Ещё одна лестница, на этот раз чистая — здесь жили люди побогаче. Они продолжали то спускаться, то подниматься, следуя изгибам холмов, по которым тянулись улицы Ранкорна.
Когда же сквозь метель стало видно гостиницу, Йон понял, что неприятности только начинаются.
Фасад здания буквально выворотило какой-то чудовищной силой, разбросав всюду обломки камней, когда-то бывших стеной. Гранитный страж почти не пострадал, зато у самого его подножия лежал мертвец — один из людей Красного короля, насколько Йон мог судить по одежде и оружию. Ещё несколько обугленных трупов лежало на пороге.
Огня не было. Магия обратила в пепел всё, до чего смогла дотянуться и что могло гореть, и для пламени попросту не осталось пищи, лишь дым поднимался над почерневшим полом. Тут и там на стенах остались белые силуэты людей — умом Вампир понял, что это и были люди, те, кому не повезло оказаться рядом с магом, но чувствами отказывался в это верить. Этого просто не могло произойти, ни один известный Йону теург не сумел бы провернуть подобное — банально не хватило бы силы. Но поди ж ты, Гите удалось. Оставалось только гадать, зачем при таких талантах ей понадобился молодой теург, едва закончивший университет.
— Живых нет, Кенельм! — крикнул кто-то из хускэрлов. Пока Йон стоял столбом и пялился на разрушения, бойцы уже разошлись вокруг и занялись делом.
— Ведьма?
— Если она не испарилась, как те, то её тут нет. Ушла.
Кенельм выругался, помянув справедливую Ротруду такими словами, что будь рядом Эдмунд, и хускэрл получил бы сполна. Никого из его подчинённых, однако, такое богохульство не смутило — судя по всему, они думали о том же.
— Мэтр, вы сможете отследить ведьму? — спросил он.
— Вряд ли, — Йон покачал головой. На самом деле для этого требовались умения следопыта, а никак не теургия, но попробуй объясни это далёкому от науки человеку. — После такого…
Объяснение Кенельма устроило.
— Идём туда и туда, — он указал два переулка. К недоумению Йона, те шли в одном направлении, охватывая весьма небольшое пространство — он-то считал, что нужно рассредоточиться по окрестным кварталам. — Ищем ведьму, если найдёте — пристрелите, живой не брать! Против доброй пули никакая магия не спасёт. Мэтр, вы со мной.
— Хорошо, — согласился Йон. — Куда?
— В квартал. Видите?
Название ни о чём не говорило Йону, но он поступил как раньше — пристроился в хвост Кенельму и просто пошёл следом, вскоре увидев то, что первым заметил глазастый хускэрл: пятна крови на слипшемся снегу.
***
Их приближение к резиденции Багровых не осталось незамеченным. Из метели вынырнули двое братьев Ордена с рейтшвертами наготове, но, увидев Ситиллу, тут же остановились и вскинули мечи, салютуя.
— Что произошло? — отрывисто спросила Проклятая.
— На улицах люди короля, — ответил один из братьев. — Аресты, кое-где и драки.
— Демоны?..
— Ничего необычного.
— Что ж, похоже, ваша помощь не понадобится, — кисло проговорила Ситилла, покосившись на своего спутника. Она так и не спросила его имени. — Спасибо, что захотели помочь. Здесь это редкость.
— Борьба с демонами — наша общая цель, — отозвался тот. — Простите, вы сказали — аресты? Кого ловят хускэрлы?
— Известно кого — язычников, — пожал плечами Багровый. — Если вы из этих, лучше найдите укромное место. Йоль долог, и вряд ли всё стихнет до утра.
— Благодарю. Так и поступлю, — на губах теурга играла лёгкая улыбка, и Ситилла усомнилась в том, что он говорит правду. — До встречи.
— Пройдёте внутрь, госпожа палач? — Багровый сунул меч в ножны. — Погода не располагает…
— Нет, — Ситилла проводила взглядом удаляющегося теурга, и тот вскоре скрылся в снежной круговерти. — Сколько наших не перешли в Окту? Из тех, кто в Ранкорне?
— Сложно сказать, мы никогда не спрашивали. Но вы же не думаете…
— Я должна думать обо всём. Быстро! Возьмите людей и идите в город. Найдите всех членов Ордена — наблюдателей, книжников, всех! — и чтобы через час они были здесь. Я не верю королю, но ещё больше я не верю толпе.
Ситилла слишком хорошо знала, что такое погромы Проклятых, когда её родичей по крови убивали просто потому, что их предков обвиняли в Исходе и появлении демонов. И совсем не надеялась, что этой ночью оставят в покое язычников, даже если те носят багровые плащи.
***
Гита закашлялась и вздрогнула, увидев кровь на снегу. Свою кровь.
Но останавливаться было нельзя. Она должна уехать из города — как можно скорее, иначе в следующий раз судьба не окажется столь милостивой.
Когда хускэрлы схватили её и сработало кольцо, норна сама не ожидала подобного. Она использовала старую добрую гоэтию, накачав амулеты силой так, что та лилась через край, и по коже бежали мурашки, а новые знания затрагивали только кольцо. Кольцо было дверью, открывающей смертоносной волне путь во внешний мир, и открыть её теперь можно было одним лишь усилием мысли, без глупой песни, которую Гита использовала раньше. Это было странно и непривычно — чувствовать струющуся сквозь себя силу, вливающуюся в кольцо и кричащую — давай! Действуй! Именно это кричала про себя Гита, когда волна хлынула наружу.
Она не знала, скольких людей убила своей магией. Те, кто стоял ближе всего, испарились мгновенно. Дальше падали обугленные куски мяса, в которых с трудом угадывались людские черты, горела штукатурка и деревянные панели. Кто-то, впрочем, выжил, оглашая двор безумными воплями боли. Плевать. И на них, и на всех остальных. Не Гита виновна в их смерти — так она думала, и не хотела думать иначе.
Но то ли Первый, то ли Второй всё же успел пырнуть её в бок. И, кажется, слишком уж удачно.
Стиснув зубы, Гита села прямо в сугроб и привалилась к стене. Она оказалась в каком-то переулке, в бедняцком квартале, которыми был напичкан Ранкорн. Два шага — и она попадёт на большую улицу, где наверняка ходят патрули Тостига. Но если она хочет сбежать, это придётся сделать. Лошадь осталась в отеле, и если её ещё не забрали оставшиеся в живых хускэрлы, это единственный шанс свалить прямо сейчас, не прибегая к банальному грабежу. Кроме того, в сумках лежали слишком ценные вещи, чтобы так просто отдавать их Тостигу.
Но сначала надо было как-то залатать рану.
Гита закрыла глаза, чувствуя, как жжёт в боку. Она никогда не отличалась большими познаниями в лекарском деле, но остановить кровь — дело нехитрое даже без магии. И всё, что требовалось, было при ней.
На обледеневшую землю упала первая капля, раздалось едкое шипение. Шепча заклинание — как бы она хотела знать, что из этих слов действительно нужно, а что можно выкинуть! — Гита откупорила второй флакон и щедро плеснула на тёмное пятно, быстро расползающееся по льду. В нос ударил запах хвои.
