Так что же все-таки, в конце концов, произошло?
Омела уселась в кресло, подтянула ноги к груди и сделала небольшой глоток. Ее путешествие не было сном. Теперь в этом не было никаких сомнений. И подтверждения поджидали девушку на каждом шагу, хоть она и отворачивалась, упорно стараясь не замечать.
В самый первый день, когда они с Никитой подошли к дому, прямо на крыльце лежал щенок дворняги с перебитой и кровоточащей раной на лапке. Маленький, не больше голубя. Он жалобно скулил и пугливо старался отползти, увидев людей.
— Что с тобой случилось, малыш? — Омела дотронулась до щенка рукой, желая погладить. А он вдруг радостно залаял. Девушка взяла его на руки, а он принялся лизать ее пальцы. Уже доверчиво и без боязни. — Странно, ошейника нет. Значит, бездомный?
Омела осмотрела щенка и увидела, как прямо на ее глазах рана на лапе исчезает. Испуганно заморгала.
— Может, возьмем его к себе? — предложил Никита. — Раз он бездомный?
Омела не ответила. Собиралась с мыслями, точнее гнала некоторые прочь. Не желала думать о случившемся, а Никита, казалось, ничего не заметил.
— Мы назовем его… Лайки! — воскликнул парень.
— Нужно сделать фотографию и дать объявления, — нахмурилась Омела. — Вдруг его кто-то потерял и теперь ищет.
— Хорошо-хорошо, — согласился Никита, забирая пса на руки.
На объявления никто не откликнулся, и щенок остался жить вместе с Омелой и Никитой.
Через неделю, когда Омела вместе с Лайки пошла на прогулку, переходя дорогу по пешеходному переходу, позади нее послышался вскрик и звук падения. Омела оглянулась и увидела старушку лет восьмидесяти, не меньше. Она упала и никак не могла подняться. А рядом сигналила машина, поторапливая старушку.
Омела подбежала и спросила:
— Вам помочь?
— Скорую… — кряхтела старушка, закатывая от боли глаза. — Кажись, ногу сломала… Ох, не могу…
Машина посигналила снова и включила поворотник, чтобы объехать.
Омела присела на корточки.
— Разрешите, я посмотрю? — и осторожно дотронулась ладонями до поврежденной лодыжки.
— А ты врач что ли? — старушка тяжело дышала, а когда почувствовала прикосновение, вдруг широко распахнула глаза и изумленно посмотрела на Омелу.
— Нет, я не врач… — девушка будто заворожено рассматривала худенькую ногу старушки.
Не меньше минуты прошло, прежде чем Омела снова посмотрела на притихшую женщину, услышала заливистый лай щенка и заметила, что рядом остановился большой внедорожник и включил аварийки. Это потом Омела поймет, что водитель закрыл происшествие на дороге, чтобы другие автомобили случайно не наехали на них. А пока она видела только удивленный взгляд старушки.
— Кажись… домой пора… — хрипло выговорила пожилая женщина. — Я ведь там тесто замесила… Подошло поди уже…
— А нога? — машинально спросила Омела, убирая руки.
— Так не болит уже, — призналась старушка и, пребывая в каком-то сильном шоке, принялась подниматься.
— Чем-то помочь? — раздался голос где-то сверху.
Омела подняла голову и увидела рядом с собой мужчину в темном костюме и темных очках. Она краем глаза видела, что он вышел из того внедорожника.
— Нет… Нет…
Омела поднялась, подтягивая поводок собаки. Зажегся красный свет светофора, и старушка почти бегом бросилась прочь. Могла ли она раньше так быстро передвигаться? Разве что в молодости.
— Я, наверное, пойду… — Омела опустила взгляд и быстрым шагом двинулась по пешеходному переходу. Сердце бешено билось в груди, а воздуха вдруг перестало хватать. Мысли спутались, а чувства…
Омела не хотела замечать очевидного!
А когда дошла до тротуара и услышала, как с визгом за спиной поехали машины, остановилась, как вкопанная. Чтобы немного отойти от произошедшего. Но тело как-то странно на все реагировало. Будто напоминая о чем-то почти забытом…
Лайки обнюхивал столбы и не рвался больше домой.
— Девушка… — раздался голос за спиной, и Омела вздрогнула. — С вами все в порядке?
Не смогла оглянуться!
— Да… — хрипло ответила и заставила себя пойти в сторону дома.
А дальше отвлекалась изо всех сил, чтобы не думать о том, что голос этого мужчины показался ей до боли знакомым. И телосложение… И скулы… И прическа даже…
Но ведь это не он, иначе не позволил бы ей уйти…
Омела сделала очередной глоток и вздохнула.
Хватит прятаться от себя. Нужно посмотреть правде в глаза. Она ведь никогда в жизни ничего не боялась. Смело смотрела на любые трудности и верила, что нет ничего невозможного.
Как это теперь странно звучало. Просто уговоры.
Итак. Ей нужно начать с самого начала. С того момента, когда она, подумывая о самом страшном и почти потеряв надежду, встретила Харона.
Харон…
С него ведь все началось, а она даже не успела его поблагодарить.
Он привел ее в тот мир, где она познала любовь…
Ведь проснувшись в своей квартире после смерти в другом мире, она поначалу ничего не помнила. Лишь то, что должна спасти брата. А потом, как само собой разумеющееся, стали всплывать воспоминания. Странные. Волнующие. Они приходили во снах, как некие мутные видения. И, проснувшись, Омела, вопреки своим желаниям, вспоминала все больше. Но каждый раз гнала прочь пугающие мысли.
Она помнила Тринадцатого Демона. И теперь вполне осознала его последний поступок. Он убил ее ради того, чтобы спасти. И, чтобы воскреснув, она стала незаметной для демонов.
Омела закрыла глаза и откинула голову на спинку кресла. Он ведь обещал, что будет рядом всегда. Каким образом? Она больше не слышала в своей голове его голоса, хотя бессонными ночами, забывшись, страстно просила об этом. А очнувшись, резко садилась на кровати, тщетно пытаясь унять сковывающую все тело дрожь.
Бесполезно отрицать. Омела ждала Демона. Он ведь приходил к ней раньше. Ласкал ее. И эти царапины от его когтей… Уже зажили. Остались только шрамы, напоминающие о том, что произошедшее не было сном.
Омела прикоснулась к бедру, где под тонкими пижамными штанами скрывались шрамы. Он больше ничего после себя не оставил. Даже медицинский осмотр у гинеколога в очередной раз подтвердил, что она все еще девственница. Зачем ей нужно было это знать, Омела и сама не знала.
Накануне вечером она подумала, что если позовет Харона, то он придет и тогда… Ничего не получилось. Значит, доступ в мир демонов ей навсегда закрыт. Да и зачем ей туда возвращаться? Нужно жить в своем мире, радоваться, работать и приносить людям пользу…
Снова тупик. С прежней работы Омела уволилась, а другой еще не нашла. А все потому, что никак не могла определить, чем ей теперь нужно заниматься. Вроде стоило бы найти самую высокооплачиваемую по ее способностям работу, чтобы как можно скорее рассчитаться с долгами, а Омела ничего не предпринимала. Возможно, потому что тело и душа никак не могли отдохнуть после перенесенного напряжения. А возможно, потому что Омела никак не могла решить, стоит ли ей использовать свои приобретенные способности максимально.
