Глава 8. По разные стороны
— Не переживай. Всё наладится, — снова повторил Максим. — Тебе теперь нельзя волноваться.
Он старался говорить, как можно мягче, хотя в душе кипела буря эмоций. Он не понимал, как его тихая робкая сестра могла попасть в такую историю. Как этот мерзавец оказался на её пути? И главное, что ей теперь посоветовать? А она просила именно совета, и именно у Макса.
Он хотел бы подсказать правильное решение. Очень хотел бы. Макс любил сестру. Как можно было не питать трепетные чувства к этому трогательному созданию? Лиза была на десять лет младше — выросла на его глазах. Нежный цветочек, который все лелеяли. Наверно из-за этого она была порой такой беспомощной. Такой зависимой от родителей. Такой послушной и безвольной. Но она единственная не отвернулась от Макса после того скандала двухлетней давности. Не то чтобы не поверила обвинениям. Нет. Ей просто было безразлично, замешан ли Максим во всех тех грязных делах. Она всё равно продолжала его любить. Она продолжала звонить тайком от родителей. Пыталась передать деньги. Она даже приезжала пару раз, солгав отцу, что отправляется с друзьями на море. Для робкой малышки это были отчаянные по смелости шаги. И Макс не забыл об этом. На такое преданное чувство обычно бывает способна только мать. Но мать-то как раз моментально приняла сторону отца. Да, в общем-то, она никогда и не была на стороне Макса. Он не чувствовал её тепла, даже когда был ребёнком. Они всегда ощущали друг друга чужими.
— Всё будет хорошо, — вновь повторил Максим, пытаясь хоть как-то унять всхлипывания сестры.
Но как оно вдруг станет хорошо, он не понимал. Что, вообще, в её ситуации хорошо, а что плохо? Макс не знал ответов. Это был тот случай, когда ты не можешь поставить себя на место другого и испытать то, что испытывает он.
Лиза позвонила вчера вечером. Сильно нервничала. Сказала что-то вроде:
— Макс, кажется, я беременна.
Он сразу понял, что речь о незапланированной беременности, потому что ни о женихе, ни о готовящейся свадьбе сестра не упоминала. Стало очевидно, что постарался бойфренд, которого Лиза по какой-то причине не афишировала.
— Кто он? — спросил Макс, чувствуя, как руки сжимаются в кулаки.
У него почему-то ни на секунду не возникло сомнений, что этот парень — отъявленный подлец. Потому что нежная наивная и бесконечно добрая Лиза заслужила красивых ухаживаний и пламенных признаний в любви, а уж потом всё остальное. Однако ухаживания и признания, как оказалось, были. Гадёныш, правда, забыл рассказать, что женат. И вот теперь он рвался немедленно развестись, и связать свою жизнь с Лизой. Но как бы малышка ни была наивна, у неё хватило мудрости на простую истину: на чужом несчастье своего счастья не построишь. Макс же видел ситуацию ещё глубже. Он не сомневался, что новоявленный женишок подбивал клинья к Лизе лишь по одной причине — она богатая наследница.
Лучшее, что можно было посоветовать сестре, послать альфонса куда подальше. Если бы не одно но — ребёнок. Однако у Макса теплилась надежда, что сестра ошибается насчёт беременности. Он, конечно, не силён был в этом разделе медицины, но ведь Лиза в последнее время пребывала в постоянном стрессе: смерть отца, похороны. Может, это как-то сказалось на гормональном фоне, вот тест и дал ложноположительный результат.
— Сходи для начала к врачу, — посоветовал Максим. — Может, не всё так однозначно, как ты думаешь.
— Нет, — робко возразила сестра. — Не успею я выйти из кабинета, Семён Георгиевич всё доложит маме. А я не хочу, чтобы она знала. По крайней мере, до тех пор, пока не решу, что с этим делать.
Это была чистая правда. Бессменный семейный врач Кольцовых клятву Гиппократа понимал по-своему: медицинскую тайну он никому не разглашал, за исключением тех, кто ему щедро платил.
— Не иди к Семёну Георгиевичу. Сходи к обычному участковому доктору.
Теперь Максим знал, что бывают и такие. За эти два года, он, вообще, узнал много интересного.
Лиза послушала совета и вот теперь звонила рассказать, что врач подтвердил беременность.
— Всё будет хорошо, — в десятый раз произнёс Макс и снова поймал себя на мысли: он не знает, что для сестры в её ситуации хорошо. Нужен женский взгляд, мнение кого-то, кто мог бы мысленно поставить себя на место Лизы. И у него была кандидатура, с кем можно было посоветоваться. Макс пообещал сестре перезвонить через какое-то время и сбросил вызов.
Долил себе чаю в чашку и принялся терпеливо ждать, когда Женя выйдет из ванной комнаты. Он понимал, что ей надо время привести мысли в порядок после шокирующих новостей о Карине. Сам Макс ни секунды не сомневался, что мулатка жива и здорова. Анонимный звонок в полицию — это либо чья-то неудачная шутка, либо, что более вероятно, ход самой же Карины. Возможно, она затеяла какую-то очередную игру. Опять хочет кого-то подставить, готовит ловушку. Кому на этот раз? Интуиция подсказывала, что жертвой может оказаться Евгения. И это очень настораживало. На себе испытал, насколько подло и жестоко действует Карина, и категорически не хотел, чтобы Женя стала её мишенью.
За эти пару часов, что Макс провёл здесь, он понял, что его первое впечатление о Евгении было правильным. Тогда, два года назад, она казалась ему серьёзной, глубокой, неординарной, особенной — так оно и есть. Что-то её, несомненно, связывало с отцом, иначе бы он не отписал ей дом, но это точно не интим. Максу была приятна эта мысль. Безумно приятна. Он испытывал к Жене влечение. Оно родилось ещё тогда и прекрасно жило в нём долгие месяцы, а теперь вспыхнуло с новой силой. И он опять, как два года назад, мечтал начать с ней отношения. Он был уверен: это будет что-то яркое и взрывоопасное, такое, от чего будет сносить крышу. От предвкушения приятно ныло под ложечкой.
Макс прождал час, не меньше, но Женя не выходила из ванной комнаты. Это показалось странным. Он решил проверить, всё ли в порядке. Подошёл к двери и стукнул пару раз, но ответа не последовало. Это усилило тревогу.
— Я вхожу, — на всякий случай громко предупредил Максим и открыл дверь.
С минуту смотрел изумлённо и не верил глазам — Жени внутри не было…
Сначала Евгения не поняла, что произошло. Было очень трудно дышать. Всё её внимание сосредоточилось на том, чтобы сделать вдох, а потом выдох. И снова вдох… выдох… Ещё никогда такие простые движения не давались такими неимоверными усилиями. Раньше она и не подозревала, что может быть так непросто наполнять воздухом лёгкие. Прошло несколько минут, прежде чем дыхание начало восстанавливаться, и Женя смогла переключить внимание на что-то ещё.
Теперь у неё, наконец, появились силы открыть глаза. Она увидела чёрное ночное небо, затянутое рваными облаками. Сколько же прошло времени? Почему уже ночь? Куда делись несколько часов жизни? Женя вдруг осознала, что лежит на земле, а последнее, что она помнила — ванная комната дома Кольцова. И там Евгения была, между прочим, в вертикальном положении. Весь ужас произошедшего начал постепенно доходить до сознания. Видимо, кто-то ударил её чем-то тяжёлым по голове, и она отключилась. И вот такую, в бессознательном состоянии, её вынесли из дома и положили на землю.
