Я показала на связку.
– Ключи не сегодня сделаны. Спроси у Кирилла, вдруг он знает, чья это работа? Или, на наше счастье, он сам их изготовил?
Степан встал.
– Невозможное возможно. Сомнительно, что Маркин назовет заказчика. Но вдруг! Дальше-то что?
Меня охватил азарт.
– Поедем туда, где вделан замок, откроем его и найдем что-нибудь интересное!
Степан засмеялся.
– В твоем романе такой сюжет прокатит. В жизни – нет. Заказчик забирал комплект офнера – замок, ключи – и уходил. Где устанавливался замок, мастер понятия не имел. И никто бы ему правды не сообщил.
– А вдруг? – заныла я. – Напиши Кириллу.
Степан стянул с кровати одеяло.
– Он обхохочется, когда увидит эсэмэс с вопросом: «Нашли офнер, который сто лет назад сделан. Подскажи, где его замок находится?»
– Думаю, в тайнике хранится нечто очень важное, – ныла я.
– Это что? – удивился муж.
– Где? – в свою очередь, спросила я.
Степан показал пальцем на постель.
– Здесь!
Я перевела взгляд на кровать.
– Странное белье, – сказал муж, – однотонное, цвета хаки. Ты купила не самый красивый комплект.
– Даже близко не подойду к такому, – отрезала я, – утром было белое с каймой из голубых полосок.
Степан пощупал край одеяла.
– Оно щиплется.
Я погладила одеяло и ойкнула.
– Обжигает! Откуда оно взялось?
– ЗОЖ, – произнес муж и пошел к двери.
Я поплелась за Степаном.
– Тетя Лида не стала бы нам менять белье.
– Почему нет? – пожал плечами супруг. – Сейчас выясним правду.
Строевым шагом мы проследовали в гостиную и увидели Лидию Федоровну с племянником, они сидели в креслах и смотрели телевизор.
– Дети! – удивилась Федина. – Я думала, вы давно спите.
– Отлично, что вы тут! – обрадовался Жорик. – Видели Кэт?
Степан проигнорировал вопрос парня.
– У нас необычное белье на кровати.
– Понравилось? – спросила тетя Лида.
– М-м-м, – протянула я. – Из чего оно? Это лен?
– Да разве сейчас найдешь настоящий лен, – пригорюнилась наша гостья, – такой, как во времена моего детства? Нынче везде синтетика. Она убивает положительную энергию вибраций электронов души.
– Из чего бельишко сшили? – слегка изменил мой вопрос Степан.
– Это репейно-крапивное полотно, – гордо заявила тетка, – производится только на одной фабрике. Вручную. Материал собирается в экологически чистом лесу. Вот их сайт.
Федина взяла свой телефон, постучала по экрану и отдала трубку Степану. Тот начал читать вслух:
– «Только в нашей области, где нет никаких предприятий, растут настоящие, исконно русские крапива и репейник. Собирают их специально обученные военнослужащие части ПВО. Те, кто охраняет небо нашей родины и заботится о ракетах в шахтах, крайне аккуратны и внимательны. Ни один испорченный листок или стебель не попадет в корзину».
У Степана дрогнул голос, я поняла, что муж еле-еле сдерживает смех. И пока ему это удается. Степа откашлялся.
– «Сырье не уезжает далеко от леса. Ткань производят в деревне Черный Рудник, ранее там добывали уран, потом перестали. Наши рабочие дышат свежим воздухом, пьют молоко здоровых коров, их энергия наполняет постельное белье, которое шьется для тех, кто ведет здоровый образ жизни. Ткань проходит минимальную обработку, ее только стирают в особом растворе для уничтожения яиц ядовитых клопов, которые порой встречаются на заповедной территории урановых рудников части ПВО. В Москву комплекты доставляют в повозках. Излучение, которое присутствует в самолете, поезде, автомобиле, исключено полностью. Вы спите, а белье активно действует на ваше тело. Легкое пощипывание – свидетельство того, что организм человека особенно нуждается в электронах крапивы. Ощущение легкого ожога говорит о необходимости зарядки вибрацией репейника. Наши наволочки, пододеяльники пользуются феноменальным успехом. Попробуйте и вы их. Будьте здоровы, живите долго, наслаждайтесь лучшим в мире постельным бельем. Вот уже восемьсот пятьдесят лет мы работаем для вас».
Степа закашлялся.
– Ты заболел! – испугалась тетя Лида. – Сейчас приготовлю свекольно-медовую микстуру.
Федина убежала на кухню. Степан сел в кресло и повторил:
– «Вот уже восемьсот пятьдесят лет мы работаем для вас». Такой долгой жизни позавидуют библейские патриархи!
– Вы видели мою Кэт? – снова поинтересовался Жорик.
– Да, – кивнула я, понятия не имея, кого имеет в виду племянник.
– Понравилась? – не утихал парень.
– Степа, не уходи, – закричала тетя Лида, – сейчас разведу порошок усатого карчала, добавлю его в питье и принесу. Враз кашель снимет.
– Кто такой усатый карчал? – спросил мой муж.
– Другое название – бермудский таракан, – охотно пояснил Жорик, – удивительно целебное насекомое. Из названия ясно, что среда его обитания – Бермудский треугольник.
Степан вскочил и кинулся в коридор.
– Совсем забыл! Мне надо срочно сделать звонок!
Я пошла за мужем.
Глава двадцать седьмая
– Куда ты дела экологически чистое белье, созданное почти девятьсот лет назад в урановых рудниках солдатами части ПВО? – осведомился Степан, укрываясь одеялом.
– Унесла тайком в кладовку, – ответила я, – постелила то, которое сама купила.
– Отправила туда, где банки с огурцами? – уточнил муж. – Осторожней их потом открывай.
– Почему? – спросила я.
– Проведут ночь рядом с бельишком, и огурчики начнут петь гимн ракетных войск, обретут способность драться и могут отдубасить того, кто их съесть собрался, – объяснил муж и погасил свет.
– Спокойной ночи, – пробормотала я.
– М-м-м, – ответил Степан и засопел.
Я закрыла глаза, задремала, и тут раздался голос:
– Чья нога?
Сон улетел. Я села и прошептала:
– Степа!
– М-м-м.
– Слышал?
– М-м-м. Что? – пробурчал муж.
– Кто-то спросил: «Чья нога», – еле слышно произнесла я.
– Мои конечности на месте, – хрипло сказал Степан. – А твои?
– Тоже здесь, – заверила я.
– Тогда не о чем беспокоиться. Ложись.
Я нырнула под одеяло. Степа повернулся на другой бок. И тут снова пропищал голос:
