– Двигаем дальше.
Моды снова потрусили вперед. Слваста последовал за капралом. Он помнил о необходимости смотреть вокруг в поисках признаков падения яиц. Сломанные небольшие деревца, непонятного происхождения прогалины в кронах больших деревьев, длинные борозды в земле, мертвая рыба в прудах. Но ничего из этого нельзя было рассмотреть в здешнем диком лесу. Метров на двадцать по обе стороны тропы еще удавалось что-то увидеть, дальше – нет. Слваста просто тащился вперед, не забывая регулярно делать глоток воды из фляжки. Воздух изнурял чудовищной влажностью, но юноша сильно потел. Важно было не допустить обезвоживания. Один из немногих уроков отца, которые Слваста запомнил из тех времен, когда сопровождал того на поля их небольшого хозяйства.
– Здесь кто-то недавно проезжал, – сказал Ингмар.
Он нагнулся над колеей, которая пересекала канаву.
Ингмар был худым юношей, чьи конечности, казалось, принадлежали кому-то выше него ростом. В его очках стояли самые толстые линзы, которые Слваста видел в жизни. Они делали глаза Ингмара невероятно большими, позволяя различить молочно-белые пятна на его радужных оболочках. Лет через десять Ингмар будет пользоваться только экстравзглядом – так же как его отец, чье обычное зрение сменилось слепотой уже одиннадцать лет назад.
«На самом деле он не годен для военной службы», – подумал Слваста и ощутил вину за свои мысли. Ингмар так отчаянно пытался доказать, что способен жить без поддержки своей семьи, а сержант-вербовщик всегда был рад новобранцам.
– Это колея от повозки, – рассудительно заметил Слваста. – Семья Шило пользуется ею, чтобы выезжать из долины.
– Я знаю, – отмахнулся Ингмар. – Я хочу сказать, повозка проезжала здесь в последние пару дней.
Он указал на след колес во влажной земле. Длин-трава была вдавлена в грязь.
– Видишь? Колея свежая.
– Так это хорошо, – сказал Слваста. – Значит, с ними все в порядке.
Ингмар еще раз посмотрел на следы.
– Никто не ездит по округе после Падения. На фермах и в деревнях все ждут, пока объявят, что все чисто.
Слваста широко развел руками, указывая на огромный лес.
– А те, кто тут живет, отлично знают, что происходит, да?
Ингмар опустил голову.
– Здесь нет маяков, – настаивал Слваста. – Семья Шило даже не знает, что было Падение.
– Ну ладно, – угрюмо сказал Ингмар.
– Хватит спорить, – вмешался Яменк. – Завелись из-за какого-то дерьма. Доберемся до фермы Шило и спросим, проезжали они здесь или нет.
– Есть, капрал, – сказал Ингмар. Он распрямился, не глядя на Слвасту.
Минуту они шли молча. Потом Слваста телепнул другу виноватое «извини» так, чтобы не слышал Яменк. До вступления в полк они иногда проводили дни напролет, споря о самых нелепых вещах, которые узнавали о мире. А если небесные властители сбрасывают паданцев? Существует ли внешняя вселенная, как утверждали во времена первых кораблей, и если да, то где она? Почему кукуруза желтая? Ася поцелует кого-то из них? Ржавчина – это болезнь из космоса? Полетт поцелует кого-то из них? Как уголь может быть спрессованной древесиной? Что придало каждой туманности особую форму, а звезды все равно одинаковые? Минья отлично целуется – нет, плохо – да, а откуда ты знаешь? Почему мошки татус всегда ищут светлые волосы для откладывания личинок? И прочее тому подобное дерьмо. Они спорили просто ради спора, и Ингмар со своим логическим умом все равно выигрывал большинство споров; вот и сейчас Слваста лишь развлекался, пытаясь опровергнуть аргументы друга.
Он вздохнул. Жизнь солдата заставляла быстро взрослеть.
«Неважно, – телепнул в ответ Ингмар, тоже по личному каналу, чтобы Яменк не услышал их разговор. – Я просто не понял, только и всего».
«Чего ты не понял?»
«Если бы они выехали из долины, отправились в город за продуктами или чем-то еще, мы бы знали. Либо мы встретили их, либо в последней деревне нам бы сказали, что их нет в долине. Но если они направлялись внутрь долины, вот это и непонятно».
«Что непонятно?»
«Зачем туда ехать? Весь округ знает: было Падение. Уж конечно, они остались бы в деревне, пока морпехи не объявят, что все чисто».
Слваста ухмыльнулся другу.
«Потому что они верят: наш отряд сделает долину безопасной».
«Ой. Ну да».
Выражение лица Ингмара сделалось глуповатым.
«Но резон в твоих рассуждениях есть».
«Как всегда».
«Так ты не можешь определить, куда двигалась повозка?»
«Вообще-то нет. Мне просто повезло, что я увидел след».
«Как думаешь, морпехов учат читать следы?» – задумчиво спросил Слваста.
Морские пехотинцы в Прерове потрясли его воображение. Они были компетентны, решительны и облечены подлинной властью; случайных придурков в их рядах не попадалось. А их черная форма выглядела просто потрясно. Когда по улице идут морпехи, девушки даже не глянут на обычных военных. Морские пехотинцы – самые крутые войска на Бьенвенидо, они подчиняются непосредственно Капитану. Слваста отчаянно хотел узнать, как можно попасть в морпехи. Но при всем желании он понимал: надо подождать, пока у него за плечами будет хотя бы пара успешных зачисток и обнаруженные яйца. Еще лучше, если он сам, лично разваляет яйцо топором.
«Только не это снова!» – простонал Ингмар.
«Почему нет? У тебя что, нет амбиций?»
«Конечно, есть. У меня нет иллюзий».
Слваста провел языком по зубам.
– Эй, капрал? – окликнул он вслух.
– Что? – отозвался Яменк.
– Как можно вступить в морскую пехоту?
– Это… Ты о чем вообще?
– Хочу попасть в морпехи.
Ингмар громко рассмеялся. Слваста закрыл панцирь вокруг своих мыслей, делая вид, будто обиделся.
– Тебя не возьмут, – раздраженно сказал Яменк.
– Почему нет?
– Для начала тебе нужен поручитель из числа морских пехотинцев. Ты хоть одного знаешь?
– A-а. Нет.
– Ну и вот. А теперь смотрите по сторонам. Это вам не учебное задание.
Слваста ухмыльнулся Ингмару, который подмигнул в ответ, а очки увеличили его движение. Они оба принялись всматриваться в окружающий лес с преувеличенным вниманием.
Эти два километра оказались самыми длинными в жизни Слвасты. У отряда ушла целая вечность на то, чтобы продраться через заросли длин-травы, а затем и сквозь густой подлесок там, где земля была более влажной. Солдаты шли вниз по склону, и спуск сделался более выраженным. Здесь стало больше валунов и камней. Жар еще усилился, влажность все росла и росла. Толстые черные лианы густой сетью заткали промежутки между деревьями, а вместо листьев на них росли клочья губки, похожей на мох. Они испускали острый солоноватый запах.
