И что ж за мир нас ждет? Как там выкручиваться, чтобы выжить и чего-то достигнуть? Неприятно ощущать себя в роли доморощенного Рэмбо российского разлива. Понимаю, конечно, что у русских существует мега-лозунг — «где наша не пропадала?!» — ведущий даже с голой грудью на амбразуры. Но как-то это мало утешает. Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что… Да не вопрос! Вот шнурки поглажу и метнусь…
— Чай, кофе, минеральной воды? — выдергивая меня из размышлений, обратился ко мне стюард.
— Кофе.
Всю браваду с первым же глотком бодрящего напитка как рукой сняло. Черт. Куда я лечу? Да, с английским я на «ты». Все-таки отец его в меня добрых семнадцать лет вбивал. Но это чужая страна со своим менталитетом, законами. Где я буду жить в конце концов? На первое время наверняка что-то предоставят. До тех пор, пока буду полезен, а потом? А если вычислят, что шпион? Да и вообще, это я буду думать, что шпионю, а где гарантия, что сведения будут получать те, кто надо?
Вопросы… Вопросы… Вопросы…
— Не нервничай ты так, — ладошка успевшей проснуться Екатерины легла на мою руку.
И только тут я осознал, что в порыве задумчивости изломал в лапшу давно опустевший пластиковый стаканчик из-под кофе. Этим шумом видать ее и разбудил. Интересно — и как давно она за мной наблюдает?
— Все будет хорошо, — улыбнулась девушка, так и не убирая руку.
— Хотелось бы верить, — криво усмехнулся я.
— Пройдем внутреннюю регистрацию и поедем к моей маме. У нее дом большой, нам места хватит… — как ни в чем не бывало вещала девушка.
А я пытаюсь переварить полученную информацию: «На каком основании я припрусь к ним в дом? Она понятно — дочь. А я? И если откажусь от помощи государства, положенной эмигрантам или как таких как я правильнее обзывать? Не суть. В общем, потом мне вряд ли помогут, и я тупо стану никому не нужным бомжом…».
— У ее мужа бизнес, — тем временем, перейдя на едва различимый шепот, продолжила рассказывать соседка. — Именно его компания, на протяжении вот уже двух лет, занималась строительством бункеров для глубоких вирт-погружений…
— Двух лет? — я в шоке уставился на девушку.
— А ты что думал? Что два дня назад в средствах массовой информации озвучили «неожиданный» вариант мирного решения проблемы, и все вмиг, по мановению волшебной палочки, само собой построилось?
— Э-э-э… — только и смог выдавить я.
Нет, она однозначно права, просто в этой суматохе совершенно не было времени на то, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию с этой точки зрения. Все принималось как данность, а наиболее актуальным было пройти тестирование…
— Вот тебе и э-э-э… — передразнила девушка. — Я все эти годы усиленно тренировалась на всевозможных вирт-эмуляторах, в играх…
Теперь я готов поверить во многое. Даже в то, что она что-то знает о самой игре, хотя и заливает мне сейчас про «всякие» вирт-эмуляторы. Спрашивается, откуда у простой сотрудницы госконторы, в которой она служила, зарплата, позволяющая подключение к тем самым эмуляторам? И если даже предположить, что ее приемный папаша, забыв о врожденной американской жадности, регулярно отлистывал кредиты, то почему никто этим не заинтересовался у нас, в России? Ведь она знала то, о чем никто даже не догадывался. Подумать только! Два года! Нет, ну в принципе понятно. Но в это время где-то неподалеку от городов строили бункеры, на которых работали люди, и никакой информации не просочилось! Феноменально!
— …наверное, будет удобнее проходить погружение именно там, как думаешь? — тихо произнесла Катя и уставилась на меня.
Неудобно, блин. Девушка распинается передо мной, а я…
— Понятно все с тобой, — отмахнулась она и встала, явно направляясь в сторону туалета.
Черт. Не хватало еще, чтобы обиделась. Но блин! Два года! Теперь понятно, почему так изменилось якобы общественное мнение относительно онлайн-игр. Если пять лет назад игроки считались едва ли не ущербными инвалидами с компьютерной зависимостью, то с некоторых пор все средства массовой информации начали буквально орать о пользе виртуала. Типа ускоряет реакцию, и тэ дэ и тэ пэ… Турниры начали всякие проводиться с неимоверно крупными призовыми фондами, перед которыми не мог устоять практически никто. Игровая индустрия процветала в последнее время. Вот и ответ на вопрос — «почему?».
Выходит, решено это давно. И возможно не только как способ решения проблемы. Наверняка, наверху давно уже известно за кем будет выигрыш, а все это лишь показуха для общественности. Ибо победителей не судят. А еще… еще сдается мне, не так уж в этой Америке и фонит, коль уж они пошли на столь долгосрочные маневры. Значит, «шишки» и «коренные» останутся там, а к нам просто-напросто на правах победителей сольют наводнивших Штаты эмигрантов. Обидно. Все, как всегда. Политика — это игра для верхов, а быдло расплачивается. И повезло тем, кто сумеет это сделать в вирте, а те, кого выкинут на границу будут попросту вычеркнуты из списков живых. Не зря за них даже выплат государство не назначило. Расходный материал. Или просто-напросто продолжается сокращение численности населения до того самого злополучного «золотого миллиарда»?
— Ну чего задумался-то? — выдернула меня из размышлений вернувшаяся попутчица. — Да, все не так просто, как кажется на первый взгляд, — невесело улыбнулась девушка. — Но кто сказал, что будет легко?
— И ведь не поспоришь, — буркнул я.
Остаток пути мы провели в молчании. Не знаю о чем думала попутчица, но я пытался переварить новую информацию и оценить возможные последствия моего столь внезапного отъезда за бугор. Однако, как ни крутил эти новости в голове, все сводилось к одному — так моя семья будет обеспечена, а я жив. Что может быть важнее?
На посадку шли уже в сумерках. Тут же в аэропорту прошли паспортный контроль, заполнили ряд бумаг и были препровождены в какой-то «отель» общажного типа с удобствами на этаже и требованием не покидать его до соответствующих распоряжений. Собственно, касалось это только меня и Екатерины. Законные граждане Америки спокойно разъехались кто-куда, стараясь забыть минувшие страхи.
В гостинице нас покормили чем-то непривычным и не особо-то вкусным. Или это мне кусок в глотку не лез? После посещения местного общепита, я заперся в своей комнате и… элементарно вырубился до утра.
Побудка вышла ранней. На часах еще было семь часов. Или надо было перевести время? Не суть. И вновь продолжилась бюрократическая волокита. Зря я думал, что легко отделался. Все было еще впереди. Опросы, допросы, тесты. И так до самого вечера, с промежутками на скудный завтрак из кофе с бутербродом, обед из какой-то неведомой гадости, ну и в завершение был не более приятный ужин.
Второй и третий день пребывания в Америке ничем не отличались от первого. Менялись только лица. Когда на четвертый день меня вновь разбудили в семь утра, я едва не взвыл. Ан нет. В этот раз, нам с Екатериной почетно вручили пакет бумаг, свидетельствующих о нашем легальном нахождении на территории страны, где паспорт являлся, как оказалось, обычной фикцией. И слава всем богам — нас отпустили! То есть, не так. Я-то ожидал каких-то предложений от местных властей, но им видимо было не до нас. И нас просто спросили: готовы ли мы покинуть выделенные нам апартаменты? Прозвучало это после трех дней допросов, с интонацией: «И что вы даже чаю не попьете?».
