— Спасибо тебе за участие, Гроза. Но тебе не следует нам помогать.
— Не следует, — согласился с подругой Дротик. — Но мы очень признательны тебе за предложение, — пёс ласково потёрся мордой о её шею.
— Они правы, — встрял Счастливчик, когда Гроза попыталась возразить. — Что если кто-нибудь из Стаи увидит тебя за охотой, а потом ты вернёшься в наш лагерь без дичи? Собаки решат, что ты охотилась только для себя и посчитают тебя предательницей.
«Слова Беты не лишены смысла» — признала Гроза, хотя её сильно огорчила невозможность поохотиться для друзей.
— Ладно, Бета. Мне просто хотелось им помочь, только и всего.
— Не волнуйся за нас, — сказал весело Дротик. — Зайди, если хочешь, посмотри наше новое логово. Мы приспособили для ночлега старую пещеру Свирепых собак.
— Я узнала её, — кивнула Гроза. — Это хорошее, безопасное убежище. И надёжное укрытие над головой, — она решила не упоминать про поднявшуюся тревогу. Свирепая стая канула в небытие, но в этой пещере было что-то такое… в ней царил такой странный, пульсирующий полумрак, словно сердца Свирепых собак всё ещё бились под её сводами. Грозу передёрнуло: ей показалось, что она слышит дикое, яростное рычание в тёмных задворках каменного мешка.
«Здесь Клык испустил свой последний вздох. Здесь Сталь разорвала ему глотку… — снова содрогнулась Гроза. — Я очень любила Клыка. Но умоляю вас, всесильные Всесобаки! Внемлите моей просьбе — я не хочу увидеть его призрак…»
Несмотря на все свои страхи, Гроза не учуяла внутри пещеры ничего пугающего. Она была очень рада снова пообщаться с Беллой и Дротиком, поделиться новостями и рассказами о щенках. Гроза не стала сетовать Дротику на изменившееся к ней отношение Стаи — в присутствии Счастливчика ей показалось это неуместным. Главное — она увидела их обоих здоровыми, хоть и немного похудевшими, и такими же счастливыми, какими они были до ухода из Стаи. Такими же? Да, пожалуй, нет! Дротик и Белла выглядели намного счастливей вдалеке от отвратительной атмосферы в лагере Альфы. И всё же острые когти сожаления и досады нет-нет, да и покалывали Грозу. Сожаления из-за того, что они вынуждены были уйти, и досада на то, что она не сумела воспрепятствовать этому.
На обратном пути в лагерь на Грозу накатила усталость, но вместе с ней пришло спокойствие. Счастливчик казался притихшим.
— Ты в порядке, Бета?
— Да… просто немного утомился, — сухо прорычал пёс и устремился дальше в темноту.
Гроза заколебалась, но лучшая возможность переговорить с Бетой наедине, в тишине позднего вечера, ей вряд ли бы представилась.
— Мне кажется, ты немного встревожен. Ты волнуешься за щенков, потому что нам теперь не хватает охотников?
Даже не повернув головы, пёс проворчал:
— Меня, конечно, не радует, что добыча достаётся нам с таким трудом, но в этом тоже есть плюсы. Щенята вырастут сильными и выносливыми, если познают в детстве немного лишений и испытаний. Меня это совершенно не смущает.
— И всё-таки, пора взросления — волнительное время…
Счастливчик раздражённо помотал головой:
— Гроза, меня не это тревожит…
— А тогда, что? — тихо спросила собака.
Пёс вздохнул и, наконец, остановился:
— Ладно, скажу. Меня гложет мысль о том, что в Стае есть предатель. Это ужасная, омерзительная мысль.
— Я знаю, — понимающе кивнула погрустневшая Гроза.
— И это сейчас самая большая угроза для нашей Стаи. На самом деле, совсем не важно, откуда этот предатель — из числа собак Хромого или из старой стаи Диких псов, хотя собаки до сих пор себя разделяют по этому признаку. И до сих пор тяготеют к своим старым лидерам. Главное другое: кем бы ни был этот предатель, он настраивает одну половину Стаи против другой. Рано или поздно наша Стая расколется надвое, Гроза!
Грозе нечего было добавить к словам Счастливчика. Она разделяла все его опасения. Собака почувствовала саднящую тяжесть в груди и в глотке, страх, приправленный тоской. Счастливчик развернулся и потрусил дальше, и она удручённо последовала за ним. Некоторое время они двигались в полном молчании, пока Гроза опять не нарушила его.
— Я тебе вот что скажу, Счастливчик, — проговорила она, выгнув уши вперёд. — К какой бы стае ни принадлежали изначально собаки, все они любят ваших щенков. Кувыркушка, Пушинка, Грызушка и Крошка — эти четверо смогут удержать Стаю от раскола.
Счастливчик хмыкнул. А обдумав слова Грозы, заметно повеселел и даже высунул на радости язык:
— Возможно, ты права, Гроза! Если что-нибудь и может удержать нас вместе, то это — щенки!
Гроза ободряюще подтолкнула Бету носом:
— Они — наша надежда на будущее. Во многих отношениях. Даже несмотря на то, что у меня не получается присматривать за ними!
Счастливчик снова хихикнул:
— Да уж, нянька из тебя никудышная! И всё-таки я надеюсь, что мои дети вырастут похожими на тебя! Ты добрая, отзывчивая, храбрая, и ты видишь в других только хорошее. Лучшего примера для подражания малышам не найти!
Гроза смутилась:
— Спасибо на добром слове, Счастливчик.
— Я знаю, о чём говорю. Ты взрослела у меня на глазах, и я видел, как упорно ты старалась побороть в себе инстинкты Свирепой собаки. Сталь хотела сделать из тебя беспощадного, бездушного бойца, но ты воспротивилась этому. И победила! — Бета прижал свою голову к морде Грозы. — Ты сделала себя сама. И ты стала хорошей, доброй, сильной собакой. Этим можно гордиться.
Гроза почувствовала, как в её горле встал комок, мешающий говорить.
Счастливчик встряхнулся и ускорил шаг.
— Нелегко перебороть свою натуру, да?
«Уж не хочет ли он сказать, что мне по природе положено быть жестокой?» — вздрогнула охотница. Неужели даже Счастливчик верит в то, что все Свирепые собаки по своей натуре жестокие и необузданные? Гроза была слишком захвачена врасплох, чтобы ответить.
— Да, — продолжил со вздохом Бета. — Я должен признаться, что Пёс-Одиночка внутри меня иногда слишком громко лает. Он требует от меня не доверять никому из собак и подозревать каждого члена Стаи.
— В этом есть резон. Иногда имеет смысл не доверять другим слишком сильно.
— Возможно. Но из-за этого я всегда настороже. А мне хотелось бы временами больше доверять другим собакам.
Они уже приблизились вплотную к лагерю. Гроза уловила запахи своих сородичей, включая тёплый, молочный аромат щенков. Бета тоже его учуял — его взгляд просветлел и заискрился нежностью.
— Тебе никогда не хотелось бы снова стать Псом-Одиночкой? — отважилась полюбопытствовать Гроза.
Бета долго колебался, прежде чем ответить:
— Я был тогда счастливым. По-настоящему счастливым. Мне нравилось жить своей собственной жизнью, не иметь никаких обязанностей и думать только о себе. Не случись Большой Рык, я, наверное, так и остался бы Псом-Одиночкой. По мне, это лучшая жизнь для собаки.
