— Но я же… мы же… Адель, мы были вместе! К чему теперь зажиматься? — прорычал он привычным командным тоном.
— Не кричи на меня! — вдруг разозлилась она.
— Я разве кричу? — удивился Глеб.
— Ты орешь!
— Я не хотел… Я… В общем, извини! — тут же сменил он интонацию.
Потом резко затормозил, повернулся к Адель и, глядя ей прямо в глаза, заявил:
— Только не надо меня опять от себя отпихивать! Я встречаться с тобой хочу… Серьезно!
С этими словами он положил руку ей на коленку, а Воробушек отпихнула ее совсем как тогда, в горах.
— Что, опять нельзя? — разозлился он. — Ну мы же были с тобой только что! Я ж не только коленку трогал… Или жалеешь? — Он пристально вгляделся в ее лицо, считывая каждый жест, каждое микродвижение, стараясь понять, где правда. — Ты жалеешь, что мы сделали это, Адель?
Смотрел-смотрел, а разгадать, что творилось в ее голове, так и не смог.
— Просто всё очень неожиданно… — вдруг заговорила она. — Мне нужно прийти в себя. К тому же у меня свои дела… Я хочу к себе домой, пойми, пожалуйста!
Глеб молча завел мотор и развернул машину в сторону дома Адель.
Домчал за каких-то десять минут, но лучше бы вез час, два, сутки. Отпускать ее не хотелось категорически. Однако в награду услышал от нее так любимое им:
— Спасибо, Глеб.
На секунду почувствовал себя словно собака, которой только что почесали пузо.
— Иди, иди, Воробушек… пока я не передумал.
Для себя решил: ладно, так уж и быть, сегодня отпустит. В конце концов, всё получилось уж слишком неожиданно. Надо дать Адель время, пусть осознает, что ее жизнь теперь изменилась. Однако сегодня — последний раз, когда он позволил ей так просто уйти.
Глава 33. Растрепанный воробушек
Адель пробиралась в квартиру, как настоящий шпион. Максимально тихо открыла дверь, постаралась не шуметь в прихожей, но стоило выйти в коридор, как поняла — старания напрасны. На кухне горел свет, и там явно кто-то был, причем кто-то маленький и прожорливый.
— Хочешь еще каши, Борь? Давай с маслицем, — ублажала племянника Софочка.
— Разве это масло… вот в моей молодости было масло… — раздался следом скрипучий старческий голос.
Ага, и баба Нюра тут.
Адель решила тихонько пробраться в комнату, переодеться, а уж потом явиться пред грозные очи семейства. Только сестра услышала ее шаги и тут же выглянула из кухни.
— О, Аделечка, тебе положить ужин? — спросила она и как-то сразу приметила, что с сестрой что-то не то. — Ты чего такая растрепанная?
И это она еще не видела, что творилось под курткой…
— Пойду переоденусь и приду к вам, — кивнула Адель и юркнула в сторону комнаты.
Успела стянуть с себя куртку, рубашку Глеба и уже собралась стаскивать то, что осталось от юбки, как в комнату всё-таки зашла Софочка.
Адель еле успела прикрыть разодранные полы юбки.
— Мать моя женщина, на тебя напал гризли? — ошалела сестра.
Хорошо, что зашла без Бориса, видно, тот остался доедать кашу.
— Я… э-э-э… почти гризли!
Адель схватила из шкафа халат и быстро надела.
Однако тот не скрыл огромного засоса, который Глеб оставил на шее.
— Ешкин кот, тебя изнасиловали?! — охнула Софочка и ринулась к ней.
— Меня не насиловали, всё было по согласию… — призналась Адель и поджала губы.
С другой стороны, даже захоти она, у нее вряд ли получилось бы остановить бронепоезд по имени Глеб, силой не вышла.
— Только не говори, что ты с Велесовым…
— С Велесовым?! Ты что, никогда! — взвизгнула страдалица.
— Ну слава богу… — Софочка возвела руки к небу.
— А вот ничего подобного! Совсем не слава богу! Я переспала с Жаровым…
Сестра замерла с отвисшей челюстью, на некоторое время лишилась дара речи.
— Это зачем же тебе нужно было делать такую глупость? — заявила она после долгого молчания.
— Я понятия не имею, как это вышло… — призналась Адель. — Мы с ним ругались, потом он признался в любви и как попер на меня…
— Жаров признался в любви?!
Сестра снова впала в ступор, на этот раз на более длительное время.
Адель между тем продолжала:
— Представляешь, он и есть мой ухажер! Он писал эти записки, цветы дарил, духи, ну и сапфиры… Оказывается, ухаживать пытался, но так неуклюже, что я даже не поняла…
— Не может быть… — принялась качать головой Софочка. — Вот это финт… Но это же Жаров… Жаров! Злыдня проклятущая…
Как будто Адель сама не знала, кто он и что собой представляет.
— Как ты с ним смогла переспать… — охала сестра.
— Говорю же, понятия не имею, как это вышло, — засопела Адель. — Ты знаешь, он когда в любви признался, так на меня посмотрел… Ну… Словно я самая лучшая женщина на планете. Я себя впервые почувствовала красивой и желанной в его глазах. Мне так понравилось это чувство! У меня ведь, кроме Велесова, никого не было… Да и с Велесовым в последний год почти ничего не было. Это я сейчас понимаю — любовницу завел, а тогда я думала — со мной что-то не так, несексуальная больше. И тут Глеб со своей звериной страстью…
— Я надеюсь, ты не напридумываешь себе голубых облаков, розовых единорогов и прочего? Глеб не тот человек, на которого ты сможешь положиться, Адель!
— Он встречаться предложил…
— Как мило! Вам по шестнадцать лет? Встречаться он предложил… Я надеюсь, ты ему не поверила? Похоже, он готовит тебе очередную подлянку! Берегись, Адель…
Делиться с сестрой деталями произошедшего резко расхотелось.
* * *
Она не спала целую ночь, всё думала свои черные думы.
По всему выходило, что сестра права: Жаров готовил ей очередную подлянку. Возможно, даже хотел опозорить прилюдно, сделать так, чтобы в глазах коллектива она выглядела девушкой легкого поведения. Адель допускала такую бредовую мысль.
В резкую перемену отношений ей абсолютно не верилось.
Однако стоило вспомнить вчерашнее, как внутри живота всё сладко сжималось, по телу гуляли отголоски пережитого удовольствия. Никогда до сего момента ей не было так хорошо с мужчиной. Если сравнивать Велесова и Жарова по чисто физическим параметрам, у одноклассника с этим делом всё в разы лучше.
«Господи, Адель, о чем ты только думаешь!» — ругала она себя за развратность.
Глеб — привлекательный мужчина, тут спору нет. Он и в школе ей чисто внешне нравился, но она изначально давила всякую к нему приязнь из-за его свинского поведения. И вот теперь он вдруг влюблен?
