— Это плохо?
— Это замечательно. — Он решительно берет меня за плечи и подталкивает к ванной комнате. — Пойдем в душ, ты замерзла.
— А-а? — Я бросаю взгляд на испачканную простыню.
— Потом поменяем белье.
Никогда не думала, что мытье в душе может быть таким сексуальным и возбуждающим. Мы долго стоим под горячими струями воды, и Илья обнимает меня сзади. А потом он ладонями намыливает мое тело, медленно и очень чувственно. Я доверила бы ему купание нашего ребенка.
О нет! Кажется, это последняя капля. Если я думаю о совместных детях, то дело дрянь. У нас с Ильей секс. Только секс и ничего, кроме секса.
— Можно мне? — спрашиваю я, кивая на бутылочку с гелем.
Илья кивает и поворачивается ко мне спиной.
Мы вылили весь гель, и возбуждение согрело меня лучше, чем горячая вода, но все же секса в душе не случилось. Илья сказал, что у него большие планы на завтра, поэтому меня лучше поберечь. Пришлось согласиться, потому что легкий дискомфорт между ног ощущался. Но я и так уже получила больше, чем рассчитывала.
В постели Илья засыпает почти сразу, ко мне же сон никак не идет. И все бы ничего, мне приятно лежать в мужских объятиях, но тревожные мысли так и лезут в голову. Как жить дальше без Ильи, но с незнакомым мужчиной? Как отказаться от навязанного брака? Что делать, когда долг требует подчиниться, а сердце молит о свободе?
Это невыносимо, и я осторожно сползаю с кровати, боясь потревожить Илью. Мне повезло — он не проснулся. Я набрасываю на плечи его рубашку и спускаюсь в гостиную. А тут чем заняться? Готовить ночью как-то глупо, да и не из чего, продуктов маловато. Взгляд падает на распечатанный договор. Прекрасный способ отвлечься!
Странно, но пароля на ноутбуке нет. Илья такой беспечный? Или там нет никаких рабочих материалов и контактов? Искушение велико, но все же я не открываю папки и окна мессенджеров. Айтишнику не составит труда проследить все операции, а я не хочу, чтобы Илья обвинил меня в излишнем любопытстве. Все, что мне нужно — браузер для поиска необходимой информации, да чистый «лист», чтобы писать отчет.
Полный анализ занимает у меня почти два часа. Я перепроверяю даже то, что знаю наверняка. Может, Илья и не воспользуется этим отчетом, но это важно для меня — снова почувствовать себя не слабой женщиной, нуждающейся в защите и управлении, а человеком с высшим образованием, самостоятельным и самодостаточным.
Отчет я распечатываю, перечитываю еще раз и, полностью удовлетворенная, засыпаю на диване в гостиной, укрывшись пледом.
20
Просыпаться от ароматного запаха кофе — особенное удовольствие. Я кофеман, об этом знает моя мама, и она иногда балует меня, приносит чашечку в постель. Маленькая чашечка, на пару глотков, с кофе, сваренным по особенному рецепту, с солью и перцем.
— Мам… — зеваю я спросонья.
И тут же пугаюсь, вспомнив, что нахожусь в квартире у Ильи. Откуда здесь мама?!
Илья сидит рядом и смотрит на меня с интересом. У него в руке чашечка с кофе.
— Мам? — переспрашивает он. — Какое облегчение, что кофе в постель тебе носит мама, а не мужчина.
— Это мне? — Я приподнимаюсь, опираюсь спиной на подушку.
Спрашивать глупо, не присел же Илья рядом, чтобы позавтракать. Конечно, мне! Но я, как обычно, смущена.
— Держи. — Илья отдает мне чашку.
У кофе знакомый вкус: соль, перец, специи. Неужели появились такие капсулы для кофемашины?
— Нравится? — интересуется Илья. — Я варил его в турке.
— Вкусно, — соглашаюсь я. — Ты давно встал?
Я чувствую — что-то не так. Илья смотрит на меня как-то странно, и в голосе слышны нотки недовольства.
— Достаточно давно, чтобы отправить отчет и приготовить завтрак.
О нет! Он злится, что я долго спала.
— Надеюсь, не мой отчет, — бормочу я и пытаюсь встать с дивана. — Прости, я сейчас…
Илья не позволяет мне подняться и отбирает чашку.
— Почему же? Твой, — говорит он. — Иначе для чего ты его делала?
— Я не могла уснуть.
Перекидываю спутанные волосы за спину и вспоминаю все свои «провинности»: залезла в чужой ноутбук, надела чужую рубашку, не позаботилась о завтраке.
— Илья, пусти, — прошу я. — Мне надо привести себя в порядок. Тебе же хуже, если ты отправил куда-то мой отчет. Я предупреждала вчера, там могут быть ошибки.
— Нет там никаких ошибок, — вздыхает он. — Я проверил. Тами, отчего ты так неуверенна в себе?
— А ты юрист? — усмехаюсь я. — Мне профессионал сказал, что я бездарь. И у меня нет причин ему не верить.
Кофе в постель — это замечательно. Но наш разговор мне сильно не нравится.
— И ты поверила этому козлу? — усмехнулся Илья. — Тами, у меня два высших образования, одно из них юридическое. Но если ты не веришь мне, я найду человека, которому ты поверишь.
— Ни к чему… — Я с трудом сглатываю. — Мне это уже не пригодится.
— Не хочешь работать? Нравится быть домохозяйкой?
— Да что тебе от меня надо?! — взрываюсь я. — Просила же — не лезь! Никто не позволит мне работать! Да я и сама не хочу! Я едва пришла в себя после этой… работы…
Гнев вспыхивает и быстро остывает. У меня нет никакого желания кричать на Илью. Почему день, который начался хорошо, не может так же и продолжиться?
— Я позволил бы. — Лицо у Ильи непроницаемое, не понятно, о чем он думает. — Конечно, если ты захочешь.
— «Но я другому отдана…» — цитирую я, грустно улыбнувшись.
Плакать тоже не хочется, но Илья своего добился, я опять во власти прошлого и будущего. Слезы сами катятся из глаз, едва я вспоминаю все свои унижения.
— Может, тот… другой… тоже позволит? — Илья берет меня за руку. — Ты же о нем ничего не знаешь.
— Я подслушала… Мы будем жить за границей, в Турции или Германии. Я знаю только английский язык. И не специализировалась на международном праве. Илья, пожалуйста, не надо… Ты сердишься? Мне лучше уйти. Эти воспоминания… причиняют боль…
Он сгребает меня в объятия и усаживает на колени.
— Тами, боль не пройдет, если ее прятать. Лучше поделиться с тем, кто может понять и помочь.
— У тебя и третье высшее есть? — мрачно шучу я. — Психолог, да?
— Нет. — Илья перебирает мои волосы, и я устраиваю голову на его плече. — Не обязательно быть психологом, чтобы разделить с кем-то боль.
— Зачем тебе это, а?
— Я отвечу на твой вопрос… позже… когда перестану сердиться…
— Прости.
Я обнимаю Илью и прячу лицо на его груди.
