– Кто там? – спросил Федор, по привычке перемещаясь в сторону от дверного проема.
– Это я, ваша… знакомая, – раздался за дверью тихий голос. – Можно попросить вас выйти на минуточку?
– Я же говорил, что неотразим, – хмыкнул Федор, подходя к двери.
– Да? Ты про кинжал красотки не забывай, а то без неотразимки останешься, – напутствовал его Лохматик, прячась в сумку.
За дверью, как и ожидалось, оказалась та самая горничная, которая дала Федору приглашение.
– О, так это вы, милая девушка, чем обязан вашему посещению?
– Вот хотела посмотреть, как вы здесь устроились. Это… мои обязанности, следить, чтобы всем гостям было удобно. Нет ли каких замечаний? – спросила она, смутившись.
– Что вы, все прекрасно, очень удобно и уютно.
– Хорошо. У меня к вам просьба… Прошу вас никому не рассказывать о той сцене, свидетелем которой вы были… Лорд Тарэкс очень злопамятен, у меня могут быть неприятности.
– Я же дал вам обещание… Да что такого необычайного случилось? Мы встретились, вы передали мне приглашение на бал. Больше ничего не помню…
– Спасибо вам…
– Но и у меня к вам есть просьба.
– Какая? – насторожилась девушка.
– Я из далеких краев, местных обычаев совсем не знаю, боюсь, завтра, ляпнув что-нибудь не то, опозорюсь перед придворными и принцессой. Вы бы могли меня этикету подучить? И танцам, если время есть…
– Время есть, но в комнату заходить не буду.
– Ну что вы, если хотите, можем и по парку погулять.
– Я согласна, – ответила девушка и, покраснев, начала нервно накручивать локон золотистых волос на указательный палец правой руки.
Федор, выйдя к девушке, закрыл дверь комнаты на ключ, и они пошли по полутемным коридорам по направлению к дворцовому парку.
– А как вас зовут, прекрасная фрейлина? – продолжил разговор рыцарь.
– О, вы меня уже и в должности повысили?
– Извините, в прошлый раз ляпнул, не подумав.
– Меня зовут Роза, и я действительно фрейлина принцессы.
– Роза… Какое красивое имя!
– Да, сударь, умеете вы к девушкам подкатывать…
– Ну что вы, я действительно очень рад знакомству с вами…
– И мне тоже очень интересно пообщаться с чужестранцем… А то в наше захолустье за пятнадцать лет даже ангелы ни разу не залетали.
– Зато в других местах от них отбоя, наверно, нет?
– В других королевствах раз в год, да появляются. А здесь я за свою жизнь ни одного ангела не видела.
«Вот дурочка наивная, в ангелов верит!»
– Просто вы сами прекрасны, как ангел, вот они и боятся опозориться при встрече, – догадался, как подлизаться, Федор, и Роза смущенно опустила глаза, довольная комплиментом.
Коридор наконец кончился, и молодые люди, весело болтая, вышли из здания дворца в парк. Увлеченные беседой, они даже не заметили черную кошку, которая, увидев их, удовлетворенно мурлыкнула и засеменила вслед, не спуская с парочки разноцветных глаз…
– Как я вижу, вы переговорили с моей падчерицей, – оказывается, мачеха уже была в курсе событий, – ну и как прошло, гм-гм, признание в любви?
– Ваше высочество, накажите эту мерзавку!
– Бедненький лорд Тарэкс, эта негодная девчонка посмела обидеть вас? – сочувственно спросила женщина.
– Да, она ударила меня носком туфли, – пожаловался вельможа, даже не понимая, в какое глупое положение он себя ставит.
– Ну конечно, мы сейчас сразу же соберем государственный совет, на котором вы и расскажете о ее недостойном поведении и ужасном преступлении. Вы дадите необходимые показания?
Тут даже до лорда дошло, что герцогиня над ним просто издевается.
– Нет, показания я давать не буду… – Его сытая, холеная физиономия покрылась багровыми пятнами.
– Тогда и наказать ее невозможно.
– Позвольте откланяться?
– Конечно, идите, мой раненый воин.
– Моя дорогая, я хочу сказать вам, что я… Я не смогу прийти к вам сегодня вечером. И завтра, наверно, тоже…
– Конечно, конечно, я пришлю к вам своего лучшего лекаря.
– До свидания, моя госпожа, – попрощался Тарэкс, низко поклонившись.
– Боже, ну что за идиоты меня окружают, – вздохнула герцогиня, когда вельможа вышел, закрыв за собой дверь кабинета.
Глава 5
В назначенный день, четвертого июня, уже в четыре часа вечера у парадного входа во дворец толпились придворные, ожидая своей очереди. Самые родовитые проходили вперед без приглашения и заходили в двери, когда им было удобно, а те, кто был попроще, покорно ожидали, пока их пропустят.
Наконец дошла очередь и до Федора. Он показал свое приглашение офицеру стражи, и тот, хотя и покосился с недовольным видом на не слишком парадный наряд рыцаря, без лишних слов пропустил его внутрь. Звякая шпорами, не торопясь, преисполненный уверенностью в себе и чувством собственного достоинства, как его учила Роза, Федор важно вошел в Центральный зал.
Было очевидно, что электричества в этом измерении не знали, но, несмотря на это, огромный, украшенный барельефами и расшитыми гобеленами зал был ярко освещен. Сотни восковых свечей, расположенные в канделябрах вдоль стен и в нескольких золоченых люстрах, висящих под потолком, заливали помещение приятным желтым светом. Высокие трехметровые окна были частично украшены разноцветными стеклянными витражами, а частично заделаны обычным стеклом довольно хорошего качества. В зале не было никакой мебели, и только в самом конце помещения красовалось роскошное кресло, украшенное короной, рядом с которым находилось еще одно креслице, размером поменьше и попроще. Придворные уже давно знали друг друга и быстро скучковались вместе по родовитости и интересам, и только Федор стоял в гордом одиночестве, все больше и больше теряя остатки напускной самоуверенности.
«Ну и где же Роза? Обещала же быть на балу! Что-то не по себе мне…»
– Опекун принцессы и наместница Пяти королевств ее высочество герцогиня Изабелла и ее высочество принцесса Пяти королевств Виола! – громко объявил дворцовый гофшталмейстер.
Тут же грянули торжественные фанфары, и под дружные аплодисменты придворных в зал вошла полноватая женщина в роскошном платье из черного атласа, с небольшой золотой короной на голове, под руку она вела стройную девушку в синем платье, лицо которой было скрыто под вуалью, крепившейся к серебряной диадеме, украшавшей голову.
«Интересно, почему принцесса с вуалью ходит? Прыщи, наверно, комплексует…» – с иронией подумал рыцарь.
Весь зал склонился в низком поклоне, поклонился и Федор, косясь на стоявших рядом придворных. Когда они начали выпрямляться, выпрямился и он.
