— Оу, нет… — она удивленно уставилась на меня, не верящим голосом протянув: — Это ведь ты, Руби.
Часть 39
Как бы я не выпытывала хоть слово, Зельда молчала. Пребывая в каком-то пугающем спокойствии, она монотонно подошла к креслу-качалке, поставила на небольшой столик рядом с ним прозрачный хрустальный круг. После в ход пошли подпаленные сушеные травы и странные «заклинания» на непонятном мне языке.
Когда я поняла, что старушка сосредоточена на своих манипуляциях, то просто села напротив, нервно ерзая на деревянном стуле. От напряжения свело мышцы ног, внутри бил непрекращающийся тремор. Глухо глядя вперед, я словно ждала чего-то… Ужасного? Пугающего? Хотя, казалось бы, куда еще?
— Удивительно, — наконец протянула она, странно хмыкая. Ее глаза горели, будто у маленького ребенка, рассматривающего что-то невообразимое. — Живу уже не первую сотню лет, а в первый раз вижу такое воочию.
— Что именно «такое» вы там видите? — стараясь говорить медленно и сдержанно, я не давила на старуху. Ведь она запросто могла отослать прочь!
Зельда молчала, будучи только в своих мыслях. Внутри меня накалялось напряжение, потом лопнуло и терпение.
— Прошу вас, скажите хоть что-то! Я… Я не понимаю ничего, что происходит вокруг. Все кажется каким-то очень странным сном, именно по этой причине я до сих пор спокойна, — глаза стали влажными, руки тряслись. Я смотрела на старушку со всей надеждой, какую только могла найти внутри.
— Это не сон, девочка, — поджав морщинистую губу, выдохнул она, наконец обращаясь не в пустоту, а ко мне. — Все правда. Ты выпила особую траву... Ее цель – излечить владельца. Любым способом! Видимо, духи предков решили, что это единственный вариант тебя спасти.
Я жадно впитывала каждое слово, фразу, брошенный взгляд. Любая информация была ценной, могла ответить на важные вопросы.
— Так, так, так… — встав с места, я принялась вымерять шагами комнату, попутно сгрызая маникюр. Потом вспомнила, что это ногти Сьюки и заплевалась. Шестеренки в голове складывались в цельный пазл, некоторые части я додумывала на ходу: — Значит, я выпила чай, и какие-то там духи решили, что было бы не плохо запихнуть меня в тело Сьюки Кроуфорд. А ее – в меня. Хм… В этом есть конкретная логика: Сьюки любит Алекса, а теперь еще и беременна от него. А я… Свободный и счастливый человек.
Посмотрев на Зельду, я улыбнулась, пытаясь скрыть, что кое-что меня в этой схеме огорчает. Я больше не была беременна. Мое дитя таки достанется другой. И мое тело тоже.
— Да, логика в этом есть, — согласилась женщина, выгнув бровь. — Но… Все не совсем так, как ты думаешь, дорогая.
— Я беременна? — с надеждой спросила, но Зельда тут же покачала головой. Кто бы мог подумать, что отсутствие нежелательной беременности может так ранить.
— Сьюки… Я не чувствую ее души, дорогая, — Зельда говорила об этом так спокойно, будто речь шла о погибшей рыбке, а не о человеке. У меня челюсть едва не ударилась о пол. — Она не в твоем теле, Руби. Ее нет в мире живых.
— Я… — ноги подкосились, и я буквально осела на стоящий за спиной комод. — Я убила ее этой вашей чертовой травой! О, боги…
— Нет, тут что-то другое, — цокнув языков, старуха взяла в руки стеклянный шар, заглядывая в него, словно в книгу. — Сьюки сама нарушила обмен. Она… Черт, совсем сдурела! Жадная, вечно недовольная жизнью идиотка!
— Не понимаю, о чем вы, — прошептала я, совершенно не ощущая губы. Они онемели.
— Вижу, как сидит она в номере отеля и жалеет себя несчастную, — Зельда закатила глаза и разозлилась, выражая свое отношение к блондинке. — Истинный у нее бедный, уродливый, глупый. Муж бросил, денег не дает. Жизнь у нее кончена. Придется идти работать, унижаться. Как смотреть в глаза подругам? — будто пересказывала мысли женщины Зельда. — А потом она выпила волчий яд, запив его отваром из вербены. Идиотка! Какая идиотка…
— Она пыталась покончить собой, — догадалась я в полном ужасе. Сьюки не производила впечатление психически неустойчивого человека. Как раз наоборот, слишком самоуверенного. Почему же сдалась так внезапно? В чем причина? — Но… Как же Роман? Если я правильно поняла, он должен был уйти вслед за ней.
— Должен, но Сьюки было плевать. Она всегда жалела только себя, — странно взглянув мне в глаза, она проговорила: — Хочешь знать, почему она решилась на это? Алекс сказал ей кое-что. То, что разбило сердце и разрушило все надежды.
— Боги… — в который раз за вечер проговорила я.
— Не переживай, она прожила почти сто пятьдесят лет. Всему есть свое время, — отрезала женщина, будто не желая больше говорить о блондинке. — Для тебя это значит лишь одно: назад пути нет. Твоего тела тоже нет, оно стало прахом. Прошлая жизнь исчезла. И ребенок тоже, ведь души у него еще не было.
— А Алекс? — голос охрип, я слышала его где-то вдалеке.
— С Алексом все сложнее… Он не знает, где ты. Не слышит запаха, не чувствует. Волк внутри сходит с ума, но не умирает. Ведь ты все же в этом мире, — Зельда померкла и побелела. Видно, что альфу она любила намного больше, чем его жену. — Он будет искать тебя, но когда поймет, что нет смысла…
— Что с ним случится? — сглотнув вязкий ком, я уставилась на Зельду в предвкушении.
— Вечная агония, не прекращающиеся мучения. Если повезет – сойдет с ума. Не повезет – будет страдать до последнего своего дня.
— А я? Он… не узнает меня в теле Сьюки?
— У тебя другой запах и запертое на ключ сознание... Нет, не узнает, — тяжело вздохнув, Зельда недолго помолчала: — Знаешь, я не могу тебя просить. Видела все, что происходила между вами. Но… Может, ты навестишь его? Вдруг поможет? Я не знаю ни одного случая выздоровления, но ваша история такая странная, запутанная и сказочная даже для нашего волшебного мира. Вдруг повезет? Вы ведь больше не вместе, не пара. Зачем ему умирать?
Поднявшись на ноги, я подошла к окну, складывая на груди руки.
Факт: теперь я свободна. Тоже факт: без ребенка, не замужем. И третий факт: из-за этого пострадали трое, так или иначе.
— Лестница из трупов в счастливую жизнь? — прошептала я себе под нос, а ведунья попросила говорить громче. Повернувшись к ней, я натянула легкую улыбку. — Я подумаю над вашей просьбой.
Часть 40
Когда я вышла на улицу, стало уже прохладно и блекло. Срывался мелкий дождь, дул неприятный холодный ветер. Либо природа отзеркалила мое настроение, либо слова колдуньи поменяли мой взгляд на происходящее.
Теперь я была совершенно свободным человеком, способным делать то, что взбредет в голову. В моей власти были ресурсы и выбор. Безбедная и счастливая жизнь. Но… так ли это?
Роман был истинным Сьюки. Без нее он погибнет… Вслед за настоящей душой Сьюки, которая оказалась мертва. А Алекс… Он вообще оказался обречен на вечные мучения.
