Так что я, взяв с собой сонного Фрейда, вернулась на диван глотать слюнки.
— Ты пойдешь завтра на свадьбу? — спросила я Мартина, когда он остановил миксер.
— В отличие от тебя, мне завтра на работу. Так или иначе… мне нечего делать на свадьбе.
Вот и получится так, как говорила Инна: пойдем мы с ней вдвоем на свадьбу. И не нужны нам мужчины. Напьемся шампанского и будем веселиться.
Из пучины грустных мыслей меня вырвало приглашение за стол. Фрейд, вмявший ранее в одну моську тарелку котлеток, даже не отреагировал на выставку блинчиков на столе.
Штук десять треугольных шоколадных конвертиков, политых тонкими полосками соуса, приковали мой взор. Из блинчиков выглядывали кусочки клубники и банана, которые купались во взбитых сливках.
Я опустилась на стул и с восторгом произнесла:
— Красота…
Мартин взял в руку один блинчик и поднес его к моему рту. Я удивленно взглянула на него — не ожидала, что он будет столь мило и романтично себя вести. Мой рот сам открылся навстречу лакомству, и секундой позже я не спеша пережевывала блинчик, стараясь распробовать все оттенки нежного и изысканного вкуса. Сам блинчик был плотным, почти не сладким, мягким внутри и с хрустящей корочкой по краям. А начинка из взбитых сливок, клубники и банана своей сказочной сладостью идеально дополняла вкус.
— Это божественно… — вымолвила я, прожевав и счастливо улыбнувшись. Мартин скормил мне оставшийся кусочек блинчика. На его губах тоже играла радостная улыбка.
В считаные минуты мы расправились со всеми блинчиками. Даже так получилось, что я съела больше. Мартину, похоже, нравилось меня кормить и наблюдать за моей восторженной реакцией. Так что после нашего запоздавшего ужина я себя чувствовала безмерно довольной.
Пока я развалилась на стуле с блаженной улыбкой, Мартин собрал тарелки и направился к раковине, спрашивая:
— Ты останешься или уйдешь к себе?
От воспоминания о том, каким в прошлый раз было утро в его квартире, я вздрогнула. Не хотелось бы повтора. Хотя, конечно, во второй раз это было бы не столь шокирующе. Но в любом случае не хочу так просыпаться…
Моя одежда сохла в ванной комнате, а на мне сейчас не было ничего, кроме белого махрового халата. В таком виде спокойно по лагерю не погуляешь.
— Уйду, если дашь мне во что одеться.
— Можешь в шкафу выбрать любую одежду. Женской у меня, конечно, нет, но есть довольно узкие штаны и небольшие футболки.
Все-таки какая-то часть меня надеялась на то, что Мартин скажет: «У меня нет такой одежды, которую я мог бы дать. Поэтому придется тебе оставаться у меня до тех пор, пока не высохнет твоя одежда. То есть до утра». Оттого что он сказал совершенно противоположное, внутри меня расползалась грусть.
Как ни странно, в шкафу Мартина оказалась одежда других цветов, отличных от черно-серо-белой гаммы. И пока я доставала светло-синие штаны и темно-синюю футболку, найденные по подсказкам из-за спины, Мартин решил меня предостеречь:
— Завтра сильно не напивайся. Вечером ты должна прийти переводить книгу.
— Мои способности не теряются с повышением градуса алкоголя в крови, — огрызнулась я.
Штаны, конечно, оказались большими на меня, зато ткань футболки красиво обтягивала мою голую грудь. Но мне уже было все равно. Я хотела побыстрее домой.
Бросив на прощанье «пока», я забрала Фрейда и покинула квартиру. К счастью, в этот раз меня никто не видел.
ГЛАВА 16
— И где же Полина? — спросила я, оглядывая людей, сидящих с нами в церемониальном зале. — Неужели она пропустит такое торжество?
— На работе она. Эмма сегодня с утра поставила ее в пару к Мартину, — ответила подруга. — Ты не знала?
— Догадывалась…
— Я как раз перед свадьбой забегала в офис, чтобы проверить самочувствие Камиля. Вот и услышала одним ухом разговор Эммы по телефону.
— И как себя чувствует Командир?
В ответ Инна поджала губы. Яркий свет хрустальной люстры отразился в слезах, которые лишь на миг омыли ее глаза. Подруга тотчас же запрокинула голову, быстро хлопая ресницами.
— Лучше не спрашивай меня об этом, — непривычно хриплым голосом произнесла она, а в следующую секунду даже постаралась мне улыбнуться. Страшно представить, что она сейчас чувствует, наблюдая, как любимый человек умирает на глазах.
Я приобняла ее за плечи, пододвигаясь на стуле ближе к ней. Возможно, от моего тепла ей станет хоть немного легче.
— Смотри, наши платья даже сочетаются по цветовой гамме, — вдруг заметила подруга. — Скажи?
Ее — лавандового цвета, мое — кораллового. Длинные юбки, у обоих с разрезом спереди, встретились, когда мы прижались бедрами друг к дружке. Действительно, два цвета гармонично смотрелись рядом.
Внезапно зал наполнила нежная, романтичная мелодия, которую заиграл музыкальный ансамбль. Шум голосов постепенно стих, сидения с гостями медленно утонули в темноте, тогда как над церемониальным кругом вспыхнул яркий прожектор. Мы с Инной сидели в центральном ряду и даже видели белые лепестки, разбросанные по контуру круга.
— Обожаю наши свадебные церемонии, — прошептала подруга. — В городе такую красоту не устроишь.
Я хотела было ее поддержать, но в этот момент двери по бокам зала отворились. На одном пороге показалась невеста в радужном свадебном платье, а на втором — жених в традиционном костюме такого же цвета.
Ансамбль заиграл тише, и пара медленно двинулась навстречу друг другу — в церемониальный круг. Только они на него ступили, как протянули руки и обнялись, не разрывая зрительного контакта. Лица парня и девушки светились от счастья, и я улыбнулась вместе с ними. Когда-нибудь я тоже буду вот так же с кем-то соединять дар, чтобы показать зрителям незабываемое шоу.
Лепестки будто подхватил ветер — и они плавным хороводом принялись кружиться вокруг пары, поднимаясь все выше. Когда достигли двухметровой высоты, укрыв жениха и невесту, сомкнулись над ними куполом. Парень и девушка принялись шепотом произносить клятву вечной любви. А мы видели лишь, как шевелятся их губы и как у невесты скатываются сладкие слезы по щекам.
— В такие моменты хочется верить, что настоящая любовь действительно существует, — прошептала на ухо Инна.
— И это мне говорит влюбленная девушка…
— Снежок, безответная любовь — это не любовь вовсе. Это один из видов расстройства психики. И, к сожалению, против этого недуга еще не придумали толковую терапию.
Я тяжело вздохнула, не понимая, почему в голосе подруги всегда так много безнадежности, когда мы говорим о ее любви к Командиру.
В это время дары жениха и невесты полностью объединились, и их ноги слегка оторвались от пола. Сантиметр за сантиметром пара поднималась в воздух, окруженная танцем белых лепестков. Тонкие ткани их разноцветных одеяний развевались в потоках воздуха, создавая захватывающую картину. Я, словно завороженная, наблюдала за левитацией. Только в паре мы можем подниматься столь высоко, в одиночку же — не больше метра. А сейчас жених и невеста застыли на двухметровой высоте. Все люди в зале поддерживали тишину. Музыка играла еле слышно. Взгляды всех приковались к паре, для которых сейчас не существовало ничего важнее в мире, кроме глаз друг друга.
