавая волнение. Быстрым движением, помогая, Темный вытянул кожаную полоску.
Девичьи пальчики смело подцепили собачку на молнии брюк и медленно потянули вниз, освобождая тугой член.
— И белье с меня снимешь? — шептал искуситель. — Позволишь мне? — заметив замешательство, торопливыми, но ловкими движениями освободился от одежды.
Потянул девушку на себя, жадно целуя податливые губы.
