Беспокойство за Энгрина напрочь покидает мою истерзанную душу, его мгновенно замещает дикое, слепящее бешенство.
«Дома не появился, но на работу-то прийти должен!» — подсказывает логика, а значит, мой путь лежит именно туда.
Глава 80. Постапокалипсис (часть 2)
Тогда же:
Злата
— Ай, ай, ай… — больно стукаюсь о дверной косяк, когда спешу в ванную: решила на свою голову привести себя в порядок.
Сегодня всё не слава богу, решительно всё.
«Как он только посмел? Меня на помойку, получается? Не нужна? Опять не пришлась ко двору?»
Второй раз — это уже слишком.
Представляю, как даю подзатыльник Энгрину. Заслужил! Ей-богу заслужил!
Я еще никогда в жизни так быстро не собиралась: запаковала себя в джинсы и свитер, стянула волосы в хвост, надела кроссовки — и вперед.
Наверное, в таком виде бойфрендов вернуть не пытаются. Возможно, стоило бы прихорошиться, но не могу. Просто не могу, и всё тут. Хочу бежать, лететь, мчаться к нему, а не крутиться возле зеркала.
Я уже так привыкла к тому, что меня везде возит Николай, что даже сначала не могу сообразить, как добраться до офиса самой. Спускаюсь в метро и попадаю в нереальную давку: меня чуть не припечатывают в разъезжающиеся двери, еле удается увернуться. Как-никак час-пик.
Взмокшая после беготни, донельзя расстроенная и злая, я вваливаюсь в офис, но в кабинет Артёма меня не пускают — его секретарь становится грудью на защиту святая святых. Да, да, та самая секретарь Ирина, которую я лично порекомендовала Энгрину.
— Почему ты меня не пускаешь? — рычу на нее и еле сдерживаюсь, чтобы не попытаться пройти силой.
— Его там всё равно нет! — пытается доказать она.
— Тем более! Вчера же спокойно дала пройти!
— Это было вчера… — Ирина громко вздыхает. — Как женщина я вас, конечно, понимаю… Но и вы меня поймите, приказ!
— Говоришь, его нет? — спрашиваю строго прищурившись.
Она кивает.
— Тогда я подожду!
И демонстративно усаживаюсь на диван в приемной.
Через два часа:
Злата
— Неужели вы думаете, я бы стала вам врать… — с жалостью в голосе говорит Ирина. — Он сегодня не придет, зря сидите…
Горько вздыхаю, поднимаюсь на ноги.
Время близится к полудню, а Энгрин на работу так и не явился. Похоже, секретарь говорит правду.
Тихо прощаюсь с Ириной и иду к лифтам, точнее не иду, а еле ковыляю. Двухчасовая пытка ожиданием — это вам не просто так, это морально тяжело, причем очень даже, а если ты до этого еще целую ночь прождала и, кстати, не одну, то тем более.
До меня только сейчас доходит, что я нормально не спала уже почти трое суток. К тому же почти ничего не ела, если не считать салата на дне рождения Артёмкиного папаши. Чувствую себя просто ужасно, в каждую клеточку моего тела вдруг вселяется слабость.
В сторону метро уже даже не смотрю, ловлю такси, еду домой.
«Не может же Энгрин вечно от меня бегать. Не вернется сегодня, так явится завтра или через неделю… Нет уж, лучше завтра, конечно… Но даже если через месяц, я дождусь и съезжать никуда даже не подумаю!»
До меня доходит, насколько наивны были эти мысли, когда поднимаюсь на нужный этаж и вижу, как Николай вытаскивает из квартиры какие-то сумки.
У меня буквально отваливается челюсть. Меня даже не спросили…
— Это мои вещи?!
Водитель замирает, тяжело вздыхает. Явно не рад меня видеть.
— Видите ли, мне приказали…
Я его не слушаю, бегу в квартиру в слепой надежде застать там Артёма, но вместо него вижу нашу горничную, старательно запаковывающую купленный мною пару недель назад сервиз.
— Злата Авзураговна, мне очень жаль, мне приказали… — вторит она водителю, а у самой в глазах вселенская скорбь.
Не успеваю ей ответить, как чувствую в кармане куртки вибрацию телефона. Выхватываю его и вижу, что сообщение от Артёма. Сердце подпрыгивает до самого горла, трясущимися руками открываю его, а там всего несколько сухих строк:
«Я снял для тебя квартиру. Николай поможет с вещами.
Если ты думала, что сможешь обманом построить со мной отношения, то ты ошибалась. Встречи со мной не ищи, ее не будет. Я не шутил, когда сказал „прощай“!»
Не шутил он…
Замираю на месте, взгляд мутнеет от непролитых слез. Они настойчиво просятся наружу, их слишком много, им слишком тесно… Громко всхлипываю и бегу в ванную — не хочу реветь перед горничной. Умываюсь, хлопаю себя по щекам.
Выхожу в коридор почти нормальная, сразу иду в прихожую.
— Злата Авзураговна, я припарковался у выхода… — вводит меня в курс дела Николай.
Игнорирую его, прохожу мимо. Когда выбираюсь из подъезда, вижу машину, уже изрядно набитую моими вещами. Резко разворачиваюсь в другую сторону, ловлю такси и еду совсем не по адресу, который мне отправил Артём.
Дорожный бог сжалился надо мной, не захотел мучить пробками. До места добираюсь сравнительно быстро, юркаю в нужный подъезд, поднимаюсь на седьмой этаж и звоню в звонок, вслушиваюсь в трель перепелки. Когда уже почти отчаиваюсь, всё же слышу шаги в прихожей, потом громкое «ох», и, наконец, дверь отпирается.
— Милая моя! Дорогая! — стонет Мария Ивановна. — А что ж без звонка? Я и не приготовила ничего…
Не слушаю причитаний старушки, размазываю по щекам слезы и признаюсь:
— Он меня обидел! Он меня очень сильно обидел…
Еще через пару часов:
Злата
Лежу в своей бывшей комнате на старом диване, старушка поглаживает меня по голове, и впервые за этот ужасный день чувствую себя хоть сколь-нибудь сносно. Наревелась так, что в организме, кажется, больше не осталось никакой жидкости. Внутри огромный вакуум.
— Ну-ну, деточка, ну-ну… Если из-за этих мужиков так убиваться, можно в психушку попасть. Тем более что проблема твоя выеденного яйца не стоит, я правильно понимаю?
— Он меня прогнал! Он мне «прощай» сказал! Из-за того, что случилось полгода назад и даже не по моей вине! Даже слушать не стал…
— Вот-вот! — она кивает. — Раз так резко отреагировал, значит, страсть как тебя любит! Ты немножко повремени, а когда твой термоядерный Энгрин поостынет, поговоришь с ним спокойно, разъяснишь, как с тобой можно обращаться, а как нельзя… Мой покойный Фомич знаешь какой горячий по молодости был? Ух! Ничего, управу находила, и ты найдешь… Чай, не первая у вас размолвка, так? В прошлый раз пришел? И в этот придет. Не просто же так он тебе предложение сделал? Вижу-вижу колечко!
