Андрей взял с подоконника бутылку лимонада и вернулся к столу.
– Нет. Думаю, кто-то постоянно угощал Васю волшебными уколами за неделю до аварии. Потом в назначенный день забрал Глазова, прихватил его портмоне с паспортом и правами, сел в машину парня. Василия он куда-то отвез и там оставил. А сам порулил в Товарово, чтобы устроить аварию. Выполнив задуманное, злоумышленник вышел на шоссе и поймал попутку. Вот его могли подвезти. Трезвый, пообещал хорошие деньги, и он же потом днем доставил Васю в его подъезд.
– Рисковал, однако, – вставила я свое слово, – люди проснулись, ходили туда-сюда.
Степан не согласился со мной.
– Ну и что? Предположим, что кто-то из жильцов дома заинтересовался мужчиной, который тащил невменяемого Василия, стал задавать вопросы. Преступник спокойно ответил: «Нашел парня за углом, он еле стоял, попросил его до квартиры довести. Пожалел дурака, холодно, замерзнет». И все. Если бы решили узнать имя доброго человека, тот соврал бы. Но судя по тому, что Никонова обнаружила наркомана на лестничной площадке, никто никем не интересовался. Вилка, времена теперь другие, чем в нашем детстве. Сейчас, даже если трое одного бьют, прохожие не вмешаются.
– Вот-вот, – закивал Андрей, – машина на дороге осталась, в ней портмоне с документами. Они все на имя Василия. В придачу Ирина сообщила, что кошелек этот она подарила брату.
Глава тридцатая
Попов посмотрел в ноутбук.
– В деле указано, что обнаружены следы мужских ботинок сорок третьего размера. Обгорелый седан и дряхлые «Жигули». Мда. Негусто.
– Какого размера обувь? – подпрыгнула я.
– Сорок третьего, – повторил Андрей. – Вилка, почему ты так удивилась?
Я вынула телефон.
– Ира не особенно высокого роста. И Василий не выделялся из толпы. Он тоже учился в нашей школе, но в младшем классе. Один раз я, уже взрослая, зачем-то пришла к Ире домой. Уж не вспомню, что мне понадобилось, естественно, я сняла резиновые сапоги, на улице шел дождь. Тогда у всех обувь, в которой можно было ходить по лужам, выглядела одинаково: сапоги черного цвета. Они продавались высокие и короткие. У меня был второй вариант. А когда я собралась уходить, в прихожей стояли мокроступы почти до колена. Я растерялась, а Ира стала ржать.
– Васька невнимательный, нацепил твои сапожки и утопал в них.
– У меня размер тридцать девять, – удивилась я, – неужели твой брат не почувствовал, что они ему малы?
– Так у него тридцать восемь, – еще сильней развеселилась одноклассница, – а у меня тридцать два, ты же знаешь.
Я возразила:
– Такого мужского размера не бывает.
Ирина развела руками.
– Детский есть. Нам с Васькой достался такой размер ноги от матери. У нее тридцатый. Как у малышки из детского сада. Туфли не купишь, приходится на заказ делать.
Я включила у мобильного громкую связь, раздался голос Ирины:
– Привет, Вилка. Как дела?
– Какой размер обуви ты носишь? – забыв поздороваться, поинтересовалась я.
– Сейчас тридцать четыре, – ответила бывшая одноклассница. – В детстве тридцать второй носила. А что?
– Размер ботинок Василия помнишь? – спросила я.
– Конечно, – вздохнула собеседница, – я их ему покупала. У Васи денег не было. А в последние годы его было не уговорить пойти в магазин. Тридцать восемь. Помнишь, как мой брат один раз твои резиновые сапоги нацепил? Вот умора! Зачем тебе размер Васи?
Я отмахнулась от вопроса и, быстро проговорив:
– Потом объясню, – отсоединилась.
– На дороге находился не Василий, – пробормотал Андрей, – следователь не догадался проверить размер обуви преступника.
– Вроде по следу подошвы можно определить фирму, которая выпустила штиблеты, – заметила я.
– На месте происшествия обнаружили не так много улик, – уточнил Андрей, – погода не способствовала их сохранению. Шоссе покрывала корка льда, к утру она растаяла. Если и были другие следы, то они превратились в воду. Отпечатки в малом количестве остались на обочине, по которой к бетонке шел преступник.
– Почему никому в голову не пришел вопрос: каким образом наркоман смог, не нарушая правил, доехать до Товарова и зачем он туда прикатил? – повторил Степа.
– Можно пофантазировать? – спросила я.
– Валяй! – кивнул Попов. – Ты писательница, должна получиться красивая история.
Я сложила руки на груди.
– Ира дружила с Настей. У Титовой характер нытика, она всегда рассказывала в классе о своих проблемах. Дети, как правило, молчат, что отец вечером напился и побил мать, Ирина же, придя на уроки, сообщала обо всем, что творилось у нее в семье. Говорила в основном о плохих событиях. Титовой, нынче Рябовой, нравилось, когда ее жалели. Она такой и повзрослев осталась. Ирина бывала в гостях у Меркуловой, потом перестала посещать богатый дом, но не раз просила у Насти денег на лечение брата-наркомана. А та обращалась к Никите Андреевичу:
– Помоги Иришке, очень ситуация тяжелая. Надо опять Василия в клинику определить.
Меркулов знал о существовании непутевого брата подруги жены. Когда бизнесмену пришла в голову мысль избавиться от надоевшей супруги, он мог придумать спектакль с аварией и удачно поставить его на шоссе. Никита нанял человека, который сначала увез и спрятал Василия, а потом устроил аварию. Гаишники обнаружили портмоне, а вскоре нашелся и «автор» ДТП. Андрей недавно говорил, что у богатых своя инфраструктура: магазины, медцентры, салоны красоты, агентства по недвижимости. Никита никогда не обратился бы с предложением выполнить его щекотливое поручение к соседу-алкоголику. Если Меркулов нанял исполнителя, то нашел эксклюзивного специалиста. Они берут немыслимые деньги, а заказчик остается вне подозрений.
Степан прищурился.
– Верно. Существуют такие люди. Но они работают чисто, учитывают все тонкости, не допускают ни малейшей шероховатости. Не оставят следов своих ботинок на месте преступления. И снова возникают вопросы. Как обманутый муж узнал, куда поедут шофер и жена? Зачем Анастасии понадобилось ночью в Товарово? Недоумения по поводу глицерина с марганцовкой уже не высказываю, упоминали об этом не один раз.
– Никита сам жену туда отправил! – в порыве вдохновения сказала я. – Велел Насте: «Возьми канистры, отвези в Товарово».
– Шофером у Меркулова был Чернов, – напомнил муж, – скорей уж ему это поручил бы.
Я смахнула со стола крошки.
– Убить-то требовалось Настю! Поэтому ее и послали за веществами, которые при смешении взрываются. Откуда ей знать, что их опасно перевозить?
– Женщина-продавец ее об этом предупредила, – напомнил Степан. – Что-то не складывается. Мы пытаемся утрамбовать пластилин в нужную нам форму, а он не поддается.
