Как же он мечтал, как хотел, чтобы Адель его полюбила!
Со всеми его заморочками, паршивым характером, вспыльчивостью… Но разве таких любят? Разве таких, как он, принимают?
Не судьба. Раньше была не судьба, а теперь и подавно. Ну и что, что он с ней встречался, водил вокруг нее хороводы, в огонь и в воду за нее был готов прыгнуть.
Не нужен он ей.
Глебу в той семье не место. Кое в чем этот упырь, Велесов, прав: он отец Бориса и Борис его любит. Сколько бы Жаров ни покупал игрушек сыну любимой женщины, настоящая привязанность от этого не появится. Она не деньгами покупается, она прописывается в ДНК.
Кое-как припарковался, пошел домой и в фойе здания встретил… нет, не Адель, Анжелу. Бывшая любовница стояла возле лифта и широко ему улыбалась.
Как всегда, яркая бабочка — в красном платье, высоких сапогах, при макияже, с идеально уложенными черными волосами.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Глеб, хмуро ее разглядывая.
— Прошло уже больше месяца, Жаров… Неужели ты нисколько не соскучился?
— Тебе правду или соврать? — пробасил он, нажимая на кнопку лифта.
— Фи… Груб как всегда… Нам нужно поговорить, разве ты не согласен?
— Мне не нужно, если тебе нужно, говори, у тебя минута!
— Хоть в квартиру пригласи… — дернула плечами Анжела.
— Пойдем…
Глеб зашел в лифт, подождал Анжелу. Когда доехали на нужный этаж, позволил той войти в квартиру.
— Минута пошла, — прогремел он, едва закрыв дверь.
— Даже воды не предложишь? Я долго тебя ждала… — Она сощурила ярко накрашенные глаза.
Жаров мысленно возвел руки к небу. Послал же тот зачем-то бывшую любовницу именно в этот момент. Проверка на стрессоустойчивость, не иначе. Хотя сегодня ему вообще разговаривать с людьми опасно — с любыми людьми. Ничем хорошим это не закончится — это он точно знал.
Глеб бросил ключи на полку в прихожей, прошел на кухню, достал маленькую бутылку минеральной воды, собирался вручить ее Анжеле, выслушать краткую версию ее речи и послать подальше, желательно навсегда.
Однако когда вышел из кухни, обнаружил чертовку в гостиной, причем… в одном белье красного цвета.
«Как она это сделала?» — засел в голове вопрос, хоть и совершенно не к месту.
Сколько он ходил за водой? Секунд двадцать? Тридцать? Она солдат, что ли, так быстро стащить куртку и платье. Видимо, солдат… любовного фронта.
— Ты чего? Одевайся давай, — проворчал он с недовольным выражением лица.
— А надо? — протянула она с игривой улыбкой.
— Анжела, мы с тобой расстались по важной причине…
— Я помню, помню! — закатила она глаза. — Ты не собираешься жениться… так я больше на это и не претендую. Честно-честно! Давай просто встречаться, как раньше…
Глебу очень просто было ответить «да» после такого сокрушительного фиаско с Адель. Позволить Анжеле уложить его в койку и там уже выпустить все те чувства, которые сжирали его изнутри… Гнев, обида, несбывшиеся надежды… Выплеснуть это всё в сексе. Раньше он частенько избавлялся от негатива таким вот способом.
Только проблема в том, что Анжелу он больше не хотел.
После того как побыл с Адель, пусть и совсем немного, еще долго никого не захочет. Это как пересесть с «мерседеса» на «жигули». Поездка не доставит удовольствия, лишь разочарует.
— Одевайся, я сказал! — рявкнул он.
— Даже не подумаю! — уперла руки в боки она.
И тут раздался звонок в дверь, а через секунду жалобный голос той, которая заочно успела вытрепать ему все нервы:
— Глеб, открой, пожалуйста! Это Адель!
— Вот черт! — зашипел он зло. — Сиди здесь и не смей выходить! — сказал он уже Анжеле.
«Все-таки пришла! Все-таки побеспокоилась обо мне… Может, я ей не совсем безразличен? — мгновенно размечтался он, но тут же сам себя осадил: — Или она просто чувствует себя виноватой за измену?»
Глеб широко распахнул дверь, позволил Воробушку зайти и проговорил зловещим тоном, при этом гневно сверкая глазами:
— Что тебе надо?
Раньше Адель от такого взгляда съежилась бы, нахохлилась и поспешила скрыться. Но на этот раз сверкающий взгляд отчего-то не подействовал. Она лишь смело шагнула вперед и громко спросила:
— Что тебе наговорил Велесов?
— Что вы помирились и ты собираешься за него замуж! А я так… с боку припеку… краткосрочная замена…
— Что? — округлила глаза она. — И ты поверил? Он же врет!
— Поэтому тебя не было на работе целых три дня?! — взревел Глеб с чувством.
И тут Адель наконец вжала голову в плечи, заговорила виноватым тоном:
— Я с ребенком была, ты же знаешь…
— Ничего я не знаю! — продолжил он бушевать. — Не верю я тебе, ясно? Выдумала какую-то несуществующую ветрянку… Не может ребенок раз — и заболеть ни с того ни с сего!
— Это почему не может? Дети так и заболевают, вообще-то! — попыталась Адель доказать свою правду. — Я тебе фото присылала сегодня вечером. Ты разве не видел? Там Бориска весь в зеленке… Думаешь, я бы стала мазать собственного ребенка зеленкой ради алиби?
И вдруг Адель замолчала, уставилась куда-то позади Глеба. Он обернулся и, конечно, увидел Анжелу. Та намеренно продемонстрировала себя в белье, потом фыркнула в сторону соперницы:
— Это что за лахудра?
— Ты чего вышла? — рявкнул на нее Жаров.
Повернулся к Воробушку, а та замерла на месте с круглыми глазами.
— Что, только тебе можно зажигать с бывшим, а, Адель? — хмыкнул Глеб зло.
Думал, она что-то скажет, начнет доказывать свою невиновность. Только что ведь так рьяно стремилась ему что-то объяснить. Однако Адель больше не стала ничего доказывать. Она посмотрела на Анжелу, выставившую напоказ собственный бюст в кружевном белье, потом на Глеба, и спросила:
— Ты зачем сделал мне предложение? Посмеяться?
Ответа дожидаться не стала, развернулась на сто восемьдесят градусов и бросилась вон.
