Внутри меня будто перегорел последний фитиль, а из глаз ручьем полились слезы. Рана на сердце, которую я так отчаянно зажимала ладонью, снова принялась кровоточить. Спазм в груди мешал дышать, боль растекалась по венам.
— Что с тобой? — Роман присел рядом со мной, заглядывая в глаза. Он выглядел растерянным, словно боялся меня касаться. Обнять и утешить было бы неуместно, а просто смотреть – более чем странно. — Что-то болит?
— Да… Нет! Не знаю, — слова путались, а слезы не останавливались. — Может, за продуктами отправишься потом? Я чертовски сильно не хочу сейчас оставаться одна.
— У меня в машине есть стейк, немного картошки и шпинат. На ужин хватит, — удивил меня Роман, заставляя поднять вопросительный взгляд. — Я ведь не знал, что все так затянется. Купил домой…
— Значит, ты живешь не здесь, — отвлекаясь, я пыталась угомонить дрожь и накатывающую с каждой секундой все больше и больше депрессию. Роман подыгрывал мне, как только мог. — Почему мы здесь?
— Алекс знает все другие места, — объективно оценил ситуацию он. Мои глаза стали по пять копеек от одного упоминания Кроуфорда. Роман подловил этот момент, своей ладонью накрыл мою и вкрадчивым голосом осторожно протянул: — Ты уверена, что стоило сбегать?
Я вдруг задумалась: почему Роман вдруг решил, что я хочу вернуться к альфе? Что его подвигло на такой «своевременный» вопрос, который будто вонзил гвоздь в рану. И тут наконец дошло – у оборотней отменное обоняние, хоть я и приняла душ.
— Черт… — щеки моментально стали пунцовыми. Я была самым ужасным человеком на этой планете! — Тебе наверняка неприятно…
— Не могу сказать, — удивленно протянул Роман, будто сам пытался разобраться в своих чувствах. — Я не ощущаю связь со Сьюки как раньше. Мой волк не страдает от этого. Его словно все устраивает. Не знаю, странно все это…
— То есть, думаешь… — я отвела взгляд к окну, часто дыша носом. Мне почти удалось справиться с эмоциями, и добрая часть заслуги в этом Романа. — Алекс сможет жить дальше? Не будет болеть?
— Судя по тому, что я видел, сможет, — большой палец Романа поглаживал мою ладонь, наверняка неосознанное, но это движение меня почему-то волновало. Я не могла понять, чего хочу больше: раздраженно одернуть ладонь или поблагодарить его за теплое отношение. — Все происходящее для нас в новинку. Если не знает Зельда, никто не знает.
— Он все равно будет меня искать, — констатировала я, тяжело вздыхая.
— Будет. Это ведь чистокровный Кроуфорд, род завоевателей. Алекс не просто привязан к тебе волчьей частью, но еще и человеческой, — зачем-то сказал Роман, будто проверяя мою реакцию на данную информацию. Теперь я оставалась нейтральной, не давая лишней пищи для размышлений. — Но будь спокойна, даже без твоего амулета от тебя больше нет никакого запаха. Никогда такого не видел! Сейчас ощущаю лишь Алекса.
— Ты говорил что-то про горячую воду? — поднявшись с места, направилась в душ. Он был старый, но вполне работоспособный.
Намыливая себя старым засохшим бруском мыла, я четко ощущала, что больше это не тело Сьюки. Это была я – Руби. Худощавые ноги, выпирающие кости. Происходящее вокруг настолько травмировало мою психику, что я совершенно не понимала, как к этому отношусь. Мне было… ровным счетом никак.
Когда я вышла, Романа не было в доме. Выбежав на улицу, чтобы проверить на месте ли авто, заметила его сидящим у ручья. Мужчина разжег костер и собирался жарить там мясо с картошкой. Я решила помочь ему, разыскав на кухне пару более-менее пригодных железных блюд, вымыла их и «накрыла» нашу поляну.
Когда мясо почти закончилось, а картошка уже просто не лезла, я решила, что Роман достаточно расслабился для моего ключевого вопроса, мучившего меня долгие дни:
— Почему ты мне помогаешь? Не понимаю, ты ведь рискуешь высокооплачиваемой работой, почетным местом в стае…
Уже темнело, красное солнце тонуло в реке. Я смотрела на это зрелище неотрывно, но ощущала, как Роман рассматривает меня.
— Я знал, что произошло с Кларой. Отчасти, это был мой недосмотр. Ведь я глава охраны, ты знаешь, — мужчина тяжело вздохнул и откинулся на землю. Она была достаточно холодной, ведь сезон пикников давно закончился, недавно шел снег. Но ни я, ни Роман больше не ощущали холода. — Ты была такая грустная день ото дня. Видеть это было невыносимо. Зачем мне такая «карьера», в которой нужно калечить психику людей? Я ухожу от Алекса, Руби. Мне предложили хорошее, высокооплачиваемое месте в Америке, — я резко взглянула на Романа, а тот лишь пожал плечами, дескать: «А чего ты после всего этого ожидала?». Внезапно лицо мужчины помрачнело, он сфокусировал свой взгляд на небе. — Я не чувствую больше связи со Сьюки, и это прекрасно. Возможно, это мой билет на свободу. И… Ты нравишься мне. Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной.
— Ты только перестал испытывать что-то к Сьюки и сразу зовёшь меня на другой край планеты? Оригинально! — слова Романа звучали как шутка. Или я просто не хотела воспринимать их всерьез.
— Ты не понимаешь… Истинная связь совсем не похожа на любовь. Вот почему у нас двоежёнство. Истинную хочется только трахать. Тебе плевать на то, как ее дела или настроение. Плевать на моральное и душевное состояние. Волку надо, чтобы истинная вовремя раздвигала ноги. Все, — Роман повернулся на бок, подложив одну руку под голову, и прищурил глаза. — Вот почему я считаю, что Алекс любит тебя. Он относится к тебе иначе. Ты волнуешь его больше, чем все на свете.
— Ты рекламируешь мне Кроуфорда? — хмыкнула я, откидываясь на траву. — Что же, твоя кампания провалилась.
— Просто не хочу давить, решение принимать только тебе, — несмотря на всю мою иронию, Роман оставался серьезным. — Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной. Но приму любое решение. Ведь скоро я стану отцом, это кому нужен мужчина с прицепом, верно?
От воспоминаний о ребенке стало не по себе, а желчь подкатила к горлу.
— Я ведь была беременна, ты знаешь, — зачем-то объявила я, и Роман промолчал.
Он больше ничего не говорил, мы просто смотрели в пустоту, каждый думал о своем. Рядом трещали дрова в костре, шуршала трава. Было спокойно и умиротворенно. Но все равно что-то было не так. Не на своем месте.
Часть 49
Проснувшись утром на постели, я не обнаружила Романа. Оставив на столе завтрак в виде остатков картофеля, он уехал в город и обещал вернуться так быстро, как сможет. Воспользовавшись временным одиночеством, решила заняться уборкой. Мытье стен, потолков, полов и всех рабочих поверхностей заняло около трех часов. Еще час ушел на посуду.
Потом в голову пришла идея перестирать занавески в небольшой железной емкости, которую удалось найти в погребе. Встав на старый, полуразваленный стул, я принялась снимать повидавшую жизнь ткань, отстегивая петельки одну за другой.
Именно тогда мне показалось, что я увидела движение за окном. Оно было мимолетным и совершенно не ощутимым для человеческого взгляда. Но волчья частица Сьюки до сих пор меня не покинула, прижившись как родная.
