– П-па… паданец! – в ужасе закричала она.
Кричать было совершенно бессмысленно. Серара оставалась погруженной в глубокий наркотический сон, а мод-гномы все еще прятались под столом.
Кайсандра продолжала наблюдать за светящимся призраком. Теперь он стал намного ярче. Он приближался, направляясь практически прямо на ферму Блэр. Второй столь же бессмысленный предупредительный крик умер на ее губах. Яйца паданцев падали сверху вниз – по крайней мере, она всегда так считала. И они были темными. Ничего похожего на эту штуку.
Новый вид паданцев?
Любопытство преодолело ее первоначальный всплеск страха. Светящийся объект менялся. Его сияние стало слабее, когда он оказался над долиной, но пятно оранжевого света расширилось. Он был все ближе к фермерскому дому. Кайсандра поняла, что он большой – намного, намного больше, чем любое яйцо паданца. Странный мерцающий хвост люминесцентного воздуха позади него стал уменьшаться и рассеиваться по сторонам, словно дым.
Кайсандра едва успела повернуть голову, когда блестящая штуковина пронеслась над их домом с ревом, почти столь же громким, как грохот грома. Ей удалось заметить форму объекта: гигантское яйцо корпуса с жесткими изогнутыми треугольными крыльями. Будто корабельный плотник попытался построить летающую лодку. Последние восемь лет Кайсандра методично осваивала огромное собрание отцовских книг (еще одно яблоко раздора с матерью), но не могла вспомнить ничего подобного ни в одном из руководств и отчетов, опубликованных Исследовательским институтом паданцев.
Невозможная штука пролетела над рекой, стремительно снижаясь. Свечение объекта исчезло, когда он достиг верхушек деревьев. Только извивающиеся потоки радужного воздуха служили призрачными указателями его пути. Они развеялись совсем, когда до фермы дошел далекий грохот – какофония шума и треска ломающихся от удара деревьев. И все стало по-прежнему. Ночное небо было чистым, туманности мерцали, как обычно. Ничего там не двигалось.
Кайсандра уставилась на лес по ту сторону реки. Но деревья стояли непроницаемой стеной – путаница стволов и веток, переплетенных цепкими лианами. Ее экстравзгляд, конечно, не мог дотянуться так далеко.
«Что мне делать? Бежать?»
Наверняка это паданец. Огромный. Корпус лодки-птицы был размером с их дом. Она даже не могла вообразить, какие ужасы обрушатся на их округ. «Даже хуже, чем выйти замуж за Акстена».
У Кайсандры не хватило духа выйти из дома – спуститься к реке и посмотреть, что же врезалось в деревья. Бежать в город она тоже не осмелилась, ведь ей бы пришлось бросить мать, а она не сможет так поступить (с удивлением поняла девушка). Заставить мод-гномов помочь ей дотащить обкурившуюся нарником мать до подводы, а потом запрячь в нее последнюю оставшуюся у них мод-лошадь – это займет целую вечность. Паданцы доберутся до них раньше, чем она выедет на дорогу.
Закон обязывал каждую ферму иметь огненный маяк, предупреждающий о паданцах, – подготовленные для костра дрова, которые можно зажечь в любой момент, чтобы пламя сигнализировало всем на многие мили вокруг о Падении яйца. Ее отец построил маяк сразу за оградой фермы – искусно сложил на возвышении пирамиду из сухих бревен высотой более четырех метров и устроил свободный доступ воздуху, позволяющий тому быстро раздувать пламя.
Это было до того, как отец ушел, и с тех пор ливни много лет поливали дрова. Плесень и грибок съели когда-то крепкую древесину и превратили ее в осыпающуюся труху в плетеной сетке вездесущих лиан.
«Так или иначе, там уже нечему гореть», – подумала Кайсандра.
Она снова посмотрела на темную массу леса за рекой. По-прежнему ничего нигде не двигалось. Она отправила мод-гномам телепатический приказ доставить ей дробовик, который хранился в шкафу на первом этаже. Ну и заодно велела им принести остаток хлеба с кухни. И молока тоже.
Задобрив голодный желудок и положив ружье рядом с собой – холод и тяжесть металла действовали успокаивающе, – Кайсандра устроилась поудобнее, готовясь нести свою бессонную вахту.
– Проснись, ты, лентяйка!
Кайсандру немилосердно встряхнули. Она открыла глаза и увидела мать в дверях ее спальни. Та с тревожным выражением худого, морщинистого лица держала дробовик. На дворе было светло – утро, причем уже не раннее, насколько девушка могла судить.
– И что ты собиралась с этим делать? – спросила Серара, крепче сжав ружье и потрясая им. – Пристрелить меня во сне?
– Я видела кое-что, – заявила Кайсандра в свое оправдание.
Она повернулась посмотреть в окно. Лес на другом берегу реки был почти таким же темным в утреннем солнце, как и в полночь. Ни намека на угрозу. Из-за деревьев не вышла маршем армия вторжения страшных паданцев. Никаких огромных штук, летающих над головами.
– Что видела? – усмехнулась ее мать.
Опять тот самый тон, он всегда заставлял Кайсандру рефлекторно втягивать голову в плечи. Раздражение. Презрение.
– Я не знаю, что это было.
Она пыталась подобрать слова – объяснить матери, свидетельницей какого ночного происшествия она стала.
– Давай собирайся. Джулиус уже приехал.
– Что?
Кайсандра ненавидела Джулиуса. Он был одним из братьев Акстена, еще большим чурбаном, чем назначенный ей жених. Мамаша Улвен держала его управляющим одной из скотобоен в Адеоне – еще один семейный бизнес, которым она рулила уверенной рукой.
– А зачем он приехал? – удивилась Кайсандра.
– Наверное, я тебя в детстве слишком часто роняла головой вниз. Ты завтра выходишь замуж, забыла? И наша жизнь станет лучше.
– Я не выйду замуж! – прорычала Кайсандра. – Только не за этого урода!
– А теперь слушай меня, и слушай хорошенечко, неблагодарная маленькая дрянь. Мы должны Мамаше Улвен много денег. Как по-твоему, на что мы с тобой жили в последние годы? Ферма ничего не стоит, если никто не работает на земле. А у меня не хватало на это сил, я должна была смотреть за тобой, ты же носилась целыми днями, точно дикий бусалор.
Гнев Кайсандры весь ушел в потрясение.
– Мы должны Мамаше Улвен?
Она просто не могла в это поверить. Надо быть сумасшедшим, чтобы взять в долг у Мамаши Улвен. Общеизвестный факт! Проценты набегали, сумма росла, выплатить долг становилось невозможно – а сыновья, внуки и племянники Мамаши очень дотошно и решительно вытрясали деньги из должников.
– Почему это? – У Кайсандры проснулись подозрения. – Какие вещи ты покупала? Мы выращивали достаточно еды, чтобы себя прокормить. Всегда.
– Для хозяйства нужно много вещей, которые не растут на деревьях. А твой отец тратил каждую заработанную нами монету на свои дурацкие книги, вместо того чтобы вложить их в дело. Давай сложи свою сумку и соберись сама. Мы с Джулиусом вытащим тебя отсюда силой, если понадобится. Не сомневайся.
– Нарник! – вскричала Кайсандра в ужасе. – Ты покупала у нее свой проклятый нарник, да?
