– Невезучий я молокот, раз ничего подобного не принес хозяину, – повинился Муркл.
– Тебе просто не повезло с хозяином! – оборвала его причитания Марта.
– Или ему со мной. Я молокот, приносящий несчастье. Ведь после того, как я вошел в дом, на него со всех сторон посыпались неприятности: жена ушла и забрала детей, работы лишился.
Марта погладила его по голове и ничего не сказала. Среди молокотов ходила легенда об отмеченных Дикой кошкой. В доме таких молокотов кисло молоко, опадало тесто, билась посуда. Да и хозяева жили в ссорах и обидах. Вот и Муркл оказался таким молокотом, но Марта ни за что бы не сказала об этом брату. Муркл посидел еще с полчаса, выжидая, пока его непутевый хозяин не утихомирится, а после отправился к себе.
Ранним утром Марта вскочила от завываний, на улице плакала-мяукала Дикая кошка. Похолодев от ужаса, Марта выскочила из дома. На дорожке между домами лежал Муркл, обратившийся в кота с белой манишкой, его шея была свернута. Марта опустилась на колени. Она не могла поверить: кто мог убить молокота? У кого поднялась рука на это?! А Дикая кошка увеличивалась в размерах, ее мяуканье сменилось грозным рыком.
На улицу высыпали сонные люди и молокоты с молокошками. Они смотрели непонимающими глазами на тело убитого Муркла и прикрывали рты руками, чтобы не закричать. Марты не выдержала и зарыдала:
– Братец мой, Муркл, кто же это с тобой сделал?! За что тебя убили?
Она плакала и знала ответ на свой вопрос: во всем был виноват хозяин дома, где жил Муркл. И тогда Дикая кошка выросла больше домов, сравнялась вышиной с деревьями. Она рванула к дому злого хозяина и разметала его по камушку, затем схватила его и стала подбрасывать высоко в воздух. Дикая кошка играла с человеком, как с мышкой: то отпуская, то вновь ловя. А потом она распахнула пасть и проглотила его, не разжевывая. Остальные жители в ужасе бросились прочь из города. Назад они так и не вернулись.
…Летц резко сел, очнувшись от видения. Надо же, какой удивительный сон приснился! Обычно Летц, кроме кошмаров, ничего не запоминал, а здесь наблюдал все так явственно, будто это произошло на самом деле. Рядом с подушкой горел огонек, полученный от Тлута, освещая комнату. Летц полежал немного и решил сходить на кухню – хотелось пить. Он прихватил огонек и отправился за водой.
Кухня оказалась освещена, здесь явно кто-то был: на стульях лежала постиранная и выглаженная одежда ребят. Летц обернулся, ничего не понимая и увидел миниатюрную женщину-кошку. Пазлы в голове сложились сами собой.
– Марта? – полуутвердительно уточнил он.
Она поклонилась и подтвердила:
– Она самая.
– Вы молокошка? – спросил Летц. – Вы мне приснились.
Марта застенчиво отвернулась:
– Людям не полагается видеть нас в настоящем обличии.
– Извините. Но вы очень милая! – Летц не знал, что делать: может, уйти?
Она всплеснула руками:
– Скажете тоже! Я обычная скромная молокошка.
Марта принялась хлопать дверцами буфета:
– Вот жалость: ни муки, ни молока, ничего! Хотела бы я состряпать сладких булочек вам в дорогу.
Летц смутился:
– Спасибо, но у нас есть. Хотите лепешек?
Он залез в мешок и достал пару лепешек, врученных Тлутом:
– Угощайтесь.
Марта взяла лепешки не сразу, сначала она долго принюхивалась.
– Надо же, неплохие, – отметила она. – И на молоке испечены.
– У вас нет молока?
Марта погрустнела:
– Люди ушли, забрали коров, мы остались без любимого молока. И без хозяев тоже.
Летц удивился:
– Вам разве нравится убираться, готовить и стирать?
У Марты даже глаза стали шире, будто Летц сказал несусветную глупость:
– Конечно! Иначе зачем бы мы это делали?
Летц пожал плечами:
– Может, вас заставляли.
Марта рассмеялась так, что казалось, зазвенели серебряные ложки.
– Скажете тоже! Это так приятно, когда в доме чистота, когда все словно с иголочки. И в блюдце налито молоко со сливками.
Летц сел на свободный стул:
– Выходит, вы теперь остались одни? И люди никогда не вернутся?
На лбу молокошки собрались морщины:
– Выходит, что так. Дикая кошка не разрешит людям поселиться в домах. Она не простила смерть своего ребенка.
Марта принялась протирать пыль, выходило у нее это быстро и ловко.
– Вам помочь? – предложил Летц.
– Хочешь помочь – не мешай, – улыбнулась Марта.
– Понял, не дурак, – Летц улыбнулся в ответ.
– Лучше отдохни, – посоветовала Марта. – Возьми в комнату вазу с ромашками для лучшего сна.
Летц решил последовать ее совету, он забрал цветы и возвратился в комнату.
Едва его голова коснулась подушки, Летц вырубился. Казалось прошло всего мгновение, как Летц пробудился от того, что кто-то тряс его за руку. Это оказалась Марта. Ее раскосые глаза сейчас походили на чайные блюдца. Она быстро зашептала:
– Уходите! Срочно! Идет Дикая кошка.
В ее глазах плескался такой испуг, что Летц понял сразу – дело серьезное. Он вскочил и бросился в соседние комнаты – будить ребят.
– Бежим отсюда!
Майкл и Шейла вскочили сразу, и, слава богу, вопросы оставили на потом. Одевались все на ходу, побросав остальные вещи в мешки. Шейла еще запихнула покрывало: мол, пригодится. Марта обернулась кошкой и металась между ребятами, жалобно мяукая.
Они выбежали во двор, когда вдали послышалось что-то похожее на раскаты грома. Марта бросилась им под ноги и помчалась по деревне, указывая путь. Летц и Шейла с Майклом бросились за кошкой. Из домов выскочили другие молокоты и молокошки, они громко мяукали и метались по улице. Летц бросил взгляд назад: на светлеющем небе появилась огромная тень.
Летц предупредил остальных, они поднажали. Молокошки в кошачьем обличии сопровождали ребят, будто свита короля. Они пестрым ручьем текли по земле: рыжие, серые, черные, белые… Громыхание сменилось низким рокотом, у Летца от него похолодело между лопатками. Казалось, смерть маячит за спиной Летца, бесшумно подкрадывается, тянет когтистую лапу.
Внезапно Марта взвизгнула, как человек, и кинулась назад, за ней последовали прочие молокоты и молокошки. Летц обернулся: над городом выросла тень кошки-великана. Ее уши касались тускнеющих звезд, ее хвост терялся за горизонтом. Чудилось, что Дикая кошка была пустотой, в которую сваливалось окружающее Летца пространство. Рядом охнула Шейла, Майкл зажал себе рот от испуга.
– Поднажали! – скомандовал Летц, и они помчались к выходу из города.
