— Еще одно слово, и я магически поклянусь в том, что официально от тебя отказываюсь! — предупредила я.
— А чо сразу угрожать? Что, по-нормальному уже и поговорить нельзя? Я, между прочим, при тебе с рождения. Столько лишений натерпелся, страшно вспомнить! И так оголодал, что на пару десятилетий практически речи лишился. Это только демоны считают, что мы, храны, почти безмозглые и способны лишь приказы выполнять, а ведь все от питания зависит. Кто ж в своем уме на демонской магии разговаривать будет? То ли дело элементали…
— Стоп! — прервала я словесный поток. Говорить он любил. Не всегда представлял, что именно мелет, но любил. — Отвечай на мои вопросы!
— Слушаю, хозяйка, — буркнул рогатик и недовольно сморщился.
— Когда ты последний раз видел Ориан?
— Когда тебе исполнилась неделя от роду.
Так. Вот такого поворота я совсем не ожидала. Получается, хран видел маму последний раз больше двадцати лет назад. Но как, же тогда…
— Ты говорил, что летал к ней, чтобы поесть, когда мой дар активировался.
— Летал! Я за столько лет чуть не развеялся с голодухи. Вот и рискнул выпустить тебя из поля зрения и слетать к бывшей хозяйке. Вот только не нашел я ее. Храны привязаны не к физическому телу, а к магии владельца. Мы чувствуем ее, летим к ней. Так вот, сколько бы я не искал Ориан, она будто растворилась.
— Хочешь сказать, что мама умерла? — выдохнула я.
— Не обязательно. Говорю же, мы не чувствуем физическое тело. Но Ориан совершенно точно потеряла свою магию или добровольно отказалась от дара. Элементали иногда совершали такие глупости, даже обряд придумали. Эх…
— То есть, ты полетел есть, а вернулся голодным?
— Да! В империи демонов Ориан нет. А когда вернулся, то получил такой заряд магии, что его хватило бы тысяче хранов на тысячу лет. Ох, и мощная в тебе магия, Лерка! У матери и вполовину такой не было.
— А кто мой отец?
Повисла тишина. Хран несколько раз исчез и проявился, потом вообще подернулся рябью и, наконец, выдохнул:
— Не могу! На мне непреложный обет. Я не смогу рассказать тебе ни о чем, что связано с элементалями и их секретами. Так повелела перед смертью последняя царица — твоя бабка, между прочим.
— А подарки на мои дни рождения? Про них ты тоже ничего не знаешь?
— Каждый год в назначенном месте я забирал для тебя подарок и относил в дом Снарка. Это все. Тогда я был так голоден, что даже не осознавал, что делаю, просто выполнял приказ.
Стало обидно и грустно. Я так рассчитывала получить от храна хоть какие-то ответы, но и этому не суждено было случиться. Мать я потеряла давно, а сейчас, похоже, потеряла ее безвозвратно. А вот за Гая Снарка могла еще побороться, потому что любила этого человека и ни за что не хотела терять.
— Лерка… Лерка… — на мою ногу опустилась когтистая рука, заставив вздрогнуть от неожиданности. Малх, так и заикой можно остаться! — Ну не могу я тебе рассказать ничего, что касается твоего рода, но ведь намекнуть могу. И подсказать тоже.
— Так подскажи! — тут же оживилась я.
— Подсказывать нужно тогда, когда необходима помощь, и ты сама никак не справишься. А пока у тебя все получается очень неплохо. И демон наш, хоть и мерзкий, но не такой уж плохой. Пожалуй, к нему даже можно привыкнуть со временем.
— Он не наш!
— Наш-наш, ты даже не представляешь насколько, — хитренько улыбнулся он, отчего стал выглядеть еще уродливее.
— Ну вот, что ты за существо! — в сердцах заявила я и сбросила его наглую конечность, которая уже поглаживала мое колено. Бр-р-р!
— Нормальное! И очень даже полезное! — обиделся Вас и вообще отошел от меня, отвернувшись к двери.
Ну и ладно. Мне и без него есть над чем подумать. Вот только планам не суждено было сбыться.
Вдруг сбилось дыхание, и закружилась голова. Внутри разгорался жар, грудь пекло так, что я выгнулась и закричала, рванув на себе рубашку, безжалостно вырывая с мясом пуговицы. Прямо под кожей полыхал круглый магический знак, испещренный незнакомыми символами. Он переливался, горел и причинял нестерпимую боль, которая только усиливалась с каждым мгновением.
— Ва-а-а-ас! — взвизгнула я.
Хран обернулся и уставился на меня красными глазками. Он ехидненько улыбался и, кажется, мои страдания доставляли ему удовольствие.
— Что… Что это?
— Сиськи! — радостно заорал мелкий извращенец. Я ведь всегда его в этом подозревала.
Огненный пульсар сформировался сам собой и тут же полетел в довольную физиономию храна, размазываясь огненными подтеками по серой коже.
— О, вкусняшка! — завопил он, радостно подпрыгивая.
— Развею! — рявкнула я, практически уже теряя сознания от боли. — Это вспышка дара да? Опять? Что это за знак?
— Знак?..
Кажется, Васесуарий только его заметил и замер. Разумеется, сиськи он разглядел первыми. Точно развею, если выживу!
— Это не дар, Лерка! Не дар это! — запричитал он. — Я видел такой! Пришло время подсказок!
— Так подскажи… — прохрипела я, корчась на кровати. Теперь уже горело все тело, а прикосновения одежды к коже были сродни изощренным пыткам.
— Мне нужна твоя кровь! — заорал хран и вцепился в руку.
— А-а-а-а! — завопила я, но сил вырвать у Васа конечность уже не осталось. — Зачем? Отпусти немедленно! Не надо-о-о!
— Не дави на жалость, Лерка! Без крови правящего дома не попасть в библиотеку элементалей! А тебе подсказка нужна! — и он вгрызся в руку, наполнил рот моей кровью и исчез.
* * *
Голова шла кругом. Пожалуй, никогда в жизни лорд дарк Сеттар еще не был так напряжен. Он никак не ожидал, что предложение давнего друга посмотреть слабенького огневка, выльется в такую масштабную историю. Все же огневики-пустышки со слабыми отголосками древней крови встречались, и за последние несколько веков ни один из них не развил своего дара до уровня даже слабого мага иных, вымирающих в этом мире рас. И тут такой сюрприз.
Девчонка что-то пробудила внутри с самого первого взгляда. Ему казалось, что серые глаза Лери смотрят прямо в душу, пробуждая в ней все самое лучшее. Если поначалу она только бесила и раздражала, то сейчас к вспышкам злости и гнева все чаше примешивалась нежность и необходимость заботиться и защищать эту юную особу. А ведь еще и суток не прошло!
Малх! Подумать только! Несколько часов, а он уже успел трижды спасти ее, проснуться в одной постели и даже сделать предложение. Зачем? О, да! Невинный вопрос, заданный сладким голоском, на который так постыдно отзывалась его плоть! «Вы же не любите меня… Зачем?» — эхом звучало в голове. «Зачем… зачем… зачем…» — отлетало при каждом шаге от каменного пола академии.
