— Ты думаешь, все, что было… — Он наклонился ближе, гипнотизируя взглядом. — Все, что я говорил… — Еще ближе, и на талию легла горячая ладонь. — Все, что делал…
В глаза смотреть было невыносимо, поэтому опустила взгляд ниже.
— Было ложью? — Губы скривились в циничной ухмылке, и в голосе скользнули издевательские нотки. — Так, Виктория? По-твоему это ложь?
— ДА! — Оказывается довольно легко вывести Марка из себя, когда он так близко. Рука опустилась, оставив на талии ожог от его прикосновения, и Аполлон отступил. В секунду до боли родной человек превратился в холодного незнакомца.
— В таком случае, мне больше не о чем с тобой говорить.
Он скрылся за дверью комнаты, и я на негнущихся ногах прошла за ним.
— Ты уезжаешь? — Глупый вопрос, учитывая, что я сама просила об этом несколько минут назад. Но только сейчас я поняла, как эта мысль удручает.
— Не в моих правилах бросать незавершенные дела. — Он слегка поморщился, досадуя, что все так. — Сегодня мы доиграем этот спектакль, а завтра утром я уеду, и больше не потревожу тебя.
Сердце сжалось, от холода сквозившего в его голосе…
— Так что переодевайся, Виктория. Скоро наш выход.
глава 25
Прическа почти не испортилась, лишь пара локонов выбилось из общей массы, и я ловко спрятала их обратно и окинула свое отражение в зеркале.
Да макияж пришлось поправлять, ведь тушь слегка потекла, да и помада смазалась, но это не страшно.
Платье подружки невесты было отложено, и его сменило то самое платье мечты, которое мы купили вместе с Марком накануне приезда домой.
Банкет должен был начаться совсем скоро, поэтому я торопливо сунула в сумочку темную помаду и пачку влажных салфеток. Больше туда ничего не вошло, и я, схватившись за серебристый ремешок, направилась к выходу.
Марк ждал в гостиной. Ему переодеваться не было нужды, поэтому он терпеливо ждал меня, погрузившись в свои мысли.
Вышла и заметила, как сосед слегка завис, оглядев мое тело с ног до головы. Я уже побоялась, что с моим внешним видом что-то не так, но заметив замешательство, Марк сморгнул оцепенение и кивнул мне.
— Идем.
Он не сказал, хорошо я выгляжу или плохо. Не сказал, что я слишком долго собиралась. Просто молча направился к двери, и, не оборачиваясь, вышел на улицу.
Н-да. Кажется, джентльмен в нем умер в тот момент, когда я сказала, что не верю его словам и действиям.
Конечно, я погорячилась, но он давил, и прекрасно об этом знал. Он хотел получить все и сразу, но я не готова была дать ему это. Тем более в глубине души не могла ему доверять. Он не сказал всей правды. Да не обманул. Но и не сказал, кто он на самом деле.
Хотя рядового «Эй, привет я твой друг детства, помнишь меня?» было бы достаточно, чтобы утихомирить бурю возмущения в моей голове. А теперь…
Поезд ушел, и я сомневалась, смогу ли впредь довериться Аполлону.
В машине ехали молча. Так же молча вошли в банкетный зал, где уже собрались все гости и молодожены принимали первые поздравления.
Мы с Марком оказались в роли опоздавших, поэтому тихонечко прошли к своим местам и уселись, стараясь не тревожить собравшихся.
Поначалу все шло гладко: гости поздравляли молодых, танцевали, поднимали бокалы за любовь. Но по мере продолжения свадьбы градус веселья рос, и вместе с ним шутки становились все откровеннее, поведение гостей развязнее, музыка громче.
Только вот мне кусок в горло не лез. Так же как и не лез алкоголь. Хотя я не была одинока в своем горе. Марк так же не притронулся к еде и его бокал наполняли всего раз за вечер, значит, он не спешил напиться, и это радовало. Хотя какое мне дело до степени его опьянения?
Как и обещали, на банкете был Ник, но он сидел за столом друзей Элли и Тома, и мы оказались довольно далеко. Может, это и к лучшему, ведь мне не пришлось изображать влюбленную дурочку.
Хотя, я итак влюбленная дурочка. Только с разбитым сердцем. Так и не иначе.
Хотя в какой-то момент я с удивлением обнаружила, что совершенно ровно дышу к бывшему любовнику.
Произошло это, когда он подошел и пригласил меня на танец, прямо на глазах у Аполлона, который лишь вежливо кивнул и принялся дальше слушать рассказ моего кузена.
— Ты сегодня потрясающе красива.
Ник чуть сильнее, чем было позволено, прижал меня к себе, и я ощутила, как его губы касаются моей щеки. И пускай я не была пьяна, но в крови разлилось приятно тепло, никак не связанное с алкоголем. А все дело было в пьянящем чувстве превосходства, когда заметила, как Аполлон сильнее стиснул стакан с алкоголем.
Значит, его нервируют попытки Ника завладеть моим вниманием и вторгнуться в личное пространство.
Хотя какое мне дело?
— Что тебе нужно, Ник? — Надоели его бессмысленные намеки. Неужели нельзя было прямо сказать, чего он хочет от меня, и отстать, чем снова кружить мне голову, которая теперь занята другим мужчиной.
— Я просто пытался сделать тебе комплимент. Это платье… — Он слегка отодвинулся и его многозначительный взгляд скользнул по моей фигуре и чуть дольше положенного задержался на груди. — Ты никогда не носила ничего подобного…
Его сбивчивые попытки выразить симпатию смешили, но я не стала так явно демонстрировать ему свои чувства и просто холодно кивнула и продолжила кружиться по залу в его объятиях.
Господи! Подумать только. Когда-то раньше я боготворила этого человека. Считала его чуть ли не пупом земли. Мечтала о его улыбке и жарких поцелуях. И что теперь?
Смотрю и вижу перед собой слизняка, который не может определиться с выбором. Хотя нет, судя по всему за те полгода, что он наигрался со своей зазнобой, он осознал, что со мной было лучше, и приполз, вымаливая прощение, но мне теперь не нужны были его сладкие речи.
Отогнала подальше мысли, о том человеке, кто без стука ворвался в мое сердце и завладел разумом. Не стоит сейчас убиваться. Наши пути уже разошлись и теперь неизвестно, когда сойдутся вновь. Ведь Марк уедет и заживет прежней жизнью, и даже не вспомнит о соседке, которая тревожила его покой среди ночи и стучала в двери, пытаясь утихомирить.
— Значит теперь ты с ним.
Нет ничего более печального, чем бывший возлюбленный, который решил вернуться к тебе, но твое сердце уже принадлежит другому…
— Да. — Не стала вдаваться в подробности. Лишь спокойно посмотрела на прежнюю любовь и продолжила подходящий к концу танец.
— А ведь я мог положить к твоим ногам весь мир. Но ты не дала шанса.
Господи, когда он успел напиться?
Или теперь городить всякую чушь — часть светской беседы?
