Владелица салона быстро застучала по клавишам, выхватила листок, который выполз из принтера, поставила подпись и сунула его мне.
– Держите.
– Спасибо, спасибо, спасибо, – затараторила я, не двигаясь с места.
– Ну? Что еще?
– Может, помните какие-то подробности?
– О чем?
– Об аварии.
– Меня там не было.
– Я хочу написать интересную книгу.
– Так начинай.
– Материала мало. С кем ехал Савелий?
– С хозяйкой.
– А куда?
– Сюда!
– В салон?
– Точно.
– Ночью?
– Барышня была капризной!
– Вы это про Меркулову?
– Про кого же еще? Она Савку наняла. Вернее мужик ее. Некоторые бабы роскошно устраиваются. Ничего не делают, на реку смотрят, а им в рот жареные форели падают. Другие конем пашут, но получают только объедки.
– Меркулова была ленивой?
– Сумасшедшей.
– Ой-ой! Она состояла на учете?
– Просто истеричка. Орала по каждому поводу и дура.
– Согласна с вами. Глупо везти на переднем сиденье марганцовку и глицерин. Скажите…
Раиса встала.
– Кончен бал, погасли свечи, наступил черный вечер. Времени на ля-ля у меня нет. Забирайте бумагу и досвидос.
– Еще пара вопросов, – заныла я. – Почему вы открыли салон вместе с Анастасией, если считали ее психопаткой?
– Мне охрану вызвать? – осведомилась Переверзева.
– До свидания, – выдохнула я и, старательно топая, покинула кабинет, потом походкой слона прошла до двери, которая вела в общий зал, остановилась, развернулась, на цыпочках добралась до туалета, юркнула туда и затаилась. Надеюсь, мой расчет оправдается. Но за стенкой царила тишина. Я сжала кулаки. Ну же! Позвони! Ты просто должна это сделать. Давай, не тяни.
Из-за гипсокартонной перегородки донеслось характерное попискивание. Я бесшумно выдохнула. Вилка, ты нечеловеческого ума красавица. Я включила диктофон.
Глава четырнадцатая
– Алло! – раздалось из-за хлипкой стены. – О! Хорошо что ты сам подошел. Чего? Думала, я тебе набираю, но не туда пальцем ткнула. Сейчас приходила одна… Блин, писательница! Виолова! Хотела получить разрешение на написание книги про Савку. Не знаю. Она сказала: «Использую настоящие истории, имена меняю». Не понравилась мне она! За фигом ей расписка? Ну, может, и так. Она просто дура, рот открыт, аденоиды ей не удалили. Кретинка. Ушла. Как зачем? На всякий случай. Хорош меня материть. Я заботу проявила и что получила?! Да помню я, какое число! Хорош!
В коридоре послышались быстрые шаги, потом раздался скрип двери.
– Что надо? – рявкнула хозяйка.
– Раиса Николаевна, Майорову покрасили не в тот цвет.
– Да что же это!
– Это не я! Катька постаралась!
– Воткну ей в зад фен и включу!
– Успокойте Майорову. Угостите ее своим коньяком. Я переделаю ей голову, конфетка получится. Ну, я не виновата!
– Прости, Лена, – уже другим тоном сказала Раиса, – ты отличный мастер и надежный человек. Знаю, помочь мне хочешь. Просто сегодня у меня черный день.
– Ой-ой!
– Дата плохая.
– Простите.
– Ты-то ни при чем. Истерю с утра. Каждый год так.
Раздался скрежет, похоже, хозяйка открыла допотопный сейф, который стоял за ее креслом.
– Возьми бокалы, – попросила Раиса. – Спасибо, что пришла. Извини меня.
– Раисочка! Я вас люблю.
– И я тебя тоже. Потопали Майорову поить. Катю в задницу! Сию секунду! Зря я ее пожалела, взяла кретинку на работу.
Хлопнула дверь, звук шагов стал удаляться.
– Вы по своей доброте Катерине помогли, – раздался голос Елены, – а…
Беседу прервал стук двери, женщины вошли в зал.
Я выскочила из туалета. Навряд ли Раиса запирает кабинет. Добрый Боженька, сделай так, чтобы она телефон оставила на столе. Ну, пожалуйста.
Я влетела в кабинет, увидела трубку, живо открыла набранные номера, сделала фото своим сотовым и услышала в коридоре женский голос:
– Не уйду, усядусь в вашей комнате, рыдать буду, пока вы передумаете меня выгонять. Не виновата я совсем. Майорова истеричка, не знает чего хочет. Сначала решила брюнеткой стать, а когда краску смыли, заблажила: «Нет, лучше останусь блондинкой».
На секунду меня охватила паника, но потом заработал мозг. Я открыла окно, кулем вывалилась в палисадник и замерла.
– Эй, – шепнул кто-то рядом, – эй, ты наступила мне на руку.
От неожиданности я икнула, повернула голову и увидела мужика, который сидел на корточках. Все бы ничего, но он оказался совершенно голым.
– Отпусти мои пальцы, – еле слышно попросил он.
Я подвинулась и тихо извинилась.
– Простите, не знала, что тут кто-то есть. Вам не холодно?
– Окоченел весь, – признался парень.
– Ноябрь, пятнадцатое число, – прошелестела я, снимая куртку, – а вы раздеты. Накиньте.
– Простудишься сама, – залязгал зубами незнакомец.
– На мне кофта теплая, – успокоила я его и осмотрелась. – А что там? Сидим у особняка, слева сарай, похоже, рядом вроде дом.
– Ага, – кивнул нудист. – Ты от кого прячешься?
– А вы почему в таком виде? – в свою очередь, поинтересовалась я.
Парень показал в сторону.
– Там такая же постройка. Я из квартиры первого этажа сиганул. Муж пришел.
– Чей? – спросила я и тут же ухмыльнулась: – Ясно!
– Говоришь, шмотье не из нашего окна вывалилось, – заорал грубый бас, – сейчас проверю. Голяком далеко не удерешь. За сараем сидит, гаденыш, в соседнем палисаднике заховался. Пристрелю его!
– Паша, Паша, не надо, – завизжал женский голос, – клянусь своим здоровьем. Кто-то мимо бежал, одежду и обронил. Честное слово.
Парня затрясло.
– Ложись на землю, – велела я, стянула с себя свитер, набросила его на голову незадачливого любовника и села ему на спину. В ту же секунду из-за сарая появился мужик лет пятидесяти с пистолетом в руке. Увидев меня, он растерялся.
– Эй, ты кто?
– А ты кто? – пошла я в атаку. – По какому праву задаешь вопросы? Да еще оружием размахиваешь?
Незнакомец стал оправдываться.
– Он не настоящий. А что ты здесь делаешь?
