– Я не умру, – тихо сказал он. – Я не говорил тебе раньше, потому что не хотел тебя расстроить или запутать. Но мое тело – на самом деле клон, в который были загружены мои воспоминания и личность. Настоящий я по-прежнему там, Кайсандра. Прямо сейчас я существую во внешней Вселенной. Я жду.
– Что? Не может такого быть.
– Это правда.
– Хочешь сказать, ты – на самом деле не ты?
– Конечно, я, – фыркнул Найджел. – Но ты знаешь мое эго: я слишком важен и не могу на самом деле умереть, вот я и отправил этого меня в Бездну – сделать мою собственную грязную работу. Я никогда не предполагал вернуться обратно, хотя я и не догадывался, что мое задание окажется таким. Кайсандра, я никогда не ожидал встретить тебя. Странные вещи подбрасывает нам судьба.
Она кивнула, не позволяя себе заговорить.
– Когда-нибудь где-нибудь мы снова встретимся, – сказал Найджел. – Я тебе обещаю. И это будет самый счастливый день за все мои тысячи лет, ведь я увижу тебя, живущую настоящей жизнью, которой заслуживаешь. Вот для чего здесь все делается. Вот для чего существует эта версия меня. Позволь мне исполнить свою судьбу, чтобы я мог увидеть, как ты добиваешься своей.
– Я не хочу другого тебя. Мне нужен этот ты.
– Другой я – оригинал. Он лучше меня. Вот увидишь. Только никогда не говори ему, что я так сказал, ладно? Пусть это останется между нами.
– Ты всегда должен быть прав?
– Я таков, каков я есть.
– Я тоже хочу быть права, хотя бы раз.
– Вот моя девочка.
В Фосбери они пустили поезд по другой ветке, переведя стрелки на Южную городскую линию. Никто не осмелился противостоять телохранителям Слвасты, когда товарищи ворвались в сигнальную будку и потянули за большие железные рычаги, переводя стрелки. И неважно, что так далеко от Варлана революция не была признана. Бетаньева свернулась калачиком на одном из длинных сидений и уснула под мерное покачивание вагона.
Хавьер разбудил ее при первых признаках рассвета. Бледно-золотистый свет проникал через окна с восточной стороны. Единственной туманностью, оставшейся на небе в этот час, был Уракус – ядовитое красновато-коричневое облако с изгибающимися топазовыми ветвями, будто межзвездные пыльные бури, подобно двум гигантским космическим сорнякам, обвивались друг вокруг друга. По непонятной причине область пустоты в центре туманности сегодня казалась больше. Внизу, на земле, лежал туман, затопивший низины, как ленивая маслянистая жидкость, из которой выступали деревья и крыши хозяйственных построек ферм. Линия горизонта была смята холмами.
– Где мы? – спросила Бетаньева, потягиваясь. Все ее тело болело после сна на неудобной скамье. Но – хвала Джу – хотя бы часть усталости прошла.
– Пять часов до Диоса, – сказал Хавьер. – Только проехали местечко под названием Нормантон.
– Понятия не имею, где это. – Бетаньева помассировала основание шеи, которая затекла от того, что она спала, пристроив голову на подлокотник. – Никогда не бывала в здешних краях.
– Я жил в Сигене пару лет, но это все.
Девушка окинула взглядом вагон. Похоже, бóльшая часть отряда телохранителей спала, но те, кто не спал, были настороже. Слваста сидел на скамейке в дальнем конце вагона, между Андрисией и Янрисом. Бетаньева приложила все усилия, пытаясь не хмуриться.
– Она не заменит тебя, – тихо сказал Хавьер.
– Слваста, наверное, считает меня… ох, дерьмо! Хавьер, так кем же был Кулен?
– Не знаю, – сказал здоровяк и усилил панцирь, желая скрыть свои эмоции. – Только не паданцем, уж точно.
Бетаньева понизила голос.
– Кулен заявил, будто он был машиной. Он не был человеком. Настоящим человеком.
– Он заботился о нас, вот все, что я знаю. Чем бы он ни занимался, это намного больше, чем революция. Гораздо больше.
– Они вернут нас в настоящую Вселенную, сказал он. Что, во имя Джу, он имел в виду?
– Понятия не имею. Может, он говорил о Вселенной вне Бездны, из которой пришел Капитан Корнелий?
– Но… вернуться туда? Как? Это просто безумие.
– Да. Но он определенно не походил на нас с тобой. Я думал об этом. Я считаю, он был лучшей разновидностью человека. Он пришел в Бездну с целью помочь нам.
– Здесь ты прав, – поспешно сказала Бетаньева. – Он в самом деле был лучше нас.
Она видела, как сильно страдает Хавьер.
– Значит, ты тоже считаешь это возможным?
– Что-то в этом есть. Интересно, Найджел тоже замешан в его планах?
– Думаю, да.
Бетаньева снова осмотрела вагон и встревожилась, заметив Капитана Филиуса, сидящего напротив Слвасты.
– А Слваста спал?
– Да. Он проснулся несколько минут назад. Поэтому я тебя и разбудил.
– Хорошо. Если спал, значит, он успокоился. Мы можем попытаться вразумить его.
– Меня он слушать не станет. Только не после вчерашнего. Мы с Куленом были вместе. Слваста не поверит мне. Разговаривать с ним должна ты.
Бетаньева положила свою руку поверх его.
– Кулен всех обманул.
– Может, я и хотел обмануться. Он был… совершенством.
– Я знаю. Я помню. Так прекрасен, что я даже не ревновала, когда он оставил меня ради тебя. Я лишь радовалась его счастью. Можешь себе это представить?
– Не знаю, – сказал Хавьер дрожащим голосом. – Мне просто больно.
Девушка сжала его руку.
– Я пойду поговорю со Слвастой.
Андрисия смерила Бетаньеву оценивающим взглядом, пока та шла по проходу между скамейками. Они со Слвастой явно обменялись телепатемами. Андрисия встала с места и одарила Бетаньеву нейтральной улыбкой.
– Пойду и посмотрю, есть ли здесь что-нибудь поесть. По крайней мере, у них должен быть чай.
– Спасибо.
Бетаньева выжидательно посмотрела на Слвасту, оставаясь стоять.
В его ответном взгляде читалась робость.
– Прошу тебя, – сказал он, привставая с места.
Бетаньева уселась рядом с ним, но не смогла заставить себя взглянуть на Капитана, сидящего на скамейке напротив.
– Прости меня за вчерашнее, – попросил Слваста. – Я наговорил того, чего вовсе не думал и не хотел сказать. Прости, пожалуйста.
Бетаньева потянулась к нему и нежно поцеловала.
– Мы все были в большом напряжении. Плюс еще история с Ингмаром.
– Вот уж точно! – громко выдохнул он. – Я вообще не понимал, что происходит.
– А сейчас понимаешь?
– Честно говоря, нет.
– Так что же мы здесь делаем?
