Ругаться с начальством — плохо, знаю. Я и так едва сдержалась от матерных эпитетов в адрес Эммы. Но ее кругленький зад я лизать не собираюсь. Пусть готовит мне сверхурочные, отправляет на сложные задания и поднимает с постели среди ночи. Мне все равно.
Уже в другом конце лагеря я вспомнила, что так и не передала ей свои свидетельские показания. Хотя что они изменят? Наверняка она в протоколе напишет, что виноват во всем Мартин, а Лёня лишь несчастный пострадавший.
За нарушение контракта проживания Мартин отгребет по полной. Снимать блок с дара и устраивать драки в лагере — запрещено. Но Лёня тоже виноват. Он первый начал, да еще и так сильно ударил Мартина. Я не могла перестать волноваться о его самочувствии. Я вспоминала о том, как из-за прикосновения ко мне возвращался его человеческий облик. Значит, желание меня обнять было сильнее желания отомстить за удар столом.
Перед внутренним взором по дороге домой, проигрывалась раз за разом драка в баре, повторялись слова… Стоп. Едва не врезавшись в соседку, я развернулась на сто восемьдесят градусов и помчалась к Мартину.
Он ведь считает, что я обо всем рассказала Лёне и уже сейчас наверняка продумывает глобальный план мести. Нужно ему все объяснить.
Пока я пересекала лагерь, чувствовала на себе осуждающие взгляды. Страшно представить, какими додуманными подробностями обросло происшествие в баре. Думаю, Эмма в этом сыграла не последнюю роль.
Мартин долго не подходил к двери. Я раз за разом мучила звонок, уже не переживая, что меня кто-то увидит.
Но когда я уже всерьез задумалась о том, что, возможно, Мартин ушел не домой, дверь распахнулась. Он стоял в своих обычных домашних штанах и футболке. Его лицо не выражало совершенно никаких эмоций. Взгляд равнодушно застыл на мне.
Оглянувшись по сторонам, я прошептала:
— Я не рассказывала о нашем договоре.
— Молодец.
Странно, в этот раз он не отошел с дверного проема, не предложил войти, не затащил меня за руку в квартиру. Будто он вообще не хотел, чтобы я заходила.
— Приходи завтра, — сказал он. — Сегодня я кое-кого жду.
— Кого?
Мартин отвел взгляд, глубоко вздохнув. Незаметно, что он горит желанием отвечать на мой вопрос.
Неужели… Полина уже успела распушить свои перья перед ним? Время зря не теряет. Хотя почему я возмущаюсь? Сама ведь ее отправила в объятья к Мартину.
— Кого ты ждешь? — решила снова спросить я.
— Неважно. До завтра.
В следующий миг дверь захлопнулась перед моим носом.
ГЛАВА 12
— Снежок, что с тобой?
Увидев меня на пороге своей квартиры, Инна широко распахнула глаза.
— Это какой-то кошмар… — пробормотала я, проходя мимо нее. В прихожей меня встретил сладкий аромат выпечки и поманил за собой на кухню.
Инна жила в той части лагеря, где комнаты в квартире отделялись друг от друга стенами, а не так, как у меня — воздухом, образуя сплошную студию. Хоть на кухоньке у подруги было сложно повернуться, но мне нравилось, что она находилась отдельно.
— Что печешь? — спросила я, присаживаясь на стул.
— Яблочный пирог с орехами и изюмом.
— Тогда я остаюсь у тебя на ночь.
— Оставайся. — Инна присела рядом и, облокотившись о кухонный стол салатового цвета, с беспокойством взглянула на меня. — Прости, что не осталась в баре. Меня выдернули из квартиры как раз в тот момент, когда я поставила тесто в духовку. Так что я спешила обратно.
— Ты Мартина осмотрела? Он в порядке?
— Здоров и цел, но не в порядке.
Я нахмурилась. Инна подалась вперед и заговорщицким шепотом произнесла:
— Когда Мартин проснулся, то в первую очередь спросил: «Где Снежана?» А после моих слов о том, что ты побежала за Лёней, едва не взбесился. Сразу подорвался и ушел из бара.
— Наверняка вспомнил, что опаздывает на важную встречу, — фыркнула я.
Во мне так и бурлила ревность, выпуская ядовитые пары злости. Как представлю, что Мартин будет с другой девушкой проделывать все вещи, которые проделывал со мной, так сразу же хочется крушить все вокруг и плакать навзрыд, вливая в себя литры спиртного.
— Так, — поднялась подруга, — пока я делаю чай, рассказывай мне, что приключилось с тобой за последние несколько часов.
Не сдабривать свой рассказ ругательствами было невозможно. С одной стороны, меня радовало то, что слезы больше не просились наружу. Но с другой — было жалко подругу, которая то и дело вздрагивала от моих подробных и красочных описаний, подкрепленных громкими ударами кулака по столу.
— Ну не зараза он?! — в сердцах выпалила я после того, как закончила рассказывать. — Сначала на весь бар заявлял, что я буду его… Правда, зараза, не уточнил, кем именно буду. Игрушкой? Детство в жопе играет у него до сих пор, вот как! — стукнула я снова кулаком по столу.
Инна вздрогнула, ставя чашки с чаем на стол.
— Тихо, все, хватит портить мое имущество. От Мартина заразилась? Те стулья, которыми он запустил в двери, я видела у стены смятыми в лепешку, словно пивные банки от удара ботинком. Хорошо, что сами двери почти не пострадали…
— А тот стол, который валялся на полу, остался цел?
— Треснул! С какой это силой ты бросила им в Мартина?
Я опустила взгляд в пол.
— У меня еще плохо получается контролировать силу.
— Ничего страшного. Я ведь тебя не ругаю.
Какое-то время мы молча пили черный чай. Я обводила глазами знакомую обстановку кухни, пока Инна, задумавшись, смотрела невидящим взглядом в пространство. Не выдержав, я нарушила молчание:
— Где мои советы?
Подруга встрепенулась, будто пробудившись ото сна. А потом смущенно ответила:
— Куда мне давать тебе советы? У меня ведь у самой с личной жизнью полный аврал. Забудь то, что я говорила тебе с утра. Из меня никудышная советчица…
— Сегодня ночью что-то случилось нехорошее? — осторожно спросила я, надеясь, что Инна в этот раз подробнее расскажет о своей семье, а не как обычно, в двух словах.
— Муж решил на развод подать. Еще и сына хочет забрать. Меня ведь вечно нет дома, — развела она руками. — И я не смогу нормально воспитывать наше чадо.
— Ты наконец-то разведешься и признаешься Командиру в своих чувствах?! — На радостях я даже всплеснула ладонями.
— Надеюсь, мой благоверный выпалил это сгоряча и пока что не ищет адвоката по бракоразводным процессам. Сына я себе оставить точно не смогу… Я и вправду бываю слишком редко дома.
По контракту проживания мы не можем покидать лагерь дольше, чем на двенадцать часов. Зато нам гарантируется безопасность от нападения охотников и Горожан. Инне повезло договориться о том, чтобы иметь возможность отсутствовать целые сутки, но лишь раз в три дня. И этого времени, понятно, не хватает на семью.
