Ну а что? Чуть-чуть расслабился на рабочем месте, с кем не бывает. Но любит-то он семью. Ангелину любит!
И что теперь делать? Жена раньше никогда не ловила его на измене. Расслабился. Что называется, потерял бдительность.
Вдруг Ангелина теперь взбрыкнет и решит проявить характер?
А он, между прочим, на важное дело назначен. Ему не до семейных драм, занят по самую макушку. Еще чуть-чуть, и он дослужится до партнера фирмы. А шеф, между прочим, разводы не поощряет. Да и не хотел Тимур разводиться с Ангелиной. Как жена она его полностью устраивала.
Соня — это как лангустины в красном соусе. Сочные и вкусные. Но ты же не будешь ежедневно питаться исключительно ими? Затошнит на третьи сутки. А иногда полакомиться — почему бы нет?
Ангелина же — домашнее рагу. Оно вкусное, сытное и полезное. Его можно есть каждый день, не надоедает даже. Тимур это блюдо уже почти четыре года как потреблял и очень даже ценил.
К тому же Ангелина — хорошая мать. Да и в остальном жена неплохо справлялась со своими обязанностями. Она — его долгосрочная ставка.
К тому же жена его любила, буквально в рот заглядывала.
Нет, Ангелина не может никуда уйти. К тому же она разумна, понимает, какие блага Тимур для нее обеспечил. Ведь это именно он окружил ее всем, что имела.
С этими мыслями он зашел в спальню и увидел свою разумную, так любящую его супругу. Она пихала что ни попадя в чемодан с лихорадочным блеском в глазах.
— А ну поставь чемодан обратно в кладовку!
Глава 4
Три варианта
Тимур Акулов замер в дверном проеме спальни и уставился в горящие праведным гневом глаза Ангелины.
Еще раз окинул взглядом лежащий на кровати чемодан и понял: выполнять его команду и убирать чемодан обратно в кладовку жена не собирается.
«Решила сразу пойти с козырей. Только рано ты, милая, козырного туза на стол выложила», — хмыкнул про себя.
Тимур давно жил на этом свете. Ему тридцать, он много лет назад перерос тот возраст, когда ведешься на женские истерики и манипуляции. Как раз Ангелину и ценил за то, что она ему эти истерики не устраивала. Была послушной, милой, понимающей, не пыталась им манипулировать.
Теперь же, по большому счету, он мог сделать три вещи.
Первое — начать доказывать, что Соня оказалась в его кабинете абсолютно случайно, а блузку сняла, потому что ей жарко стало. Нагло трясла перед ним своим добром, а он даже смотреть не хотел. Всё случайно вышло, изменять жене он ни в коем случае не собирался. Ни-ни! Ни в одном глазу! Но ведь Ангелина не полная кретинка, да и самого себя дураком выставлять не хотелось.
Второе — можно признаться и покаяться. Тут уже возможны разные реакции, но в любом случае жена будет долго бросать на него обиженные взгляды, выставлять требования, взывать к его чувству вины.
Короче говоря, сделав это, он будто сам добровольно вручит ей свои шары, которые она всенепременно положит под каблук и… Нет уж, Тимур предпочитал оставить их у себя.
Ему не надо, чтобы Ангелина садилась ему на шею. Еще чего не хватало! Бабе только раз позволь, дай слабину, дальше тебя ждет армагеддец вселенских масштабов. Потом она каждые выходные будет чемоданы собирать, чтобы что-то себе вытребовать. Ну нет, он такое уже проходил с первой супругой и второй раз на подобное не подпишется.
Поэтому Акулов выбрал третий вариант. Самый беспроигрышный.
Семейная ссора — прямо как заседание в зале суда. Хочешь переломить дело в свою сторону? Иди в наступление.
Все эти мысли пронеслись у него в голове с космической скоростью. Тимур сверкнул зелеными глазами и двинулся на жену, решив, что превентивные меры — лучшая тактика в данной ситуации.
— Я не понял, ты куда собралась? А главное — зачем? — процедил сквозь зубы.
— Т-ты гад! — зашипела Ангелина. — И я от тебя ухожу!
Слова об уходе из уст любимой жены больно полоснули по сердцу. Но он ни на полсекунды ей не поверил. Слишком хорошо знал женщин.
Уйти от него? Перспективного адвоката с хорошей зарплатой, квартирой, счетом в банке и смазливой физиономией? Ангелина ведь не дура в самом деле. Уходить не собирается, просто решила потрепать нервы.
Ведь и повода достойного у нее нет, она даже не видела ничего — так, потрогал Соню при ней немного, и всё. Это не причина для развода.
— Всё, — Тимур обвел комнату руками, — всё, что здесь есть, куплено на мои деньги. На мои, слышишь? И шмотки твои, между прочим, тоже! Уходить собралась? Чемодан оставь, голая уходи!
Жена такого выпада явно не ожидала. Замерла на месте, захлопала ресницами, начала бубнить:
— Но… как же…
А потом вдруг осмелела:
— Я подам на раздел имущества!
Тимур усмехнулся.
— Ты забыла, кто я по профессии? Знаешь, что ты у меня сможешь отсудить? Разве что собственное нижнее белье, не больше! Квартира оформлена на мою мать, как и машина. Так что претендовать ты здесь можешь исключительно на свое приданое — дырку от бублика! Пришла ни с чем, уйдешь ни с чем. Ты и дня не проработала, пока со мной жила.
Ангелина снова застыла с открытым ртом. На этот раз отмерла не так скоро.
— Я могла работать, я же не безрукая, — принялась оправдываться. — Но ты сам сказал — сиди дома!
Конечно сказал, на кой черт Тимуру копейки, которые чисто теоретически могла заработать жена. Ему гораздо милее чистая квартира, полный холодильник и дите под присмотром. И по вечерам он предпочитал получать от жены массажи и секс, а не усталые взгляды и просьбы о помощи.
— Потом, я же пока только учусь. Когда-нибудь я стану таким же адвокатом, как и ты! — вдруг выдала супруга. — Построю карьеру и буду зарабатывать…
— Что? — усмехнулся он. — Окстись, милая, карьера тебе вряд ли светит. Ты для другого сделана.
У жены задергался глаз, и она прошипела с чувством:
— Ты сам меня гонял по многим предметам и говорил, что у меня светлая голова.
— Голова светлая, да… В том смысле, что блондинистая. Мозгов в ней недостача. Ты, вообще-то, сама виновата в том, что я на сторону посмотрел!
— Это к-как? — Ангелина застыла с открытым ртом.
— Я мужик! Мне разнообразие надо, а ты в постели последнее время как бревно, белье бы, что ли, купила откровенное, сюрприз какой устроила. Причесываешься красиво только по праздникам, а дома ходишь в чем попало. И потом, нечего без звонка на работу ко мне соваться!
Она отшатнулась от него, будто он ей оплеуху отвесил, часто-часто задышала, а потом вдруг выдохнула и обманчиво спокойным тоном заявила:
— Хорошо, Тимур, я поняла, я — плохая жена…
