Наконец спина опять ощутила обивку дивана. Мое тело чувствовало себя так, словно родилось заново и искупалось в сказочном пруду. Разнеженная от блаженных ощущений, я обняла Мартина. Мне хотелось прошептать ему сотни нежных слов, признаться в чувствах, но мой язык совершенно не поворачивался. Послевкусие полета ввело меня в полное расслабление.
Раздался звонок в дверь.
Нет, не хочу никому открывать. Пусть даже сейчас давно утро, и мне пора на работу. Не разомкну век и не выпущу Мартина из объятий.
Но звонивший не успокаивался. Он трезвонил и трезвонил. А потом даже принялся стучать.
— Снежана! Открой дверь! Я знаю, что он здесь!
Разъяренный голос Лёни заставил меня напрячься. Что ему от меня нужно?
— Ребята, — послышалось уже тише, — если в течение минуты дверь не откроется, выбивайте ее к чертям.
ГЛАВА 23
— Сейчас открою! Минутку! — выкрикнула я, включив свет.
Мартин уже подорвался с дивана и принялся быстро одеваться, пока я оглядывала квартиру в поиске места, в которое бы мог спрятаться высокий парень крепкого телосложения. Сейчас не лучшее время для объяснений причин, почему Мартин у меня и почему я на него больше не сержусь.
Подбежав к шкафу, я раскрыла его дверцы. Тяжелый вздох вырвался из моей груди. Одежды слишком много… Вряд ли сюда поместится Мартин.
Торопливый шепот заставил меня вздрогнуть:
— Одевайся скорее, если не хочешь предстать перед другом в неглиже.
Мартин сунул мне в руки мою одежду, которую, скорее всего, только что собрал с пола.
— Вообще-то я занята тем, чтобы найти место, где ты спрячешься, — прошептала я в ответ.
— Я не буду прятаться. — Мартин протянул мне небольшой конверт. — А вот это спрячь, никому не отдавай. Откроешь его, когда меня уведут и ты останешься одна.
Мои глаза расширились от шока. На любимом лице почему-то не было и тени удивления, зато обреченность и грусть омрачали его черты. Сердце в моей груди сжалось.
— Ты знал, что он придет?
— Да. Одевайся скорее.
Я засунула конверт в карман куртки, висевшей в шкафу, и впопыхах принялась одеваться. Что происходит? Почему я ни о чем не знаю? Сотни вопросов рождались в моей голове, которая, казалось, вот-вот взорвется. Пальцы дрожали, не слушались. Никогда мне не было так тяжело натащить на себя пару шмоток.
— Минута уже давно прошла! — выкрикнул Лёня из-за двери.
Какое он имеет право орать под моей квартирой и грозиться взломом двери?! Я закипала от гнева, намереваясь высказать пару нелестных слов в адрес друга.
Только я закончила одеваться и развернулась к двери, как Мартин поймал меня в свои объятья и впился в губы жарким, но отчаянным поцелуем. Все вопросы и злость мигом вылетели из головы. Я обняла крепкое, желанное тело в ответ, приподнялась на носочки. Наш поцелуй стал еще глубже, еще страстнее. Моя голова заполнилась сладким туманом, сердце встрепенулось и погнало горячую кровь по жилам. Возбуждение вновь завладело моим телом. Белая рубашка Мартина, которую я уже успела смять в прошлый раз, снова терзалась моими короткими ногтями. Я прижималась все ближе, желая никогда не покидать объятия.
Но Мартин прервал поцелуй, и грустная улыбка растянула его губы. Он запустил пальцы в мои волосы, нежно завел прядь за ухо и сказал:
— Помнишь, что я говорил? Ты должна найти парня, который сделает тебя счастливой. Если хоть один доведет тебя до слез, шли его куда подальше. Поняла?
Я быстро-быстро заморгала. Подтекст его слов слишком поздно дошел до меня, и я не успела ухватить Мартина за рукав, чтобы остановить его. Он уже отошел от меня и направился к двери.
Только она распахнулась, как в квартиру ворвалась охрана лагеря. Один из мужчин мигом застегнул на запястьях Мартина наручники.
— Что происходит?! — выкрикнула я, бросившись к охранникам.
Лёня перехватил меня на пути, закрыв своей спиной дверной проем. Я громко ругалась и отчаянно пыталась вырваться, молотя кулаками и ногами по телу друга. От беспомощности сердце разрывалось в груди, к глазам подступали слезы. Впервые в жизни я обозвала друга грязными словами. Но он держал меня железной хваткой, пропуская мимо ушей мою ругань.
Когда раздался звук захлопнувшейся двери, Лёня наконец-то отпустил меня. Только сейчас я обнаружила, что в комнате, кроме нас с другом, стоят еще Эмма и Алина.
— Я жду объяснений! Что происходит?!
Эмма вздохнула и, подойдя к дивану, устало спросила:
— Ну вы вдвоем все ей объясните. Я пока пойду оформлять бумаги.
Черный пиджак Мартина, который остался лежать на диване, уже служил подстилкой Фрейду. Он с удовольствием развалился на нем и с любопытством наблюдал за незваными гостями. Эмма явно собралась прихватить пиджак, протянула к нему руку, но кот внезапно грозно на нее зашипел. Она в испуге отпрянула.
— Что у тебя кот такой нервный?..
Фрейду без проблем удалось отстоять территорию. Рискни Эмма наплевать на его шипение, то, несомненно, получила бы острыми коготками по руке.
Что-то недовольно пробурчав, она в конце концов ушла без пиджака, оставив меня с Лёней и Алиной. Мой взгляд упал на знакомую папку, которую держала в руках девушка. Я так и не узнала, почему она приходила…
— Снежок. Вот и сюрприз! — друг развел руками в стороны. — Мартина ты больше не увидишь.
Алина радостно улыбнулась, а Лёня подошел ближе ко мне и приобнял меня за плечи, но я сбросила руку, отступая в сторону.
— С какой это стати?! Я требую немедленных объяснений! — выпалила я, совершенно не понимая, чему здесь радоваться.
Не обращая внимания на мое возмущение, друг заговорил:
— Благодаря Алине, у нас теперь есть на Мартина не хилый компромат. Мы вчера с ней хорошо пообщались, и она согласилась с нами сотрудничать.
— Конечно, — подхватила девушка, — такой ужасный человек не может занимать должность Командира. Я бы и раньше донесла эти сведения до общественности, но Мартин мне угрожал. А Лёня меня убедил в том, что я могу раскрыть прошлое Мартина, не боясь за себя и близких. Так как после этого он отправится в Апексориум, где его будут судить.
— Да, — хохотнул Лёня. — Этот парень — теперь точно не жилец. Ему дадут или пожизненное, или приговорят к смертной казни.
Они болтали еще о чем-то, но я не разбирала слов. В ушах зазвенело, окружающий мир будто покрылся пеленой, пока внутри меня продолжало все переворачиваться. Слабость волной накатила на меня, а следом подкосились ноги, больше не в силах держать тело. В один миг все исчезло, провалившись в темноту.
Не знаю, сколько времени я провела без сознания: несколько минут или несколько часов.
