Моя собственная мать бросила меня в приюте, при этом регулярно присылая письма и деньги.
Человек, которому я доверяла, как отцу, пичкал меня заклятием забвения.
А я прямо сейчас страдала, потому что меня василиск не поцеловал!
Ничего не скажешь — замечательный у меня сегодня день.
В какой-то момент я все же замедлилась и пошла уже спокойнее, пытаясь обдумать, что вообще все это значит.
Во время первого убийства на теле одной из жертв оказался магический рисунок, напоминающий мне старое детское одеяло.
У Наилы в руке была синяя роза, которая тоже фигурировала в моем прошлом. Впрочем, думать, что это нечто важное, я не торопилась. Мало ли людей в Унтаре когда-либо имели в своей жизни дело с этими цветами? Пусть они и жутко дорогие, но не уникальные же!
Как, впрочем, и рисунок на одеяле. Раз уж таким орнаментом украшают обычные постельные принадлежности, вряд ли это что-то важное!
Стоило признать, что ментальный визит Рейялара в мою голову всколыхнул тьму вопросов, но не дал ни одного ответа.
Кем были мои родители? Почему мать писала, но никогда не навещала? Для чего меня заставляли забывать ее письма?
И ни капли информации о произошедших преступлениях. А раз так, то зря василиск вообще лез в мои мозги. Мне и текущих проблем хватало, чтобы еще обзаводиться новыми мучительными вопросами из прошлого.
Я прикусила губу и, закрыв лицо ладонями, вдруг остановилась. Хотелось задрать голову к небу и беспомощно завыть.
Ну, можно же хоть раз в жизни дать волю рвущимся эмоциям?
Как оказалось, нет, нельзя. Потому что в тот же миг, как я остановилась, мне в спину кто-то врезался. Да так, что я едва не упала вперед!
В последний момент, когда я уже летела к мостовой, выставив перед собой руки, кто-то обхватил меня за талию и резко дернул на себя.
Не знаю, как вообще это возможно сделать так быстро! Поймать кого-то в падении. Магия какая-то.
Впрочем, стоило мне ощутить на себе эти руки, как меня сразу же бросило в жар. Потому что я знала: владелец этих рук был способен на что угодно.
Зависнув на пару долей секунды над мостовой, я даже успела разглядеть вереницу черных муравьев и одного раздавленного клопа.
— Пресветлые жучки… — выдохнула, как только те самые мистические руки подняли меня и поставили на место. Не разворачивая.
Я развернулась сама.
— Какого дохлого клопа, лорд Фаррис?! — воскликнула я тут же, не позволяя василиску, замершему рядом, и рта раскрыть. Это было уже чересчур. — Почему это опять вы? Вы меня преследуете? Или меня боги прокляли тем, чтобы каждый раз, как буду поворачивать голову, ваша красноглазая физиономия оказывалась поблизости?
Рейялар стиснул челюсти. Его ладони сжались в кулаки.
Он видел, что мимо нас идут люди, и они поворачивают к нам головы. А я прекрасно знала, насколько главный следователь Службы Особых Поручений ненавидит, чтобы его безупречная репутация “великого и ужасного” пачкалась публичными скандалами.
Но мне, кажется, впервые по-настоящему было наплевать. Что-то внутри треснуло.
— Если бы не я, ты бы упала, — спокойно ответил он, почти не расцепляя зубов.
— Если бы не ты, мне не пришлось бы падать.
— Ты повторяешься, Матильда, — прохладно среагировал он. — Не устраивай скандалов.
— Не преследуй меня.
— Я не преследую, а провожаю. Я предупреждал.
Его голос был жестким, несгибаемым.
И… он и правда предупреждал, что пойдет меня провожать. Вот только я-то не думала, что это предупреждение! Нормальные люди это предлагают!
Но у василисков все не как у людей.
— С какой стати меня надо провожать? — уперла я руки в бока, и наша беседа вдруг стала мне что-то напоминать. Что-то такое болезненно-острое и одновременно ужасно смешное.
Ага, ну точно! Буквально вчера видела, как у мясницкой лавки муж с женой вот так же ругались. Там какая-то семейная драма разыгралась. Кажется, она хотела огреть его свиным окороком за то, что он приударил за их соседкой. Как я поняла, муж был против окорока и непротив соседки.
— Ты, в конце концов, не мой муж, чтобы меня провожать! — возмущенно проговорила я, сложив руки на груди и отыскивая аргументы в том самом вчерашнем случае. — И даже не кавалер. Не влюбленный воздыхатель, который мечтает урвать у дамы сердца поцелуй при луне! А значит шли бы вы, шелье василиск, по своим делам! И желательно, чтобы эти дела были подальше от меня!
Я так разошлась, что не заметила, как челюсти Рейялара еще сильнее стиснулись, а взгляд стал опасным. Очень темным и мрачным, не сулящим собеседнику ничего хорошего.
Можно было бы даже посочувствовать такому собеседнику, но сейчас-то им была я!
Едва последние слова сорвались с моих губ, как я вновь взглянула на следователя и… по спине прокатилась ледяная волна.
Его красные глаза стали почти черными и зло прищурились.
А в следующий миг Рейялар схватил меня за плечи, жестко стиснув, что я едва не вскрикнула, быстро прижал к себе и…
…поцеловал.
Его губы прижались ко мне с какой-то бешеной яростью, с остервенением разъяренного хищника, который в этот момент не просто хочет поймать жертву ради игры. Он хочет растерзать ее, утоляя ураган собственных желаний.
Злости, агрессии, ненависти, жестокости…
…голода, страсти, иссушащей жажды и неутоленного стремления обладать.
По телу словно прокатилась огненная судорога, опаляя все внутренности, облизывая изнутри ребра и не давая вздохнуть. Горло сжало спазмом, а в виски ударил пульс.
В первый момент я хотела оттолкнуть его, сказать, что это возмутительно, Матильда против, и все такое.
В первый момент.
Но едва я сумела судорожно вдохнуть, как все изменилось. Вместе с тем, как спазм отпустил горло, по нему словно прокатилась отравляющая волна жара. В желудок, ниже, в живот и куда-то дальше. Заставляя нервно глотать воздух, задыхаться, потому что губы василиска больше не были сжаты от ярости.
Он вдруг поднял руки и обхватил ладонями мое лицо, поглаживая с такой щемящей нежностью, что я тут же почувствовала слабость. Его губы стали мягкими, обхватывая мои одновременно ласково и настойчиво, раскрывая мой рот и вынуждая подаваться навстречу. Проталкивая внутрь горячий язык, он заставлял голову кружиться от собственной власти и силы. От мощи следователя, который даже не был человеком…
Он казался похожим, но сейчас настолько отличался от обычного мужчины, что это было просто чудовищно. Это проникало внутрь меня. Его сильные, но плавные движения, его хищное желание, которое было сродни звериному, но не человеческому… Его дикая энергия, которая распространялась из него, как ураганная волна, входила в меня и сводила с ума.
