Может, и к лучшему. Ему стоило подумать, нужно ли впутываться в мои проблемы или лучше бросить, пока не стало хуже?
Я заставила себя не расстраиваться по этому поводу, а после заснула.
Мне снилось, словно я была привязана к постели, а змея скользила по лицу, рукам, шее… Ее движения не были агрессивными и опасными, наоборот, осторожными и бережными. Я ощущала, как нечто теплое и шершавое окутывает ноги, бедра, оплетает талию… Затем змеиное дыхание оказалось на моей щеке, мочке уха, шее… Она словно осыпала меня невесомыми поцелуями, боясь потревожить.
А потом я резко проснулась от трели будильника, которого и в помине не было в этой развалине. Вдобавок меня накрывало теплое одеяло, а пропускающие сквозняк окна оказались заклеены специальным скотчем.
— Что за?.. — опустив ноги на пол, я коснулась не деревянного пола, а мягкого ковра и тапочек.
Но, как оказалось, самые главные «подарки» ждали меня в другой части дома.
Происходящее совершенно не укладывалось в голове, походило на какой-то сюрреалистичный сон! Абсолютно новая кухонная гарнитура, столы, посуда, техника… В ванной вместо старого полуразваленного душа располагалась новая кабинка.
— Нет… Не может быть! — выйдя на улицу, чтобы подышать свежим воздухом и понять, КАК можно было проспать капитальный ремонт, я напоролась взглядом на обустроенный берег. Теперь там не было сорняков, а лишь аккуратный песочный пляж и все необходимое для пикника.
«Как?! КАК?! НУ КАК ЖЕ ТАК?!» — крутилось в голове, словно заезженная пластинка.
И ответ ждал меня на столике около окна под огромным букетом тюльпанов: «Если хочешь жить здесь – живи. Просто дай возможность помочь, это пустяк».
То, что не укладывалось в моей разрывающейся голове, было для Кроуфорда лишь пустяком.
Часть 51
Я ждала Кроуфорда целый день. Его присутствие повсюду было осязаемым, ощутимым… Каждый раз, стоило повернуться спиной, за мной будто возникала некая тень, преследующая повсюду.
Под вечер голова гудела от напряжения. Я лежала на постели, слушая каждый шорох, каждый скрип. Сердце выпрыгивало из груди от волнения, дышать было тяжело.
Когда кто-то постучал в дверь, я едва не потеряла сознание от страха. Была глубокая ночь, оружия или другого средства защиты в доме не наблюдалось.
Подхватив дрожащими руками торшер, я подошла к двери, громко и уверенно выкрикнув:
— Кто там? Не молчите!
Но гость так и не дал о себе знать, растворившись в темноте. Лишь на коврике лежала красная роза, пакетик со свежевыпеченными моими любимыми печеньями из дома альфы, а также сложенная вдвое записка: «Завтра. Полдень. У реки. К.»
Ожидание чего-то невидимого, абстрактного давало неблагоразумный, совершенно нереальный шанс на то, что Алекс таки ничего не знает. А вдруг? Но теперь стало ясно все. Он был в курсе, кто я такая.
Содрав с себя амулет, я запустила его в другую часть дома, камень раскололся на сотни маленьких крупинок, «волшебная» трава разлетелась по полу. Роза отправилась туда же, куда и порванная записка – в урну.
Все мои попытки на одиночество потерпели фиаско. Даже в гребаной деревне, где нет жильцов, он нашел меня!
— Плевать мне на твои одеяла, посуду, мебель! — кричала я, совершенно не будучи уверенной, что это услышит кто-то, кроме меня самой. — Господи, как же мне плевать! Это не имеет никакого гребаного значения!
Я плакала так горько, как никогда ранее. Потому что впервые осталась одна. Наедине с собой, своими чувствами и эмоциями. Мне было плохо… Так сильно физически плохо, что зарождалась злость и желание сделать больно другим.
Когда полегчало, уже рассвело, спать не хотелось. Обведя взглядом дом, я представляла, какой была бы моя жизнь, останься я здесь навсегда. Наверняка Алекс снова заберет меня с собой. В свой чертов дом, в котором каждый миллиметр наполнен горькими, ужасными воспоминаниями.
Полдень наступил незаметно, хотя я его и не ждала. Не было слышно подъезжающей машины, чужих шагов и разговоров, но я точно знала – Алекс здесь.
Целую вечность я собиралась с мыслями и решалась выйти. Стоило сделать шаг по направлению к двери, как что-то невидимое одергивало меня, заставляя возвращаться. Начало смеркаться, когда я вдруг убедила себя, что это все равно рано или поздно произойдет. Хочу я или нет.
Алекс сидел у самого берега в модельном черном костюме с иголочки прямо на достаточно холодном песке. Его руки были раскиданы в стороны, поза казалась спокойной и расслабленной. Он смотрел куда-то вдаль, думая о чем-то своем и не повернулся даже тогда, когда я замерла за его спиной.
Лишь глубоко втянув воздух через нос, он резюмировал:
— Твой настоящий запах возвращается. Ты сломала амулет?
Я промолчала, тут же испугавшись за нечто совершенно другое:
— Что будет с Зельдой? Она не виновата.
— Она давала клятву на крови, что будет действовать исключительно в интересах стаи. Судя по тому, что она еще жива, клятва не нарушена. Как бы странно это не звучало, — успокоил меня Алекс.
Трава вокруг все еще была зеленой, но уже начал срываться снег. Он опускался хлопьями на воду и тут же таял. В этом был весь Лондон – в любое время могла начаться абсолютно любая погода, готовая застать врасплох.
Я смотрела на это зрелище, будто зачарованная, пока вдруг не осознала важную деталь – я стою без верхней одежды и… не мерзну.
— Я чувствую в тебе оборотня, — ответил на мой немой вопрос Кроуфорд. — Волк Сьюки остался с тобой.
Вид фривольно раскинувшегося альфы будил во мне ночные эмоции и злость. Он пришел на мою территорию и снова вел себя на ней как полноправный хозяин, завоеватель. Будто все вокруг – его. И я его, и мир тоже.
— Нам нужно возвращаться домой, — «добил» моего внутреннего демона Алекс, заставляя чан терпения закипеть. — Это… кхем… жилище не предназначено для обитания.
— Я хочу, чтобы ты забрал все свои подарки и уехал, — строго отчеканила я, складывая руки на груди. Внезапно мне стало нечем дышать, будто кислорода вокруг не осталось. Его весь забрал Алекс.
— Это дурость, Руби. В нашем доме будет лучше. Ты ведешь себя как ребенок, — самодовольно хмыкнул он, бросая на меня взгляд, за который хотелось его убить.
— Единственное, чего я хочу – больше никогда в жизни тебя не видеть. Это так сложно?! — злость застилала глаза, я хотела уколоть его в сто раз больнее, чем он, когда держал меня в подвале. Когда делал то, что придет ему в голову! — Неужели это так сложно? Забудь о моем существовании.
— Я не буду тебя ни к чему принуждать. Ты можешь жить, как… — Алекс запнулся, побелел и закашлялся. — Как гость. Делай, что хочешь. Занимайся, чем хочешь.
— И я буду это делать, Алекс. Но не рядом с тобой. А как можно дальше! В другой стране. А лучше на другой планете! — я сорвалась на крик, распугивая мелких животных вокруг. Кроуфорд смотрел на меня странно, с какой-то отчаянной надеждой, будто ребенок на лопнувший любимый шар. Его никогда больше не вернуть, остались одни лишь воспоминания.
