– К тому, что самое ценное грабители все-таки унесли с собой.
– Может, грабители, а может, и нет.
– О чем ты?
– Говорят, человека два из охранников каравана все-таки сбежали в лес. В караване полагается по штату определенное количество личного состава, а тут явный недобор. Сбежавшие и прихватили с собой секретный груз. А вот смогли грабители их там найти или не смогли – тут дело другое. К тому же кто такие грабители и как они решились на это ограбление, пока не понятно. В городе слух на слух громоздится и слухом погоняет. Караван этот Черномора был. А он работает с часовщиками. Но часовщики ни сном ни духом об этом караване не знали. О чем это говорит?
– О том, что Черномор хитрая лиса и решил поменять деловых партнеров. А прежним партнерам такой поворот событий явно понравиться не мог, – предположил Столбов.
– Вот то-то и оно. Ребята говорят, что их руководство очень обеспокоено этим фактом. Все стоят на ушах. Шаман лично уехал на место происшествия. Хотя чего он там собирается найти, хрен знает. Грабители не идиоты, чтобы оставлять следы. Особенно когда они так рискуют, что потрошат караван самого Черномора. Понятно, что Шаман на артельщиков с масловцами волну гонит. Только те в полный отказ идут. Знать, мол, ни про какой караван не знаем, ведать не ведаем. Шаман большой сход на завтра назначил. Будут тереть о нападении да искать виновных. Но мне кажется, ни черта они не найдут.
– Помнишь, мы когда в город ехали, нас в Баскачах тормознули. Отряд часовщиков там зачем-то торчал. Я вот что думаю, с тем же успехом часовщики сами могли караван подломить. Не понравился им финт Черномора, вот и решили зубы показать. А теперь крутят машину, бурную деятельность изображают, – хмыкнул Столбов.
– Я тоже об этом сразу подумал. И ведь как выгодно – сами грязное дело обстряпали, а теперь под эту шарманку весь город на уши поставят. Опять же Рассказову предъяву выкатят, мол, так дела не делаются, новые партнеры ненадежные, первая же поставка – и подвели. В общем, схема интересная намечается. Шаман тут при всех раскладах в чистой прибыли остается.
– Это пока только соображения в пользу бедных. Нам нечего предъявить Шаману. И неужели все вот эти размышления на прогулке не могли подождать до утра? – спросил раздраженно Столбов.
– Так это еще не все. Тут такое дело… Ночью к Андронову человек пришел. Больной совсем человек. Еле на ногах стоял. Говорил сбивчиво.
– И что? – удивился Столбов.
– Так из ярославских человек этот. Из охраны каравана Черномора.
Дмитрий встрепенулся:
– Откуда знаешь?
– Андронов сказал. Он этого бедолагу раньше видел. Тот при ярославских караванах терся.
Столбов собрался быстро, прихватил автомат и в сопровождении Доктора отправился проведать Андронова и его загадочного гостя.
На улице было холодно и сыро. Очертания соседних домов растворялись в тумане, окутавшем город. Андронов жил в центре Пролетарского района, неподалеку от многоэтажек, куда люди Археолога насильно пересилили всех местных жителей. Люди съезжать с насиженных мест ни в какую не хотели. У всех налаженный, устоявшийся быт, да и привычку со счетов не спишешь… Но больше всех возмущался Андронов. Старик наотрез отказался бросать свой дом и, как его не уговаривал Столбов, не согласился на переезд. Археолог сказал, что отдельную охрану предоставить не сможет. У него слишком мало людей, и если каждый из местных начнет выпендриваться и ставить свои условия, то ничего хорошего из этого не получится. И, в конце концов, они нанимались не сопли за всеми подтирать, а обеспечивать безопасность объекта. Андронов ответил, что все понимает и никаких претензий не имеет, так что всю ответственность за свою жизнь и безопасность берет на себя. После этого засел у себя в доме, в то время как Столбов и его люди занимались укреплением периметра Пролетарского района. Но, несмотря на все договоренности, Археолог приказал, чтобы патрули обязательно заглядывали к Андронову на огонек. Заходить в дом не обязательно, но убедиться, что со стариком все в порядке, необходимо.
И вот такая предусмотрительность принесла свои результаты.
Подходя к дому старика, Столбов на всякий случай скинул с плеча автомат и выставил ствол перед собой. Своим ребятам он доверял, но мало ли что… Вдруг старика взяли в заложники и заставили его придумать красивую историю со случайным вечерним гостем? Как говорится, доверяй, но проверяй.
В утренних сумерках дом Андронова выглядел замшелой лесной сторожкой. Высокий деревянный покосившийся забор, две старые, со следами побелки возле земли яблони возле наполовину вросшего в землю дома из черного бревна, с резными белыми наличниками и шиферной крышей, из которой торчала кирпичная печная труба. В таком мог бы жить старик-лесовик, промышляющий охотой и собирательством.
Во дворе чужих не было видно. Засадой тут и не пахло. Столбов поднялся по скрипящим ступенькам на крыльцо, толкнул дверь и вошел в дом.
Андронов встретил его на пороге комнаты:
– Хорошо, что вы приняли мое приглашение. Проходите, Археолог. Не стойте на пороге.
– Покажите мне вашего гостя, – попросил Столбов.
– Да, да, конечно. Чай будете? – Андронов засеменил к белым дверям, ведущим в соседнюю комнату.
Он открыл двери и пропустил Столбова внутрь.
– Не суетитесь, Михаил Степанович.
Археолог подошел к кровати, на которой лежал незнакомый ему человек в грязной рубашке, из-под которой выглядывал серебряный крестик на цепочке, в брюках защитного цвета и грязных носках. От гостя воняло лесом, потом и застарелой грязью.
– Как у него состояние?
– В сознание не приходил. Жар у него. Бредит… Говорит что-то про купцов, про бандитов, про шкатулку, – вздохнул Андронов.
– Про какую шкатулку? – заинтересовался Дмитрий.
– А я откуда знаю?
– При нем была какая-нибудь шкатулка?
– Нет. Он пустой был. Только при оружии. Автомат я припрятал у себя.
– Хорошо, правильно сделали. Мало ли что ему в голову придет, когда очнется. Михаил Степанович, вот что сделаем. Как парень в сознание придет, сразу ко мне. Очень мне поговорить с этим человечком надо. И вот что, о нем никто больше знать не должен. Даже Колюжняк. По-хорошему его надо было бы в многоэтажку перетащить, но сейчас это дело ваше. Сердобольный вы человек… Больному помогаете. Перетащим к себе – появится повод нас обвинить во вмешательстве в ярославские дела, а оно нам пока ни к чему. Если эта информация утечет за пределы Пролетарского района, у нас с вами могут быть очень серьезные неприятности. Надеюсь, вы серьезно отнесетесь к моим словам.
– Не извольте беспокоиться, Археолог. Я сделаю все как надо.
Андронов сложил руки на груди крестом, изображая праведного старца.
– У вас есть чем сбить ему жар? – спросил Столбов.
