— А сами то чем лучше? — возмутилась я. — Будто вы обо мне что-то знаете.
Носферату переглянулись, и словно ручаясь за всех, Андор сказал:
— Я знаю многое.
— Но не все. И исключительно потому что сидишь у меня в голове, — вампир в ответ только улыбнулся.
— И все же.
— И все же — не все, — резюмировала я. — Сай, вспомни, происходило ли что-то необычное? Может они с кем-то разговаривали? Или что-то рассказывали другим, а ты услышал?
Маро смотрел на меня пронизывающе и упоительно.
Каждый раз, стоило нашим взглядам встретиться, я ощущала, как быстро меня затапливает нежность, заполняя до самых краев и поднимая неудержимое желание обнять его. Прижаться, доказать, что я рядом.
Это будто было выше меня, и требовательно гладило руки, уговаривая коснуться вампира. Провести кончиками пальцев черту на его скулах, потрогать контур губ, теплых и мягких. Я даже не сомневалась в этом, я была уверена, как никогда.
— Кэти! — Андор грозно зыркнул в мою сторону, морща нос и повернулся к Саю. — Хватит на нее влиять! Я выкину тебя за шкирку из этого дома, Маро!
— Я не влиял! — праведно воскликнул вампир и обратил свое внимание ко мне. — Ты чувствуешь, Кэтрин?
— Что?
— Что-то… — он непонимающе сдвинул брови, вновь не отводя от меня взгляд, и чуть потянувшись вперед. — Мне не может показаться. Это было бы… Было бы…
— Слишком жестоко… — закончила за него и удивленно открыла рот.
Почему я это сказала?!
Сай улыбнулся, немного смущенно и неуверенно, но его красивые губы разъехались в стороны, обнажая кончики удлиненных клыков.
Такой красивый…
У меня плавились мозги, когда я на него смотрела, и он отвечал мне с жаждой, просьбой и трепетом. Так искренне.
— Уведи ее, — резко бросил Андор, и Джес поднялся, утаскивая меня прочь из гостиной.
— Что? Нет!
— Уводи ее Джес! И проследи, чтобы без глупостей!
— Андор! Черт, Джес, пусти! Что происходит?
Вампир нес меня без промедления, буквально взлетая по ступеням, и не отвечал, пока мы не оказались в спальне, за закрытыми дверями, будто забаррикадировавшись. Он опустил меня на постель, и я сразу же вскочила на ноги, стараясь принять как можно более грозный вид:
— Что происходит, Джесман!?
— Я пока не понял. Андор…
— Что, Андор?
— Он что-то учуял. Я не знаю, что именно, но уверяю тебя, пока не станет ясно — из комнаты ты не выйдешь.
— Ты что, меня запрешь?
— Если нужно, искорка, я сделаю и не такое. С тобой, — вампир подошел к постели и поймал меня за бедра, притягивая к себе и смотря снизу-вверх. — Меня пугает одержимость Маро. И я недоволен тем, что он вновь пил твою кровь, хотя на его месте стоило бы о ней забыть еще в Лестрейне.
— Как видишь, обстоятельства сложились иначе.
— А еще меня пугает твое спокойствие и принятие происходящего. Хотя в этой истории все же что-то не так.
— А что я должна была делать, Джес? Впасть в истерику? Убежать? Прогнать вас всех вместе с Сайм, взятых?
— Почему ты спасла его, Кэти? — он начал аккуратно раскачивать меня из стороны в сторону, будто в танце.
— После того, что я узнала, мое отношение к вам изменилось. Я уже говорила.
— Но почему Сай?
— Я была ему должна.
— Принять в гнездо?
— Спасти. Он хотел мне помочь, и поплатился за это. И кто бы что из вас не говорил, — я опустила ладони на мужские плечи, пряча желание застонать от того, как приятно прикасаться к вампиру. — Это моя вина.
— Нееет, — протянул Джес, мягко спуская меня ступнями на пол, возвращая все на круги своя — я вновь смотрела на него задирая голову. — Твоей вины здесь нет, но есть что-то важное. Ты куда важнее, чем ты думаешь, Кэти.
Он медленно наклонялся ко мне, смотря на мои губы, продолжая гладить пальцами спину. Это было так уютно и трогательно, что я привстала на носочки, позволяя себе поверить, что этот мужчина, великолепный во всех отношениях, действительно хочет меня поцеловать.
И Джес не дал мне в этом разувериться, запуская сильные пальцы в волосы и целуя так горячо и проникновенно, что воздух между нами раскалился и сгорел, оставляя только чистое откровение. Он был таким вкусным, желанным. Меня покоряла его открытость на грани вызывающего, она пленила честностью и прямотой.
— Джес…
— Хочу тебя. Хочу тебя сейчас.
— Я… Я… — я оторвалась от его рта на миг, но увеличить расстояние между нами не могла.
Меня тянуло обратно! Впиться в него! Выпить все, что он мне даст и провалиться под горячий столб пламени!
— Да, Кэти? — он аккуратно сдвинул мои волосы с лица, заправляя прядь за ушко и улыбнулся лукаво и пылко.
— Покажи.
Ему хватило этого слова, чтобы прочитать мои мысли, даже без способностей Андора.
Глава 43. Хочу, и все тут
Рывком Джес поднял меня в воздух и за два шага оказался у комода, устраивая меня сверху со звонким шлепком. Он целовал меня дико, яростно, будто я исчезну через долю секунды, и он не успеет насытиться.
Факир.
Теперь я понимала его прозвище. Огонь в концентрации, чистое пламя, испепеляющее и уничтожающее. Под каждым его касанием кожа горела пламенем, рассыпая по телу горячие импульсы. Требовательные, страстные, ненасытные.
— Я кое-что покажу тебе, малышка Кэти, но взамен ты должна пообещать мне одну важную вещь, — оторвавшись на миг, сжал мой подбородок цепкими пальцами, выдыхая на губы горячее дыхание. — Слушаешь?
Я согласна кивнула, сейчас готовая пообещать ему хоть звезды с неба, лишь бы он продолжал.
— Я не знаю, что будет дальше с Маро, и чем вообще все это вывернется, но ты больше не будешь кормить нас с рук. Твои запястья должны зажить и больше никогда не быть изрезанными.
— То есть, если Саю потребуется кровь…
Джес закатил глаза и несдержанно рыкнул, пряча от меня лицо.
На его скулах ходили желваки, взгляд был напряженным, острым, даже злым, но он медленно выдохнул сквозь губы и повернулся ко мне:
— Меня даже сама мысль об этом бесит, не то что произносить это вслух!
— Придётся. Я пообещала ему, и вам это нужно не меньше, чем мне. Он остался один, Джес, так нельзя.
— Ты всегда была такой альтруисткой?
— Нет, но раньше мой альтруизм мне не требовался и прекрасно заменялся эгоизмом.
— Так вот, девочка, — он вновь подхватил мой подбородок пальцами, заставляя смотреть прямо и не уводить лицо. — Вспомни о нем пожалуйста, и хоть иногда будь менее самоотверженной. Если мы потеряем тебя — все будет куда хуже, чем смерть временной таали.
