– Всех впускать, никого не выпускать, – чуть слышно пробормотал Федор.
– Вы не поняли, они выпустили всех!
– Да нет, я все понял… Лорд нас опять переиграл! Одна надежда, что Виоле удастся собрать в отряд пограничную стражу. Они ребята бывалые и наемникам лорда в силе не уступят! Тогда и уехать можно будет, не слишком ослабляя оборону города.
– Два-три дня до ее приезда продержимся.
– Может, нам удастся потрепать этих головорезов, если наберем двести всадников, прочешем окрестности…
– Верные люди сказали, что к нему еще около двух сотен пехоты подошло, теперь взять нахрапом не получится. Постоянной стоянки они не имеют, но все время рыскают вокруг, сея панику и грабя население. Почти у всех его наемников полный доспех и дисциплина железная… Вам лучше не рисковать.
– Я все понял, и ты совершенно прав. Хорн, будь добр, поговори с главами гильдий, надо еще раз собраться и разработать более подробный план обороны города и наши совместные действия. Это необходимо на тот случай, если Тарэксу по той или иной причине удастся прорваться через стены. Причем мне кажется, что губернатора и бургомистра не стоит отвлекать от важных дел подобными пустяками… Ты меня понимаешь?
– Разумеется, можете на меня положиться.
Прежде чем отправиться на боковую, Федор, в сопровождении десяти гвардейцев, еще раз объехал город по периметру, проверив посты арбалетчиков на всех стенах и башнях, а также стражу у ворот. Радовало то, что часовые добросовестно отнеслись к своим обязанностям – ни одного заснувшего разгильдяя найти не удалось. И все-таки предчувствие близкой беды становилось все сильнее.
«Ладно, – подумал он про себя, – утром в шесть часов еще раз все проверю».
Добраться до своей комнаты ему удалось только в два часа ночи, не раздеваясь, он рухнул на кровать и заснул как убитый. Казалось, прошла только минута, и вот Федор проснулся от резких звуков набата, издаваемого соборным колоколом. Наспех напялив кольчужные штаны и рубаху, он выскочил из комнаты в коридор и сразу же наткнулся на подбегающего к нему кузнеца.
– Беда, сэр Федор, ты был прав. Тайрон с какими-то мерзавцами подпоили стражу на Южных воротах и, вырезав пьяных, впустили людей Тарэкса. И его отряд сейчас пробивается к Центральной площади, – сообщил неприятную новость запыхавшийся Хорн.
– Передай приказ всем, кто может и хочет держать оружие в руках, собраться в здании ратуши и собора. Пусть арбалетчики засядут у окон… Сколько прорвавшихся?
– Около трех сотен, но можно предположить, что со временем подойдут еще.
– Надо продержаться до прихода подмоги!
Самодельные баррикады, перегородившие улицы, смогли замедлить продвижение конных и пеших отрядов Тарэкса. Благодаря этому примерно две сотни сторонников Виолы успели занять ратушу и собор, но, к сожалению, весь остальной город контролировали сообщники Тайрона и люди лорда. Поняв это, он не стал ломиться в прочные каменные здания напролом, а решил заняться осадой по всем правилам. На крышах окружающих площадь домов Тарэкс разместил самых метких стрелков, часть воинов выделил для боевого охранения стен и ворот города, а около сотни бойцов стали рубить толстые деревянные щиты из разобранных деревянных заборов и подручных материалов.
Федор считал, что, скорее всего, штурм начнется со стороны ворот собора и ратуши. Причем наступление будет вестись одновременно на оба здания, чтобы, например, осажденные в соборе не смогли поддержать вылазкой соседний гарнизон. Засевшие на верхних этажах арбалетчики вели пока слабую перестрелку между собой, стараясь подстрелить какого-нибудь зазевавшегося противника.
По ранней договоренности Хорн держал оборону собора, а Федор командовал отрядом, засевшим в ратуше. Основу отряда составляли не участвовавшие раньше в сражениях горожане. Ветеранов было немного, но Федор надеялся, что обученные держать строй и действовать с помощью передвижных щитов новобранцы смогут, при поддержке арбалетчиков, отбить хотя бы пару атак. В соборе контингент был не намного лучше, но тут оставалось надеяться на авторитет и нечеловеческую силу Хорна.
Штурм начался ранним утром следующего дня. Хорошо смазанные дегтем колеса передвижных таранов ни разу не скрипнули при движении, две сотни наемников Тарэкса тоже передвигались совершенно бесшумно, надеясь застать врасплох «городских увальней». Но часовые не дремали и, заметив начало атаки, успели послать сообщение о наступлении, ничем не выдав своего присутствия.
С крыши ратуши Федор внимательно следил за наступающими, надеясь, что они, расслабившись в утренней тишине, допустят какую-нибудь ошибку, подставившись под железные болты арбалетчиков. Но нет, лорд знал, кого набирать в войско, наемники шли на штурм, плотно сомкнув щиты и закрывшись от обстрела со всех сторон. Тянуть время не было смысла, и по команде Федора на головы атакующих и на площадь перед ними полетели горшки с горящим маслом. Воины лорда в ответ только ускорили шаг и выдвинули таран вперед, очевидно стараясь как можно быстрее выломать огромные, четырехметровой высоты, ворота ратуши. Федор кинул взгляд в сторону собора. Там происходило то же самое. Надежды вызвать панику горящим маслом и перестрелять разбегающихся не оправдались.
– Кидайте все масло! – дал команду рыцарь, но арбалетные болты, прилетавшие с крыш и окон домов, окружающих Центральную площадь, убивали и калечили зазевавшихся людей, не давая защитникам прицельно метать заряды. Снизу послышались тяжелые удары тарана об обитые железом ворота. – Стреляйте по штурмующим собор, а все горшки с маслом сбрасывайте на таран, – дал он команду стрелкам и, пригибаясь, побежал вниз, понимая, что на первом этаже скоро начнется рукопашная.
«Мечник из меня плохой, но дисциплину смогу поддержать», – подумал Федор. Подоспел он как раз вовремя – одна из створок ворот была выбита из петель и, падая, за счет засова превратилась в огромный рычаг, выламывающий вторую створку. Таран застучал еще настойчивее, и вот огромные ворота рухнули внутрь, на каменный пол, подняв облако пыли. Наемники бросились в здание, но их радость была преждевременной – первый ряд полег под арбалетным обстрелом, а остальные увидели перед собой недавнее изобретение Федора – ощетинившиеся копьями щиты на колесах. Эти конструкции стали медленно, но неумолимо двигаться вперед, выталкивая противников наружу, на пылающее на ступенях масло. У атакующих уже не было возможности вернуться под защиту своих больших щитов – они весело потрескивали от огня, обильно залитые маслом, и наемники, подгоняемые офицерами, бросились снова вперед, надеясь напором разогнать обороняющихся. С дикими воплями и алебардами наперевес они накинулись на ополченцев, надеясь проскользнуть между копьями или крюками своих алебард выдернуть кого-нибудь из строя. Как бы не так! Верхние копья отошли примерно на метр назад, а рядом с ними переместился вперед нижний ряд, протыкая в области паха кольчуги зазевавшихся наемников. При этом центральный ряд копий оставался намертво закрепленным и неподвижным, выдернуть или выломать их было практически невозможно. Но вот и нижний ряд копий пошел назад, зато снова выдвинулся верхний, при этом щиты на колесах медленно, но неумолимо продолжали двигаться вперед, вытесняя врага за стены ратуши. Стрелки, расположенные на галерке, поддерживали меткой стрельбой гвардейцев королевы, внося сумятицу в ряды наступающих.
