— Хорошо…
Так тихо произнесла, сглотнула и посмотрела на медленно наливающийся огнем член. Встала на колени между его расставленных ног. И дрожащими пальцами дотронулась до члена. Это было невыносимо!
— Возьми! — прикрикнул Льюис.
Девушка вздрогнула и зацепилась за окаменевший ствол.
— Крепче, — скомандовал, у самого костяшки побелели от того с какой силой он сжимал подлокотники. Омела всхлипнула, но послушалась. — Открой… — уже прохрипел.
И ее нежные ладони протянули крайнюю плоть книзу. Открылась головка. Она потемнела и пульсировала так, что отдавалось в голове.
— А теперь сделай мне минет, девочка, — уже не приказывал, просил, и это для Тринадцатого было более чем странно.
— Я… не умею…
Ничего другого он и не ожидал услышать. Впору рассмеяться. Но нет. Спугнет. Конечно, человечка от него никуда не денется. Но ее боязливые, едва заметные всполохи возбуждения, зачатки похоти. Особенной. Он такой еще не встречал. А потому Льюис рисковал потерять самообладание прямо сейчас.
— Просто впусти…
Она некоторое время не решалась. Хватала воздух, словно задыхается, как рыба. Хлопала пушистыми ресницами, испуганно рассматривая, как окаменевшее к тому времени мужское достоинство призывно пульсирует в ее руках. Демон ждал только потому, что момент завораживал его больше чем желание погрузиться в ее прекрасный ротик. Девочка находилась в замешательстве, в смятении. И вместе с тем ее тело, без ее воли, пульсировало в такт его.
Наконец, она наклонилась и, зажмурившись, коснулась раскрытыми губами головки члена. Льюис с трудом сдержал стон. Какая же она горячая внутри. Никем не раскрытая. Не познанная. Его игрушка. Скомканная между простынями невинность. Его. Только его.
Сомкнув плотнее губы, Омела принялась медленно впускать его в себя.
Глубже. Глубже.
Демон откинул голову назад и закрыл глаза. Сознание сузилось до ее скользящих по стволу его члена губ.
«До упора…» — услышал он ее мысли, и огонь мгновенно охватил все его тело.
Она принялась как-то нелепо посасывать. Льюис зарычал. Он никогда еще не чувствовал такое дичайшее опустошение, когда ее губы выпускали его, смыкаясь на головке. И он не мог не ловить ее ощущения. Она забыла о том, чего несколько минут назад боялась и стыдилась. Он слышал запах ее соков, смочивших складочки и губки. Как же он хотел их слизать!
Старательная девочка. Сладкая его Омела…
Глубже…
До упора…
— Пойдем, — он поймал ее подбородок, заставив оторваться. — Теперь Садись на него…
Снова растерялась. И Льюис готов был совсем потерять голову. Она спросит его, как это сделать? Довольно улыбнулся. Пусть спросит. Он свел бедра вместе.
Перекинула ногу и замерла.
— Поможешь? — спросила.
Льюис едва не рассмеялся в голос. Сдержался.
— Нет. Сама.
Он не отдаст эти ее эмоции демонам. Просто не сможет. Оставит себе, как трофей. Забавные и удивительные. Самобытные. Уникальные.
Собирался сразу после ее возвращения приступить, чтобы трансформировать. Но нет. Теперь только понял, что не сделает этого. Готов выслушать еще кучу претензий от Совета, выдержит все, лишь бы самому единолично обладать ее эмоциями.
Может, в следующий раз…
Не сейчас…
Она присела на его колени, и он кожей почувствовал, ее мокрые складочки. Снова взяла его член в свои руки. Задержала дыхание, привстала…
Головка члена коснулась набухших от возбуждения губок.
И Демон не выдержал. Схватил ее и с рыком насадил! Пронзил! Прижал к себе!
Заметил, как ее руки обвили его шею. Она вскрикнула, от неожиданности широко распахнув глаза. И нелепо заерзала, от чего Тринадцатый застонал. Он был в ней. Внутри своей стыдливой девочки. И даже не хотел двигаться. Пах свело и покалывало. Свинцовая тяжесть придавливала. А член, плотно охваченный узкой дырочкой человечки, изнывал и рвался в бой.
Нет… Еще немного… Надо дать ей привыкнуть… И тогда не отпустит… Замучает… Отымеет по полной…
— Омееела… — потянул ее имя. — Моя Омееела…
Отыскал губами ее губы и впился так, чтобы оставить печать. Она застонала и неожиданно приподнялась, выпуская его член из себя.
Чеееерт! Какая же узкая и мокрая! Омела…
И села… До упора… Чуть вздрагивая всем телом. Льюис почувствовал, как напряглась. Снова приподнялась. Он скользнул большим пальцем по ее набухшему клитору, аккуратно принялся ощупывать его. Она заскулила, опускаясь. Ее пальцы зарылись в его волосы.
— Давай, девочка, давай… — рыкнул он, не в силах более сдерживаться.
Испугалась. Сжалась. Но он поймал момент. Сжал ее ягодицы обеими руками, развел и насадил. Снова и снова, задавая темп.
В какой-то момент она слегка откинулась и убрала руки с его шеи. Ее ладони легли на колыхающиеся от рваных движений груди. Тонкие пальцы сжимали потемневшие соски.
Она ласкала себя! Эта скромница ласкала себя! И не думала больше ни о чем!
С рыком Льюис поднялся, заставляя Омелу обвить его за торс ногами. Она вскрикнула и обхватила его шею руками, прижавшись острыми сосками к его груди.
Жаркая и стыдливая девочка! Думает, что служит ему за спасение брата! Эта мысль привела Демона в бешенство. Раскрытой ладонью он шлепнул ее по ягодице, от чего девушка вскрикнула снова.
— Нравится? — хрипло спросил, всматриваясь, как в ее подернутых сладостной поволокой глазах хозяйничает его огонь. Переселил, приучил.
В несколько шагов достиг вновь застеленной кровати и аккуратно положил на гладкую простынь девушку. Пришлось выскользнуть из ее горячего лона. И в тот момент ее глаза разочарованно захлопали. Она не отвечала. Не сдавалась до последнего. И просить не собиралась. Но и он не продолжал. Медлил. Ее было мало, ничтожно. И на этот раз тоже.
Он нависал над ней. А она испуганно дотрагивалась пальцами до его разгоряченной кожи. Больше не смотрела ему в глаза, пряталась. Некоторое время собиралась с мыслями. А затем, широко расставив свои прекрасные стройные ножки, едва подкинула бедра, словно приглашая.
Стыдливо так. Отвернулась даже. А озорные пальцы скользнули вниз. Поймали горячий член, осторожно ощупывая.
— Попроси меня… — хрипло проговорил Демон.
— Нет…
— Проси! — рыкнул, и девушка замерла.
— Прошу…
— О чем?! — он давил на нее намеренно, по-другому сейчас не получилось бы. Понимала ли она, что он от нее хотел? О, да! Еще как!
— Возьми…
— Что?
— Возьми меня…
Одним рывком ошалевшего зверя Льюис оказался между ее бедер. Вклинился! И принялся вбиваться в нее в сумасшедшем ритме. Она стонала и извивалась, снова пытаясь сбежать. Хватала воздух, как рыбка, выброшенная на берег. Вонзала в его ягодицы свои острые ноготки! Оставляла на его бронзовой коже кровавые следы. И кричала от накрывающих ее одной за другой волн оргазма. А когда уже совсем обессилела, он снова довел ее до пика. Излился, с удовольствием слушая, как с ее губ срываются мольбы:
