– Здорово у тебя получилось, парень, – шепчет Эл. – Я люблю
тебя.
На улице под заснеженным небом стонет и плачет ветер. Первая
минута нового года уже стала историей.
Эпилог
Любой астроном-любитель заметит, что, независимо от того, в
каком году происходили эти события, я допустил слишком большие вольности с
фазами луны. Я сделал это, чтобы упомянуть те дни (День святого Валентина,
Четвертое июля и т, д.), которые в нашем сознании отличают тот или иной месяц.
Я соглашусь с теми читателями, которые считают: что я поступил
неосмотрительно.., но искушение было слишком велико, чтобы перед ним устоять.
Знаете, они классно играют
Когда Мэри проснулась, оказалось, что они заблудились. Она
это сразу поняла, да и Кларк понимал, хотя вначале не хотел этого признать; его
лицо приняло этакое выражение: «я и так лажанулся, так отцепитесь от меня», рот
у него сжался и становился все меньше, пока почти совсем не исчез. И он не
принимал формулировку «заблудились» – он предпочитал «где-то не там свернули»,
и даже такое признание было для него верхом поражения.
Они выехали из Портленда вчера. Кларк работал в одной из
гигантских компьютерных фирм – и это была его идея посмотреть так часть
Орегона, которая находилась за пределами приятного, но скучноватого пригорода
Портленда, где они жили, – района, населенного сливками верхнего среднего
класса и именуемого в просторечии Городком программистов.
«Говорят, там, на воле в пампасах, очень красиво, – сказал
он ей. -Хочешь посмотреть? У меня свободная неделя, и уже пошли слухи о
переводе. Если мы не посмотрим настоящий Орегон, то последние шестнадцать
месяцев останутся в моей памяти лишь черной дырой».
Она охотно согласилась (занятия в школе закончились десять
дней назад, а летней группы ей не дали), предвкушая удовольствие от путешествие
наудачу, забыв о том, что проводимый на авось отпуск часто заканчивался
довольно плачевно – отдыхающие теряются на каком-нибудь переселке, который,
петляя в зарослях, ведет в никуда. «Это будет приключение, -думала она, – по
крайней мере, можно на это и так посмотреть», – но ей в январе исполнилось
тридцать два, и она считала себя чуть староватой для приключений. В ее
понимании настоящий отпуск означал чистый мотель со сверкающей ванной,
купальными халатами на кровати и работающей сушилкой для волос.
Первый день, однако, был прекрасным – местность оказалась
необычайно красивой, и даже Кларк, что было весьма непривычно, несколько раз в
восхищении замолкал. Они провели ночь в чудесной деревенской гостинице западнее
Юджина, занимались любовью не один, а два раза (для этого она определенно не
считала себя староватой), а утром направились на юг, рассчитывая попасть на
водопад Кламат-Фоллс. Они ехали по шоссе штата N 58, и это было правильно, но
потом, после ленча в городке Окридж, Кларк предложил съехать с трассы, забитой
грузовиками и лесовозами.
– Ну, не знаю… – Мэри отвечала с осмотрительностью женщины,
которая от своего мужа уже наслышалась подобных предложений и навидалась их
последствий. – Я не хочу там заблудиться, Кларк. там слишком пусто. – Она
ткнула ухоженным ноготком в зеленое пятно на карте с надписью «Пустынный район
Боулдер-Крик». – Видишь, «пустынный»; значит, ни заправочных станций, ни комнат
отдыха, ни мотелей.
– Давай, поехали, – сказал он, отодвигая остатки бифштекса.
Из музыкального автомата доносилась песня «Шесть дней в пути» в исполнении
Стива Эрла и группы «Дьюкс», а за заляпанными грязью окнами носились на роликах
мальчишки со скучающими лицами. Вид у них был такой, словно они лишь отбывают
номер в ожидании, когда подрастут и разнесут к чертям весь этот город, и Мэри
прекрасно понимала их состояние. – Ничего страшного. Через несколько миль к
востоку мы вернемся на 58-е… потом свернем на юг, на шоссе штата N 42… вот тут,
видишь?
– Ага. – Она увидела также, что шоссе N 58 обозначено жирной
красной линией, тогда как 42-у – лишь еле заметной черной рисочкой. Но она
наелась мяса с картофельным пюре и, чувствуя себя удавом, только что
проглотившим козленка, не хотела вступать в спор с инстинктом первопроходца
своего мужа. Ей хотелось только разложить сиденье их доброго старого
«Мерседеса» и немножко поспать.
– Потом, – продолжал Кларк, – вот эта дорога. Она без
номера, значит, просто проселок, но зато ведет прямо в Токети-Фоллс. А оттуда
остается только выскочить на федеральное шоссе N 97. Ну так как?
– Скорее всего, ты заблудишься, – ответила она – проблеск
мудрости, о котором она потом вспоминала с запоздалым сожалением. – Но это не
страшно, лишь бы нашлось где развернуться нашей «Принцессе».
– Вот это истинно по-американски! – просиял он и снова
придвинул к себе тарелку. И принялся сосредоточенно доедать.
– Тьфу, – сказала она, прикрывая рот рукой и морщась. – И
как ты можешь это есть?
– Совсем неплохо, – произнес Кларк таким бесцветны тоном,
что только жена могла понять его значение. – Кроме того, путешественнику
надлежит питаться туземной пищей.
– Похоже, кто-то вычихнул нюхательный табак на осклизлую
котлету, -продолжала она. – Повторяю: тьфу.
Они выехали из Окриджа в хорошем расположении духа, и
поначалу все шло замечательно. Неприятности начались, когда они свернули с
шоссе N 42; на необозначенный проселок, который, по мнению Кларка, должен был
вывести их прямо в Токети-Фоллс. Первое время было нормально: проселок был
гораздо лучше 42-го, которое даже летом было все в ухабах и ямах. Они весело
ехали, по очереди меняя кассеты в плэйере. Кларк обожал Уилсона Пикетта, Эла
Грина и группу «Поп стейплз». Вкусы Мэри были диаметрально противоположными.
– Что ты находишь во всех этих белых парнях? – спросил он,
когда она поставила свою любимую вещь – «Нью-Йорк» Лу Рида.
– За одного из них я вышла замуж, – ответила она, и Кларк
рассмеялся. Первый признак тревоги появился пятнадцать минут спустя, когда они
доехали до развилки. Оба участника выглядели одинаково многообещающими.
– Ну и ну, – произнес Кларк, протягивая руку и щелкая
кнопкой отделения для перчаток, чтобы достать карту. Он долго изучал ее. –
Этого нет на карте.
– Приехали, – сказала Мэри. Она уже засыпала, когда Кларк
наткнулся на развилку, и поэтому была слегка раздражена. – Хочешь совет?
– Нет, – ответил он тоже несколько раздраженным тоном, – но,
видимо, все равно его получу. А я теперь не могу, когда ты вот так пялишься на
меня, хотя сама ничего не знаешь.
– Что это за дорога, Кларк?
– Я чувствую себя, как старый пес, который пукнул под
столом, где обедает семья, давай, говори все, что ты обо мне думаешь. Изливай
все это на меня. Твоя очередь.
