Виктор отпускает меня, теряя свой интерес, и переводит взгляд в сторону ринга, туда, где был «Дьявол», который опять, уже стоял на ногах и смотрел так, словно мог убить одним лишь этим взглядом. Это чувствовалось в его силе, энергии, которая излучалась от него.
Страшно? Не то слово! И видимо не только мне!
— В подвал его! На трое суток! — приказывает Виктор своим людям, и, схватив меня за руку, выволакивает из клуба!
Глава 5.
Мы едем…, нет, ползём по дороге городом, примерно пятьдесят километров в час, минут сорок. Всё это время Виктор читает мне нотации, и ставит в известность о том, что мне можно, а что — нет! И из всего им перечисленного, оказывается, мне ничего нельзя.
Я должна слушаться, должна ублажать его в кровати, как только он захочет, должна за собой ухаживать на высшем уровне, и по дому ходить в сексуальной одежде, чтобы радовать его взгляд. Мне нельзя перечить ему, нельзя спорить или противится. За каждый промах — наказание, которое он будет предназначать по ходу действий, от зависимости моей оплошности.
Слушаю весь этот бред молча, и с каждым разом мои глаза всё больше выпучивались и выпучивались от шока и его замашек. Я — рабыня, которая не имеет ни слова, ни силы воли! Кукла, для игры и развлечения!
Ничего не отвечаю на его перечень моих обязанностей, ведь губа до сих пор ноет, а щеку сводит судорогой от боли. Ударил скотина на славу! Ненавижу!
Внутри словно тетива, натягивается и натягивает, хочется защитить себя и свои права, но я молчу, полностью игнорируя этого ублюдка, который вызывал во мне только отвращение.
Мы подъезжаем к какому-то старому складу, с огражденной вокруг сеткой, под напряжением. Территория охраняется несколькими солдатами с овчарками на привязи, которые просто срывались с цепи, завидев меня.
Собак я боюсь с детства, после того как соседский пёс, укусил меня ещё малышкой за ногу, поэтому прохожу мимо них с опаской, не спуская взгляд с угрозы, даже толком не осмотревшись, куда меня привезли. У страха — глаза велики!
Виктор гордо идёт впереди, под сопровождением нескольких собственных конвоиров, которые следовали за мной, чуть ли не наступая на пятки. Даже одного единого мгновения не было, чтобы хотя бы попытаться сбежать, а потом, это желание отпадает само собой, когда мы спускаемся в подвал, и мне открывается ужасная картина!
Холодное помещение, с температурой примерно плюс десять, возможно чуть выше, точно было трудно определить, но пар изо рта иногда, так и клубился легкой дымкой, во время дыхания. Здесь было сыро, и теперь уже мокро, после манипуляций над заключённым Дьяволом в клетке, которого щедро поливали потоком холодной воды из шланга, под напором.
Клетка стояла в центре подвала и была разделена на три части, в одной из которых находился боец. Видимо это было его наказание за сопротивление и отказ от боя. Но я ошиблась…это было только начало, его мучений.
— Ну что дорогой мой, — начинает Виктор, приближаясь к клетке. — Одумался?
Сам Дьявол, стоял в клетке, ухватившись за прутья, скованными между собой руками, гордо выдерживая холодный напор. Его тело было мокрым, капельки воды стекали вниз, по рельефным мышцам, привлекая моё внимание. Он не дрожал от холода, не издавал ни звука. Терпел, стиснув зубы, и молчал.
— Молчишь?! — сердится Виктор. — Вывести его!!! — приказывает, сжав руки в кулаки.
А мне вдруг стало страшного за этого бойца, ведь он один, среди зверей, злых, озлобленных, скованный, по рукам и ногам! Что сейчас будет, даже думать об этом боялась! Зачем же так? Чем он провинился? Ведь он такой же человек, как и я!
Хотя, наверное, теперь уже я, такой же человек…как он! Заключенный. Порабощенный. Игрушка…
Четверо солдат, выводят Дьявола из клетки, натягивая в разные стороны цепи на руках, а сам Виктор медленно берёт у одного длинную, резиновую дубинку, с ухмылкой на лице, приближаясь к заключённому.
Стою в стороне, обхватив себя руками, и дрожу, но уже не совсем от холода. Страшно за мужчину. Стойкий оказался боец, смотрит на своего мучителя вызывающе, гордо, совсем не трепеща от страха. И мне вдруг, стаёт его жалко, ведь вижу, что он не захочет сдаваться!
— Думаешь, самый умный? Или надеешься, что убью, как прошло бунтаря и избавлю тебя он обязанностей? Не-т, — коварно тянет он. — Даже не надейся. Ты будешь до конца своих дней, подчинятся мне. Служить, как шавка!!! И только когда я, разрешу тебе умереть…ты умрёшь! А теперь на колени!!! — выкрикивает, и я вздрагиваю, нервы ни к чёрту, от предстоящей ситуации. Не люблю насилие. Не люблю, когда причиняют боль!
А боец молчит, плотно сжав губы, и смотрит так ненавистно, даже мне стало как-то не по себе!
— На колени блядь! — повторяет Виктор и замахивается дубинкой.
Удар приходится в изгиб ноги, от чего боец падает на одно колено. Подвестись ему не дали, ещё одним ударом по второй ноге, полностью поставив его на колени. И всё равно в глазах гордость и вызов. Ненормальный!
Невольно, этот мужчина начал вызывать во мне восхищение, и я мысленно молилась за него, чтобы он выдержал. Чтобы не сдавался! Я видела, что для него самого, это многое значило. К тому же, перед тем как бунтовать, он должен был прекрасно понимать о последствиях своего поступка. Значит, был готов к подобному!
— Ты ведь знаешь, что я не люблю сюрпризов! — продолжает Виктор и наносит ещё один удар по плечу. А потом ещё и ещё, а я вздрагиваю вместо бойца, словно именно мне достается. Не могу спокойно смотреть, хотя, наверное, сам Виктор на это и рассчитывал, чтобы показать мне свою власть и наказание, которое последует, если воспротивлюсь ему.
— Ублюдок! — шиплю, не сдержавшись. — И кто из вас здесь зверь, о котором ты мне так говорил?!
— Заткнись! — выкрикивает Виктор, замахиваясь на меня дубинкой, но она не ударяет об меня, проходит мимо, когда Дьявол бросается на обидчика, толкая его в грудь. Он только слегка его зацепил, ведь нанести больше вреда ему не позволили цепи и солдаты, которые удерживали его.
Виктор выравнивается и его взгляд ещё сильней мрачнеет, если это вообще возможно, ведь больше мрака, чем уже было, в одном человеке просто не может быть!
Он наносит ряд, сильных, безжалостных ударов по бойцу, пока полностью не выдыхается. А потом прижимает конец дубинки к животу Дьявола, которая, как оказалось, ещё имела свойства электрошокера и бьет его несколько раз током, пока он не ослабевает, перестав сопротивление.
Я плачу, пытаясь вырваться из рук солдата, который меня схватил, заставляя смотреть на эту жестокость. Ни отвернутся, ни скрыться! Просто надо было смотреть и терпеть! Как же я ненавидела этого подонка!
— Никогда, ты слышишь, никогда, я не стану твоей подстилкой! — кричу. — Ты безжалостное, бездушное животное…, - продолжаю и получаю ещё один удар по лицу от Виктора.
