Тут вдруг обернулся Борис.
— Мамочка, почему ты плачешь? — спросил он испуганно, сбросил наушники, слез с кресла и сразу кинулся к ней.
Вот кому важны ее слезинки, все до одной.
— Я просто ножку ударила… — попыталась она объяснить ребенку свое состояние. — Немножко поболит и пройдет, не переживай, малыш…
С этими словами она надела на лицо маску под названием «Всё в порядке». Она в последние недели так часто носила эту маску, что та практически приросла к лицу, но внешняя улыбка нисколько не уменьшала сердечной боли. А ее у Адель собралось столько, что за неделю не выплачешь. Когда-нибудь, когда пройдет много лет, она вспомнит эту свою боль, переживет ее, вдосталь наплачется, но не сейчас, уж точно не перед испуганным сынишкой.
Воробушек смотрела на своего Борюсика и не верила, что человечек, настолько похожий внешне на своего отца, может быть таким непохожим внутри. Он ласковый и нежный, ее сынок. Он умный и чуткий.
— А хочешь, я поцелую, и боль уйдет! — вспомнил он их извечную игру.
— Целуй! — Адель подставила ему щеку.
Глава 23. Психованный жених
— А когда мы поженимся, милый? — промурлыкала Рита в ухо Максиму.
Того аж передернуло.
— Милая, договорились же сначала разобраться со вторым магазином, а потом уж… — махнул он рукой.
Свадьба… Да кому она нужна, свадьба эта? Ну не горит он желанием накормить до отвала кучу совершенно безразличных ему людей. Неужели это так сложно понять? Это всего лишь благоразумно — просто расписаться, а не устраивать пир на весь мир.
Поначалу он здорово воодушевился идеей скорейшей женитьбы. Однако когда выяснил, за чей счет ожидается банкет, энтузиазма сразу поубавилось. А когда узнал, какое Рита хочет платье… Дешевле будет свозить ее в свадебное путешествие в Таиланд! Там и сам отдохнет, хотя он не сторонник таких легкомысленных трат.
А девке всё неймется: назначьте ей дату прямо завтра, а лучше сейчас.
Не понимала она его, не понимала.
К тому же в быту оказалась далеко не такой комфортной, как ему бы хотелось. Вот вчера спросила, что он хочет на завтрак. Вроде бы проявила заботу, а по факту ограбила! И это совсем не преувеличение.
Если бы он знал, сколько Рита потратит на гребаные булки, он бы их ни за что не попросил. Адель сама пекла, и у нее неплохо получалось. Купила немножко продуктов и напекла булочек на два дня. Изюм, курага… Вкусно было! Еще и посыпа́ла сверху сахарной пудрой.
Велесов наблюдал, как Рита клала булочки на тарелки, и его потряхивало от злости. Учить ее еще всему и учить.
Надо, чтобы с такими девушками, как его новая невеста, шло предупреждение, что-то типа «восемнадцатилетние красотки не пекут булочки престарелым женихам».
Престарелым, к слову, он стал ощущать себя лишь недавно. Как-то раньше не чувствовал своего возраста — тридцать восемь и тридцать восемь. Но когда выходишь в свет с восемнадцатилетней невестой, вдруг этим возрастом тебе начинают тыкать. Недавно в ресторане, куда его затащила Рита (он-то идти не хотел), к нему подошла совсем молоденькая продавщица с корзиной роз и предложила:
— Купите дочери цветов!
Купите… дочери…
Велесов еле удержался, чтобы не запихнуть эти несчастные розы продавщице в глотку. Какова бестактность — подумать страшно.
С Адель всё как-то по-другому было, да и разница у них не столь глобальна. А вот с Ритой… К тому же паршивка теперь взяла в привычку называть его папочкой, хотя он просил ее этого не делать. Папочка то, папочка сё, папочка, а когда мы сделаем ребеночка?
А его вообще кто-то спросил, нужен ли ему ребенок? У него вообще-то уже есть спиногрыз. Одного наследника с него более чем достаточно… Если после брака с Ритой вообще останется, что завещать. Велесов, между прочим, не собирался плодить футбольную команду.
«Как он там, кстати? Наследник мой…»
От Адель по-прежнему не было ни слуху, ни духу. Хоть бы раз позвонила, о ребенке рассказала, Максим вообще-то отец.
Велесов ждал звонка, каждый день ждал и ужасно злился, что бывшая гражданская жена так ни разу и не позвонила, ни о чем и не попросила. До расставания с Адель и не подозревал, какая она гордячка.
«Неужели ей не хочется вернуть свой новый ноутбук? Новый фен? Плойку?»
Он намеренно оставил часть ее личных вещей, те, что были куплены на его деньги. Хотел, чтобы она поняла, как много раньше для нее делал, чтобы оценила… и согласилась на ни к чему не обязывающие встречи. Скучал по ее телу, пусть оно и не совершенное. После беременности Адель стала не такой уж и стройной ланью. Но честно сказать, от худобы Риты уже изрядно подташнивало. Ни тебе задницы, ни груди, один поролон в бюстгальтере. Бывшая жена, конечно, тоже не пухляшка, но там определенно есть что потрогать.
Да и сына давно не видел. Только один раз — мельком, когда тот уронил булочку, а Адель затащила его в маршрутку. Малыш его звал… Отчего-то Велесову вдруг непременно захотелось увидеть отпрыска.
Мужик решил, мужик сделал. Этим же утром он пошел по известному маршруту — иногда водил Бориса в садик, знал, где его группа.
Прошел на территорию, завернул к группе и увидел, что дети гуляют на улице. Подошел к воспитателю, нехотя поздоровался. Никогда не любил эту безразмерную бабищу с вороньим гнездом вместо волос, к тому же вечно забывал, как ее зовут.
— А Бориса нет! — заявила воспитатель.
— Как нет? Болеет? — нахмурился Максим.
— Вы не в курсе, болеет ли ваш ребенок? — У той аж брови взлетели после ответа Велесова.
— Почему вы мне хамите? Да, у нас с женой размолвка, временно разъехались, но это разве причина человека тыкать каверзными вопросами? — вызверился он.
Воспитатель на его слова лишь усмехнулась, даже виноватой себя, небось, не почувствовала. Хотя где у таких людей совесть, чтобы почувствовать себя виноватыми?
— Бориса перевели в другой садик, — сообщила она надменным тоном.
— В какой другой? — всполошился Максим. — Почему мне не сказали?!
