– Как его зовут? – спросил Майкла у Гала.
– Это она, единорожиха, – поведал фермер. – Она на сносях, – Гал погладил единорожиху по круглому животу. – Не сегодня-завтра должна разродиться. А кличут ее Белянка, я не мастак имена придумывать.
Часть единорогов остановилась возле крыльца и наблюдала за Летцем и Шейлой.
– Любят они за влюбленными подглядывать, – заметил Гал. – А эта парочка больно хороша.
Майкл хотел возмутиться: скажет же Гал – влюбленные! Ерунда какая! А потом внимательно посмотрел на Летца и Шейлу: они сидели уж слишком близко друг к другу, так что их плечи касались. А еще Летц чересчур громко смеялся и много говорил, а Шейла не перебивала его. Майкл хмыкнул: ну все! Втрескались!
Единороги вошли в хлев, и Гал запер за ними ворота. Затем он обратился к ребятам:
– У меня к вам просьба: задержитесь на пару дней, больше не понадобится. Белянка скоро разрешиться от бремени должна, надо ее покараулить. Как все начнется, я вам сообщу.
Майкл вопросительно поглядел на Летца и Шейлу, те тоже были не против: впереди все лето, они еще успеют догнать радугу.
Гал постелил им в клетях, летних комнатах. Спали они на набитых соломой матрасах. Тут же сушились подвешенные к потолку синие цветы. Пахло так, что Майкл дышал полной грудью: хотелось уместить весь аромат в себя. В незастекленное окно светила луна, она была того же соломенного цвета, что и волосы Гала. Майкл засмотрелся на луну, а потом ему то ли привиделось, то ли приснилось.
Майкл очутился в хлеву. Единороги спали в своих стойлах, у каждого была кормушка с отборным зерном и поилка с водой из колодца. Пол устилала сухая трава. Дальше располагались овечки, в темноте их шерсть сияла, озаряя хлев мягким светом. Овцы спали, тесно прижавшись друг к другу. В самом конце хлева возле коров находился Гал, он открыл задвижку и зашел в стойло.
Затем – Майкл так и не понял, как это случилось, – Гал оторвал корове рог и прыгнул в него. Майкл не успел ужаснуться, как из рога вылезло Пугало. Майкл так и замер: что это?! Где Гал? Пугало походило на то, как его обычно изображают в детских книгах: привязанное к шесту, набитое сеном, с тыквой в качестве головы и соломой вместо волос. Пугало запрыгало к стене, где висели два серпа. Оно схватило их, а после отправилось к выходу.
Майкл проснулся оттого, что солнце светило прямо в глаз. Майкл повернулся на бок и попытался снова уснуть. Но под окнами сперва послышалось мычание, затем блеянье: Гал выгонял стада на пастбища. Майкл на цыпочках, чтобы не разбудить Летца и Шейлу, подкрался к окну. Вставало солнце, озаряя горизонт в темно-алый свет, от земли поднимался туман, придавая всему нереальный вид. Гал казался великаном, кем-то из древних героев, почти сравнявшихся с богами. На плечи фермера был наброшен серебристо-золотистый плащ, сплетенный из шерсти овечек, в руках он держал посох, увенчанный коровьим рогом.
Стада плыли под окном, подобно бесконечной реке. Майкл помнил, что коров у Гала всего десять, но сейчас это было неважно. От зрелища веяло первобытной силой, чем-то древним и исконным, будто когда-то, в начале времен, Майкл тоже гнал свои стада на выпас.
– Ты чего там? – послышался сонный голос Летца.
Майкл махнул ему рукой. Вскоре и Летц, и Шейла тоже высунулись в окно. Когда стада скрылись за горизонтом, Майкл и друзья отлипли от окна.
– Мне еще сон приснился, – припомнил Майкл, – будто Гал по ночам в пугало обращается.
– Это могло быть и не сном, – заметила Шейла. – Не удивлюсь, если ты видел его по-настоящему.
Майкл задумался: на ферме, где живут единороги и овечки с золотистой шерсткой, хозяин вполне может оказаться кем-то большим, чем обычный человек. Он спустился из клети, чтобы умыться, и тут вернулся Гал.
– Доброе утро! – поздоровался Майкл.
– Встал уже? – обрадовался фермер. – Помоги мне тогда по хозяйству.
– Мы тоже готовы, – сообщил Летц, появившийся на пороге.
Вчетвером они отправились в хлев, там стояли бидоны с молоком. Гал снял с посоха коровий рог и подал его Шейле:
– Держи крепко. Нам надо творог сделать, сливки собрать, масло взбить.
Шейла в замешательстве посмотрела на Летца, но тот лишь пожал плечами: спорить с чудаковатым хозяином ему не хотелось. Гал поднял один из бидонов и начал лить молоко прямо в рог. Майкл был уверен, что молоко прольется, но то целиком ушло в рог.
– Чего замешкались? – Гал прикрикнул на Майкла с Летцем. – Тащите второй бидон.
Они перелили почти все бидоны в рог, оставив только последний.
– Надо и свежее молоко попить, – объяснил Гал.
Через полчаса все сидели на кухне. Летц притащил Галу обезболивающий крем, на что тот обрадовался, как ребенок. Он долго вертел тюбик в руке, и Майкл предупредил на всякий случай:
– Сразу не подействует, надо три раза в день мазать.
Гал убрал крем в буфет и водрузил на стол коровий рог, затем три раза постучал по нему. Тут же на столе очутился круг сыра, тарелка с творогом, горшочек с маслом, кувшин со сливками и кринка со сметаной. Гал подал свежеиспеченный хлеб и порезал сыр. Майкл щедрой рукой наложил в тарелку творог и полил его сметаной.
– Мед еще, – Гал достал с нижних полок буфета несколько банок меда: карамельного цвета, почти белого и темно-коричневого.
Майкл добавил к творогу различного меда: надо все попробовать! Он ел с таким удовольствием, что Гал довольно улыбался, глядя на него. Потом они пили теплое молоко вприкуску с горячим хлебом, предварительно намазав его медом, затем отправились помогать Галу по хозяйству. Майкл подумал: до чего же здорово, когда можно отвлечься от проблем физическим трудом. Как же это успокаивает.
Глава двадцать шестая. Похитители единорожков
Вечером Белянка вела себя тревожно: она не сразу подпустила к себе Майкла, всхрапывая и фыркая на него. Отогнала от себя других единорогов и чуть не ударила копытом Гала.
– Начинается, – предупредил тот ребят. – Придется караулить ночью.
Летц даже не пытался приблизиться к Белянке, он вообще с подозрением относился к животным: кто знает, что у них на уме? Да, единороги прекрасны, но лучше любоваться ими на картинке.
Гал ввел единорожиху в дом, разместив ее в прихожей. Притащил охапку травы, поилку с водой и чистых тряпок. Зажег повсюду огонь. Он заметно волновался.
– Я с вами не смогу быть, – сказал Гал. – Мне понадобится уйти на ночь.
– Потому что вы превращаетесь в пугало? – в лоб спросил Майкл.
Гал ответил не сразу. Сперва он обтер Белянку, заплел гриву в косы и уложил на сено. Она тяжело дышала, Майкл сел с ней рядом и принялся успокаивающе гладить.
– Все так, – подтвердил Гал. – Давно это было. Меня смастерили люди: набили льняную рубаху и штаны сухой травой и повесили на шест. Сверху водрузили тыкву, напялили на нее соломенную шляпу. Рот мне прорезали прямо в тыкве, вместо глаз вставили пуговицы. Я должен был отпугивать ворон от посадок.
