С тех пор как появилась в современном мире, Бажена полюбила запоминать новые незнакомые слова, проговаривала их про себя — таким образом тренировала мозг из боязни поглупеть в обличии кошки. Сексизм — как раз одно из таких словечек.
«Уж конечно, это несправедливо, если от меня достанется только блондинке!» — тут же решила она. Недаром считала себя справедливой ведьмой.
Поэтому тихонько пробралась в кухню, залезла в шкаф и изодрала когтями пакет с обожаемым Богданом кофе. Но этого ей показалось мало, ничтожно мало, поэтому следующей была испорчена кожаная сумка от ноутбука, разбит флакон любимого одеколона Изверга. Ведь так неудачно стоял на краю раковины! Ну и еще кое-что по мелочи. Так, чтобы Богдан не сразу обнаружил «сюрпризы». С чувством выполненного долга Бажена пошла спать в свою корзинку.
Проснулась от бухтения:
— Твою ж мать…
Это Богдан, скорее всего, увидел разбитый одеколон. Впрочем, ожидаемо, что его бы он в любом случае заметил. Ведь Изверг попался на редкость чистоплотный: прежде чем куда-то выходить, проводил в ванной минимум двадцать минут. Пока свою моську не умоет, не натрет разными пахучестями, из квартиры ни ногой.
Бажена притихла, ожидая его появления. Внутренне опасалась, что тот успеет увидеть что-то еще. Но он приметил лишь одеколон и, появившись в прихожей, проворчал:
— Твоя работа?
Кошка склонила голову, усиленно изображая искреннюю невинность.
Недовольный, как и полагалось, Богдан подхватил корзину с Баженой и направился в ветеринарную клинику.
Когда начался осмотр, Извергу позвонили, он извинился и вышел.
— Кошка практически здорова, — сказала медсестра в хорошеньком белом халате.
Ветеринар поправил очки и с важным видом произнес:
— Хочешь жить — умей вертеться, хочешь хорошо жить — умей вертеться в нужном направлении! Пиши: уколы витаминов, релаксант, обязательный курс из пяти инъекций! Считай по максимальному тарифу, будем колоть неделю…
— Как скажете, — кивнула медсестра.
А Бажена мысленно застонала.
«Это что же, к бабе Вере сегодня не попаду?! Изверга собираются… как же это говорят… развести на баблишко? Очень похоже!»
***
«Если я к бабе Вере сегодня не вернусь, то куда вернусь? Да, да, именно туда, куда мне совсем не нужно!» — наконец дошло до Бажены.
Из-за последних изменений ей вдруг страстно захотелось сэкономить для Изверга немного денег, и плевать, что он Изверг. Необходимо вывести звериного докторишку на чистую воду! Только как?
— Иди сюда, кисонька… — засюсюкала с ней медсестра, предварительно положив на стол шприц. — Иди сюда, милая…
«Ага, разбежалась… дураков нет!»
Бажена зашипела, оскалилась и, превозмогая боль, бросилась что есть силы в сторону. Резкие скачки всё еще давались ей с трудом.
— Эм… Может быть, мы уже и сделали ей укол? — вдруг спросила медсестра. — Кошке явно лучше, наше лечение помогает, вот как замечательно она прыгает куда не надо…
Ветеринар поправил на носу очки, с важным видом посмотрел на забившуюся в угол Бажену и кивнул:
— Сделали укол, и вы абсолютно правы! Наше лечение очень хорошо помогает!
— Ах вы ворюги такие! — хотела закричать ведьма.
Только из горла опять одни «мяу» да «мяу».
Так и пришлось возвращаться в корзину, совершенно ничего не добившись.
Богдан был очень недоволен фактом того, что лечение не закончено, однако согласился принести кошку на уколы еще два раза — необходимый минимум, как ему объяснил врач.
А потом… потащил Бажену обратно домой.
Выбор у кошки был невелик. Можно сбежать прямо на улицу большого города и спрятаться так, чтобы ни за что не нашли. Да только не желала она такой судьбы. Может, кому и мягко спать на асфальте, вкусно есть из помойки и нравится постоянно волноваться за собственную шкуру, но Бажена — кошка домашняя. Ей критически важно иметь дом — единственное, что в ее жизни осталось человеческого. Исчезнет это, и она совсем одичает.
— Что, кошара, больно было? — спросил Богдан, когда вынес кошку из ветеринарной клиники.
Та как могла жалобно мяукнула, посмотрела на него заискивающе, авось не пристукнет потом, когда узнает о шалостях, вон, вроде даже проникся кошачьим горем, переживал, что ей больно. К тому же не так уж сильно она и напакостила. Так, раскидала носки Богдана из корзины с чистым бельем, испортила кофе, а об одеколоне он ведь уже и так знает.
— Ничего, — кивнул он. — Еще немного у меня поживешь, полечишься, а потом со здоровой ногой к бабушке. Она тебя живо откормит деревенской сметаной.
При упоминании сметаны Бажена встрепенулась, сглотнула слюну и вспомнила, что еще не завтракала.
Богдан принес кошку домой, привычно поставил корзину в угол гостиной, переоделся в шорты с майкой и пошел на кухню, а Бажена шмыгнула в прихожую, спряталась в шкафу для обуви в надежде пережить бурю там — вдруг не найдет. Да только он почти сразу закричал:
— Кошара! Иди есть!
А потом так призывно зашуршал пакетиком, что ее рот в мгновение ока заполнился слюной.
— Мурка, идешь? — всё продолжал звать.
И Бажена не утерпела. Шмыгнула из шкафа в коридор, хотела пробраться на кухню, но путь ей преградила взъерошенная и покрасневшая от злости блондинка.
«О тебе-то я и забыла…» — мысленно зафырчала она. Ведь действительно забыла об оставленной в спальне девице.
— Ах ты свинья пакостливая! — завизжала та мерзким писклявым голоском.
На визг блондинки тут же появился и сам Богдан.
— Что случилось? — нахмурил он брови.
— Что случилось?! — продолжала визжать блондинка. — Ты полюбуйся!
С этими словами она сунула ему под нос искусанную кошкой сумочку, а потом покружилась в своем истерзанном платье.
— Это она нашкодила, свинья пушистая! Ты должен от нее избавиться, немедленно! Вышвырни ее прямо сейчас!
— Успокойся, — отчеканил Боград. — Ты думаешь, это моя кошка? Она бабушкина, я не могу ее просто так выкинуть.
— Ты предпочел мне кошку? — взвизгнула девица. — Ну и катись к чертям!
С этими словами она выскочила в прихожую. Секунда, и за ней хлопнула дверь.
«Ура! Кажется, выжила!» — выдохнула Бажена.
Да только рано обрадовалась. Как только блондинка скрылась, центром внимания Богдана стала именно она. Он резко швырнул в кошку полотенце, которое держал в руках. Попал точнехонько в больную ногу, заставив свою жертву зашипеть от боли из-за того, что резко дернулась в сторону.
— Дрянь такая, ты что натворила?! Я предупреждал тебя не пакостить? Ну, держись!
