— Ты должен отпустить демонессу…
Договорить не успел, как и осознать неверно заданного им тона разговора.
— Что?! — и Харон тут же оказался поднятым за шиворот кверху. — Да кто ты такой, чтобы что-то мне говорить?!
— Остынь, покоритель, и выслушай меня… Потому что я расскажу тебе то, чего ты не знаешь о ней… — голос перевозчика был твердым и уверенным, а значит был повод.
Тринадцатый Демон опустил Харона обратно на ступени.
— Я был в Пещере Истины, — начал перевозчик издалека. — Нужно ли мне объяснять тебе, где это?
— Оставь сарказм, лодочник! Я знаю, где это! — рыкнул уже сдержаннее Льюис.
— И узнал все о твоей Омеле…
— Не тяни, перевозчик, иначе рискуешь быть спущенным с этой лестницы!
— У Омелы нет брата. Мужчина, из-за которого она здесь, ей не родственник.
Льюис прищурился. Информация проверенная, если она и вправду из Пещеры Истины. Вот только зачем перевозчик туда отправился?
И Тринадцатый не мог ошибаться. Омелу никто не трогал до него. Никто!
— Она ведь этого тоже не знает, — предположил Льюис.
— Не знает. Но главное не в этом, а в том, что она светлая демонесса, которая должна жить среди людей. Отпусти ее, покоритель… — и Харон уважительно поклонился, как не делал никогда до этого.
— Тебе до этого какое дело? — Тринадцатый успокоился и теперь хотел знать подробности.
— Приглядывать я за ней должен, — произнес тихо Харон и будто бы даже как-то стыдливо отвернулся в сторону. — Я и сам недавно узнал. Омелу спрятали в детском доме от охотящихся на нее низших демонов. Пока демонессы маленькие, они являются отличной добычей для низших. Ей навязали несуществующую семью, чтобы спасти. И Виталик ей не брат…
— Забавно! — усмехнулся Льюис. — Приглядывать за моей Омелой? Да я и сам с этим отлично справлюсь.
— Тебе придется ее отпустить. Ты же сам это знаешь! — постарался убедить перевозчик.
— Заносчивости твоей мог бы позавидовать любой демон! — Тринадцатый оскалился. — Но в отношении меня воздержись!
— Воин, я знаю, что тебе было видение! Ты должен… Ты же видел все, Льюис! Ты знаешь, как должно быть! Так чего медлишь?
— Уходи, перевозчик, пока я еще могу себя сдерживать! И без тебя разберусь! — Льюис вспыхнул привычным рыжим пламенем, говорящим о том, что ярости в нем нет.
— Она стала сильной и потому нужна людям. Отпусти ее, Демон… — Харон предупреждающе вытянул вперед руку. — Ладно… Я ухожу…
Когда Льюис вернулся, Омела уже была одета и ждала его, сидя на краешке кровати. Явно нервничала. Сжимала и разглаживала кружевное платье. Прятала взгляд, не решаясь снова начать разговор. Красивая и светлая…
Решение было принято.
Глава 19
Льюис приблизился к ней и опустился рядом на высокий угольно-черный ворс ковра. Положил ладони на ее колени и внимательно посмотрел светлой демонессе в глаза. Казалось, она все понимала и потому молчала. Или просто не решалась сказать.
Его ладони поползли выше и застыли на упругих напряженных бедрах…
Он намеренно старался не думать о том видении. Но теперь настало время. Его время…
А как хотелось его остановить.
Демоны не должны любить. Они не могут этого делать. Не умеют. Им присуща одержимость, да. Похоть. Но не любовь. Ее в жизни демонов быть не должно. Иначе демон перестает им быть…
А если так, то кем ему после этого суждено стать?..
Это неверные вопросы. Бессмысленные. И их не стоило задавать никогда, если бы не она…
Льюис поймал ее руки и поднес к своим губам.
— Я люблю тебя…
Казалось, она не могла этого не сказать! Но лучше бы молчала.
В ее глазах застыли слезы, и они стали похожими на небольшие кристально чистые горные озерца. Он смотрел на нее, как на свою личную богиню. И как на свою погибель.
— Омела… Моя Омела… Я тебя отпускаю…
Льюис положил голову ей на колени и закрыл глаза. Покоритель миров, Тринадцатый Демон, Воин…
— Что?.. Что ты такое говоришь?.. — сдержанно выдохнула и зажмурилась так, что слезы брызнули из глаз и покатились быстрыми струйками по щекам. Он их не видел. Чувствовал. Они прожигали его дьявольскую сущность, разъедая, подобно самому страшному яду. Ее тонкие пальцы зарылись в его волосы, чуть подрагивали от испытанного напряжения. Он ведь сказал то, что она хотела услышать. Разве нет?
Она его любит…
Можно ли его любить? Его? Демона?
Быть одержимой — да. Желать — да.
Но любить…
Светлая демонесса может любить демона?
Такие похожие создания, но разные по сути. Он мог бы встретить ее и убить сразу же, ни на миг не задумываясь о том, кто она такая. И поступил бы так, несомненно, если бы не…
Нет! Не поступил бы. Возможно, с другими, но не с ней. Он ведь сразу заметил в ней что-то особенное, что с самого момента их первой встречи не давало покоя. Поселилось внутри черной сущности демона и постепенно разрасталось до тех пор, пока не заполнило собой все. Процесс необратимый, Льюис был в этом уверен.
Светлая демонесса разложила его на молекулы, а собрав, изменила навеки. И теперь он больше не чувствовал себя демоном. А кем?..
Каким непривычным и острым чувствовался момент. И даже немного глупым для демона его статуса. Но этот самый момент Льюис особенно хотел запомнить и не променял бы его ни за что на свете и даже ни на что во тьме.
— Отпускаешь… Когда?.. — произнесла почти шепотом. И он слышал, насколько ее не волновал заданный вопрос. Потерялась. Не знала, как реагировать. Ей нужно было попасть в ее мир, но душа Омелы не желала уходить. Потому что любила…
Время застыло. А Тринадцатый Демон понимал, что так больше продолжаться не может. Надо заканчивать. Пора! Иначе он не выдержит и признается ей в том, о чем демоны не должны и думать!
Никогда еще за все время существования он не чувствовал себя подобным образом. Будто огромная пропасть разверзлась у него под ногами. И он сам, по собственной воле должен сложить крылья, чтобы в следующий момент погрузиться в пропасть и перестать существовать…
Пора. Тянуть дальше невыносимо.
Он поднял голову с ее коленей и внимательно посмотрел ей в глаза. Обеими ладонями взял ее лицо. Она смотрела, ждала ответа и уже понимала, что прямо сейчас случится неизбежное. Их последние минуты вместе. Перед тем, как он совершит то, что, казалось, решил за него давным-давно кто-то другой, потому и явил ему видение.
Омела… Его Омела…
Как трудно с ней прощаться! Дьявол! Как трудно!
