Сегодня обошлось без стрима. Старшая Милова делала макияж младшей, попросту забыв включить камеру. Не отвлекалась ни на что. Словно рисовала ее лицо с ноля, настолько тщательно и вдумчиво орудовала своими кисточками, спонжиками и прочим. Старалась не менее получаса.
— А что, вроде бы и ярко, но не слишком… — протянула Слада, повернувшись к зеркалу. — Теперь волосы, Каролина.
И сестра уложила ее черные кудри в аккуратную «Ракушку», заколола крупной шпилькой, украшенной маленьким жемчужным цветком. Осмотрела критическим взглядом и кивнула:
— Ты как с картинки…
Слада поблагодарила сестру и отправилась в спальню. Скинула пушистый халат и принялась собираться на работу.
Капля персиковой туалетной воды в ложбинку между грудями, свежевыглаженная зеленая блузка, черная юбка покороче, чулки, ботильоны на каблуке и… Слада готова к встрече с рогатым чертом.
Она не знала, отдал ли Хватов распоряжение о ее увольнении.
Ей с работы не звонили, не просили забрать трудовую. Может быть, он не успел никому сообщить? Слада понадеялась, что не успел, и ровно в полдевятого, как и было велено ранее, явилась на свое рабочее место.
К ее облегчению, Ольга Леопольдовна не стала гнать сотрудницу взашей. Только спросила:
— Почему ты вчера убежала? Что-то случилось?
— У меня сестра очень сильно болеет, — пояснила Милова. — Я объяснила всё Данилу Викторовичу, он отпустил.
На это Ольга Леопольдовна только поджала губы, покачала головой.
Когда начальница отходила от ее стола, Слада вдруг заметила, как она полоснула по ней осуждающим взглядом. В эту самую секунду поняла: Ольге Леопольдовне великолепно известно, зачем здесь Милова. И кем она была для Хватова.
Начальница всё время знала… Возможно, Слада даже не первая девушка, кому предстояло лечь под генерального директора! Скорее всего, так оно и было.
«Ах он хлыщ! Ах он гад ползучий… Соблазнитель, совратитель, извращенец с гигантской пиписькой!»
Как только она не успела его назвать, пока ожидала прибытия начальства!
Хватов явился ровно в девять, как обычно.
Наверное, он заметил ее еще проходя по коридору, поскольку появился в секретарском кабинете подобно торнадо.
— Милова, живо в мой кабинет! — прогремел он, насупился и умчался к себе.
Наверняка даже не сомневался, что она поспешит следом.
У Слады все поджилки затряслись от его громового голоса, а колени предательски подгибались, пока шла по коридору.
«Меня нет! Меня здесь просто нет, здесь лишь моя оболочка, — напоминала она себе по дороге. — Я просто буду играть роль, сколько потребуется, а потом сбегу отсюда куда подальше, и только меня и видели».
С этими мыслями открыла дверь в звериное логово.
— Можно, Данил Викторович?
Глава 26. Учитель
— Можно!
Данил наблюдал за тем, как Белоснежка входила в его кабинет, — ровно так же, как ястреб следит за приближением добычи.
Поднял бровь, когда заметил, что секретарь плотно прикрыла за собой дверь, но никак это не прокомментировал. Ждал, пока подойдет, важно сидя в кресле. Внутренне посмеивался, заметив, что она старалась идти уверенно, только ничего-то у нее не получалось. Даже колени будто подрагивали.
Что же, он не собирается облегчать ей жизнь после всего, что от нее вытерпел. Видеть она его больше не хотела, ишь ты!
— Я тебя вчера уволил… — протянул он, старательно сделав невозмутимое выражение лица. — Ты забыла?
— Я… Я помню… — протянула Слада, подойдя к его столу.
У нее даже хватило смелости посмотреть ему прямо в глаза. Какое достижение!
— Я надеялась, вы возьмете меня обратно теперь, когда я знаю настоящие причины, по которым меня приняли…
— Это какие же? — уточнил он с усмешкой.
— Ну… — Она все-таки покраснела. — Что вы хотите со мной спать.
«Вот оно как!»
— Что-то больно быстро ты сменила цвет пальто, милая, — прищурившись, процедил он. — А как же все прошлые речи: если бы ты знала, что беру тебя с прицелом на постель, ты бы никогда и ни за что?.. Я — серьезный человек. С такими, как я, не играют в кошки-мышки.
— Вы хотите, чтобы я ушла? — спросила Слада сдавленно.
Этого Хватов не хотел, больше того, тут же представил, как драгоценная Белоснежка убегает, сверкая каблуками, и ужаснулся.
Он почти всю ночью гадал, как бы вернуть ее на работу, как бы снова приблизить ее. Вспоминал неудачный секс и корил себя, что не удержался, не проявил к драгоценной девочке чуткости. И вот она пришла, причем без всяких усилий с его стороны. И теперь прогнать ее? Нет, нет… не надо ему такого счастья. Пусть Слада остается.
Но и условий ей он ставить не позволит. Условия ставит он. Всегда.
Хватов тяжело вздохнул, нахмурился, уставился на столь сильно интересную ему особу, обдумывая, как бы заставить ее остаться на работе, но при этом не выказать слишком явного интереса.
И тут она заговорила сама:
— Я прошу вас не отзывать плату за лечение моей сестры, ей необходима эта поездка…
Хватов помрачнел еще больше.
Вообще-то, он и не собирался этого делать. Он — мужчина, хозяин своего слова! Он обещал помочь, и он помог, хоть с отдачей за помощь пока и не срослось. Но это пока…
Данил перевел на счет фонда кругленькую сумму, и уже они занимались всей организацией. Причем перевел сумму гораздо большую, чем требовалось сестре Белоснежки, ведь хотел, чтобы фонду его помощь тоже была выгодна. А какой уважающий себя бизнесмен будет забирать деньги, отданные на благотворительность? Это позор как минимум.
Но если он скажет об этом Сладе, вдруг она решит, что ее присутствие здесь совершенно не обязательно? И снова сбежит, сверкая каблуками? Хотел ли Хватов так рисковать? Совсем нет…
— Ты хочешь, чтобы я помог твоей сестре? — усмехнулся он.
— Да, — кивнула Слада. — И ради этого я готова на всё, что вы посчитаете нужным.
«Не понял, я порадоваться должен, что ли? — усмехнулся он про себя. — Это же так приятно, когда под тебя ложатся за деньги, а сам ты на хрен не сдался… Маленькая гордая дрянь!»
Хватов как следует ее проучит… Накажет и за вчерашний отказ, и за предложение спать с ним за деньги. Вдоволь наиграется с ней, а потом покажет, что такое быть с настоящим мужчиной, а не с тем мудозвоном, который трахал всё, что двигалось за спиной у Слады. Как там его? Левицкий?
Данил мог бы не платить тому уроду ни гроша, силой заставить его смыться из города, но ему требовалось, чтобы Левицкий сам озвучил Сладе, что бросает ее. Чтобы обратной дороги уже не было. Можно было, конечно, пойти другим путем: нарыть на него побольше грязи и предоставить Миловой отчет. Но Хватов не хотел ждать, да и потом, разве поверила бы она ему?
