А пока Омела думала о другом человеке. Мужчине. Пусть и кровном родственнике. Только Льюиса это не успокаивало! Какого черта он не выходил у нее из головы! Одной ногой в могиле стоял! Может, надо было помочь ему уйти? Тогда бы она сдалась и была с ним?
Нет. Ее горе могло омрачить его удовольствие. Льюис этого не хотел. Тогда что? Позволить ей и дальше о нем думать? Ни за что!..
В рассеивающемся тумане показалась темная фигура в плаще. Лица за широким капюшоном не было видно. Но Тринадцатый Воин и так знал, кто это. К нему пожаловал Демон Боли.
— Какого дьявола ты ее отпустил?! — взревел Диего. — Мы не получили от тебя и крупицы обещанного! А она уже в своем мире! Объясни!
— Остынь, Диего! — рыкнул Льюис, постаравшись вложить в эту фразу всю свою силу. — Девочка скоро вернется. И вы все свое получите!
— Твои слова теряют вес, тебе так не кажется? — демон бил точно в цель.
— Не забывайся! — Тринадцатый метнул на него взгляд, полный ненависти.
— Льюис, — голос прибывшего демона был тверд, но снисходителен. — Я прилетел не для выяснения отношений. А предупредить, что остальные в ярости.
— Знаю, — недовольно произнес Тринадцатый.
— Саквел почти что празднует победу. Льюис, ты ему в этом помогаешь? Я не понимаю тебя! Ты отпустил ее в мир людей, чтобы вся боль, относительно ее брата укрепилась. Зачем?
— Потому что она вернется и добровольно отдаст все, что будет нужно…
— А ты добровольно сложишь бразды правления? — Диего переходил границы.
— Что ты несешь?! — Тринадцатый Демон сорвался с карниза и очутился в метре от прилетевшего. — Она почти сдалась! — Он оправдывался? Как мальчишка? Как юнец, у которого молоко на губах не обсохло!
— Ты себя слышишь, Льюис? Что с тобой? Ты забрал ее чистоту. Теперь она нам не нужна. Но при этом ты не выполнил наш общий договор. По правилам, было бы нормально отдать ее тело на растерзание, чтобы остановить смуту в Совете.
— Нет, — Тринадцатый сказал это тихо. — Она будет со мной, пока мне не надоест.
— Ты защищаешь человечку? Каких великое множество? Да за утро Харон может притащить лично для тебя несколько сотен, поставит их всех раком, и ты сможешь делать с каждой все, что вздумается! Все будут непорочными девственницами! Все до одной! Каково я придумал, Льюис? А?.. — Диего рассмеялся, выдержав паузу. Но Тринадцатый не отвечал. — Отдай Совету душу и тело человечки. Пусть демоны разметают их в клочья в знак братского примирения.
— Этого не будет! Убирайся и скажи остальным! Мое вето на этой девочке. Она моя! И я не собираюсь ей с ними делиться! — Льюис порывисто размахивал крыльями так, что вихрь вокруг него становился зловещим. Горящие искры летели в разные стороны, заставляя Диего отгородиться от него рукой.
— Как знаешь, Льюис! — недовольно крикнул Демон Боли. — Я тебя предупредил!
— Убирайся! — яростно рыкнул Тринадцатый.
После исчезновения Диего, Льюис рывком взметнулся и, сложив вдоль тела крылья, камнем упал вниз. С закрытыми глазами он падал до тех пор, пока это было возможно. На протяжении всей скалы, на вершине которой располагалось его логово, к ее основанию, потонувшему в адском бурлящем жидкой магмой пламени. Для чего? Чтобы охладить пыл, подумать и разогнать упрямые стаи черных мыслей. Сначала темно и холодно. Даже демоническая кровь застывала в жилах от мерзлоты, охватившей середину скалы. Так было нужно, чтобы потом…
Когда яркое зарево кипящей магмы стало слепить глаза, он со всего размаху взмахнул крыльями. Едва успел, потому что брызгающие во все стороны огненные капли коснулись его тела. Ввысь. Теперь ввысь…
Он знал, что будет делать. И на этот раз его игрушка не посмеет ему отказать. Обмануть его своей чистотой, льющимися ровными ручейками слезами, искренним взглядом обрамленных пушистыми густыми ресницами глаз. Потому что будет должна. А как иначе поступают в мире людей? Тринадцатый усмехнулся. Достаточно ли подло с его стороны откликнуться на ее просьбу о помощи, а потом спросить должок? Она ведь ему должна. Вот и отработает по полной. Уж он об этом позаботится. Даже знал, с чего начнет.
Ее прекрасные пухлые губки, смоченные его циничным поцелуем, откроются и впустят его…
Член Демона одобряюще дернулся и начал расти. О, да! Именно так он и поступил. А пока следовало заняться делами, которые не терпели отлагательства…
* * *
Харон предпочел на эту ночь остаться в мире людей. Зачем? Он давно собирался пустить свое призрачное тело во все тяжкие. А теперь для этого настало самое время. К тому же в мире людей он знал парочку настолько порочных дамочек, которым даже демонессы могли позавидовать.
Перевозчик уже назначил им встречу в роскошном отеле на сороковом этаже и теперь входил в лифт с предвкушающей улыбкой на лице. Он хорошо постарался и заслуживал награду. Да и как не потешить играющую огнем плоть, когда вокруг разыгрывались такие страсти.
В воздухе его мира пахло порохом, раскаленным железом и реками крови. Невероятно возбуждающий запах! А еще Харон чувствовал скорые перемены, кардинальные, необратимые, влекущие за собой чуть ли не передел всех сфер влияния. Может начаться война за власть, и это будет очень интересно. Давненько не было ничего подобного. Хотелось взбодриться. А девочка-то и вправду стоящая. С виду ничего особенного, а вон как демонов всех подняла. Тому есть причина, наверняка. И он, Харон, ее узнает. Что-то в самой девочке или в ее родственниках. Она ведь из детского дома? Придется исследовать их мир, чтобы все узнать. Впрочем, ради интереса можно и косточки размять.
Перевозчик довольно потер руки. Скука и постоянство — не для него.
Особенно возбуждало Харона то, что именно он являлся тем, кто затеял смуту. Серый кардинал. Сторонний наблюдатель. Чрезвычайно радовало, что казавшаяся нерушимой сила вот-вот готова была рассыпаться в прах.
Тринадцатый Воин поддался взгляду обыкновенной человечки! Кто бы мог подумать, что так случится? Не демонесса, которую он веками искал и так надеялся на ее страсть и умения, завладела сущностью покорителя миров. Человечка. Чистая, непорочная, никогда не знавшая не только мужских ласк — обычных прикосновений. И дело даже не в Тринадцатом. Все без исключения демоны Совета заинтересовались ей. Неспроста. И в том, что Омела обычная, Харон уже начинал сомневаться. Нужно было поподробнее выяснить все ее прошлое, которое по какой-то неведомой причине для всех было скрыто. Действительно, странно. Не Харон, не Тринадцатый (а перевозчик был уверен, что покоритель миров смотрел внимательно) не увидели ничего особенного. Значит, следовало копнуть глубже. Кто назвал ее Омелой и почему? Кое-что было известно всем. А подробности кем-то умело скрыты. Кем? Этим и следовало заняться, выяснить в самое ближайшее время. Но только после запланированного отдыха!
Да. Его девочки уже ждали, и Харон повернул ручку двери, на которой значилась табличка «Не беспокоить!».
