— А как остальные?
— С ними всё в порядке! Благодаря Ветерок, — заверила его Альфа.
Обняв Кувыркушку передними лапами, она легла на землю и начала его вылизывать. А Счастливчик повернулся к коричневой собачке. На её морде всё ещё краснели капли лисьей крови. Но, увидев в глазах Беты страх и признательность, она кротко опустила голову.
— Ветерок! Я даже не знаю, как тебя благодарить.
Собравшиеся вокруг собаки стали наперебой нахваливать её. Ветерок немного помолчала, с удовольствием слушая их дифирамбы. А потом призналась:
— Я не сделала ничего особенного. Ни одна собака стаи не позволила бы этим ужасным лисам навредить нашим малышам. Я жалею только о том, что не была достаточно проворной, — Ветерок покосилась на Кувыркушку. Тот перестал скулить и удивлённо таращился на неё.
«Ни одна собака стаи не позволила бы навредить щенкам… Но я-то оплошала…»
Гроза нетвёрдыми шагами приблизилась к Альфе и взглянула на лапку Кувыркушки. После того как её вылизала Альфа, рваные разрывы на шкуре стали хорошо видны, а над ними беспомощно болтался клочок золотистого пуха…
Гроза отвела глаза и свесила от стыда голову.
— Альфа, прости меня, — тихо проскулила она, втайне надеясь, что остальные собаки не расслышат её слов. — Я находилась ближе всех к логову… я должна была защитить щенков…
— Гроза, ты не можешь быть везде одновременно, — пробормотала Альфа, не прекращая вылизывать сынишку. — Я знаю, что ты пыталась. К счастью, там оказалась Ветерок.
Гроза в смущении попятилась. Альфа была права: ни одна собака не смогла бы в одиночку разогнать стаю лис. Но…
«Мне следовало сражаться лучше. Не подоспей Ветерок, Кувыркушка мог погибнуть. И это была бы моя вина, что бы ни говорила Альфа».
— Нужно послать ещё один отряд на охоту, — подал голос Хромой. — И как-то поправить логова и сделать новые подстилки. Возможно, какие-то из этих веток ещё послужат подпорками. Эй, собаки, кто не ранен, все ко мне! Чем раньше мы примемся за работу, тем скорее сможем поесть и отдохнуть.
Гроза согласилась с Хромым. Всё это нужно было сделать как можно скорее… Но у неё просто не было сил.
«Я так устала. Я не ранена, но я очень устала. Мне нужно посидеть, совсем недолго. И тогда я им помогу…»
Нетвёрдой походкой Гроза добрела до окраины лагеря. И глаза её сомкнулись раньше, чем она прилегла на землю.
«Дайте мне чуток отдохнуть, и тогда я…»
Сладкий дурман накатившей на неё дрёмы развеял заливистый лай. Приподняв голову, Гроза обвела сонным взглядом зелёный склон. На траве замельтешили разноцветные пятна — чёрное, белое, золотистое… а рядом ещё один странный, трепыхающийся огненно-красный клубок.
— Глядите, кого мы поймали, — донёсся до неё голос Беллы. Зрение Грозы прояснилось, и разноцветные пятна превратились в трёх собак. По склону холма с мстительным ликованием взбегали Луна, Белла и Дротик. А в зубах пса извивалась и истошно верещала маленькая лисица.
Примешавшаяся к усталости тревога окончательно сразила Грозу. Её веки вновь смежились, и над лагерем сгустилась тьма.
Глава 17
— Ты что, заболела?
Гроза пробуждалась от тяжёлого сна очень медленно. Как будто всплывала со дна на поверхность Бескрайнего Озера, зыбившуюся большими, холодными бурунами. Какая-то собака что-то говорила ей. Но что именно, Гроза не понимала. Она не заболела. Напротив, она чувствовала себя сейчас гораздо лучше, чем в минувшие дни. Её открывшимся глазам предстал ясный и яркий мир. И, главное, он показался ей реальным.
Как долго она проспала? Гроза попыталась определить время дня. Похоже, сейчас было ранее утро. А она так и лежала клубочком на траве, на том самом месте, где её сморил сон.
Всю её боль словно лапой сняло. Как же это приятно! Раньше Гроза даже не сознавала, что её сердце билось беспорядочно и нервно, а глотку царапало и раздирало колкое жжение. Она поняла это только сейчас, когда все эти неприятные ощущения развеялись вместе со сном.
— Гроза? С тобой что-то не так?
«Со мной возможно всё не так… Или, наоборот, всё так. Знать бы наверняка!»
С этими мыслями к Грозе, наконец, полностью вернулось сознание. Она села, потянулась и огляделась. Рядом с ней сидел Счастливчик.
— Я в порядке, — машинально откликнулась Гроза. И вдруг так обрадовалась, как будто малый щенок: «А ведь так оно и есть!»
— Нам нужно поговорить, — сказал Счастливчик. Голос пса звучал очень серьёзно. Насторожив уши, Гроза с любопытством посмотрела на Бету.
— Что-то случилось?
— Это я у тебя хотел бы узнать. Ты так быстро заснула после стычки с лисами. И спала даже тогда, когда мы делили добычу, хотя Белла подходила к тебе и пробовала разбудить. В чём дело? Ты ранена?
— Я просто была уставшей, — попыталась его убедить Гроза. — Я совсем не спала… прошлой ночью. До появления лис, — чуть, было, не проговорилась собака, но вовремя поправилась и выдохнула полуправду. А встретившись взглядом со Счастливчиком, почувствовала сильное беспокойство. В глазах Беты сквозила непривычная холодная тревога, а его хвост нервно мотался из стороны в сторону в раздражённом недоумении.
— А почему ты не спала? — продолжил допытываться пёс.
Смущённая прямотой его вопроса, Гроза заколебалась.
— Я… Я только… — начала она подыскивать слова, но они все вдруг застряли в глотке. «Я не могу ему признаться, почему так долго бодрствовала. Он решит, что у меня разыгралось воображение, и начнёт утешать… А если он поверит и посчитает меня слишком опасной, чтобы и дальше оставлять в стае?..»
— Гроза, я на самом деле очень огорчён и разочарован, — заявил Счастливчик. — Я не знаю причин, по которым ты не спала, но так поступать было большой глупостью! Ты ведёшь себя как несмышлёный щенок. И при этом хочешь, чтобы стая считала тебя взрослой и умной собакой.
Гроза опустила голову. Поначалу слова Счастливчика не задели её. Она-то знала причины своего отказа от сна. И они были далеко не глупыми и уж совсем не щенячьими. «Я поступала так только ради вас — ради вас всех!»
Но чем дальше распекал её Бета, тем сильнее это уязвляло Грозу.
— Ты была сонной и нерасторопной в стычке, и этим всех нас подвергла опасности.
Ты подвергла опасности наших щенков! — не на шутку распалился Счастливчик.
В этот момент со стороны логова Альфы донёсся стон, полный боли. Оглянувшись, Гроза увидела Луну и Альфу. Они сидели рядом с Кувыркушкой. Щенок пытался встать на свою раненую лапку, и при каждой попытке жалостливо поскуливал. Луна убеждала его не двигаться. Но малышу ужасно хотелось добраться до солнечной лужайки, на которой играли его сестрички. Он снова вставал, стонал от боли и падал, поглядывая на Альфу с немым и печальным вопросом в глазах.
