– И ты думаешь, что ее муж не замечал, как она тряслась по
лесным дорогам между Касл Роком и Бэнгором только для того, чтобы сократить
пробег на девять десятых мили?
– Его не заботила вся эта ерунда, – коротко отрезал Хомер,
после чего он встал и пошел в магазин.
«А теперь, Оуэнс, – сказал я самому себе, – ты будешь знать,
что не следует задавать ему никаких вопросов, когда он что-то начинает
рассказывать, поскольку ты забежал сейчас чуть вперед и всего одним своим
ненужным высказыванием похоронил столь интересно начавшийся было рассказ».
Я продолжал сидеть и повернул лицо вверх к солнцу, а он
вышел минут через десять, неся только что сваренное яйцо. Хомер сел и начал
есть яйцо, а я сидел рядышком и помалкивал, а вода в озере иногда так блестела
и отливала своей голубизной, как об этом можно только прочитать в романах о
сокровищах. Когда Хомер наконец прикончил яйцо и. вновь принялся за
минеральную, он вдруг вернулся к своему рассказу. Я был сильно удивлен, но не
сказал ему ни слова. Иначе это бы только снова все испортило.
– У них ведь было две, а точнее, три машины на ходу, –
сказал Хомер. – Был «Кадиллак», его грузовичок и ее дьявольский спортивный
«Мерседес». Пару зим назад он взял этот грузовичок на тот случай, если им вдруг
захочется сюда приехать зимой покататься на лыжах. А вообще-то летом он водил
свой «Кадди», а она «Мерседес»-дьяволенок.
Я кивнул, но не проговорил ни слова. Мне все еще не хотелось
рисковать отвлечь его от рассказа своими комментариями. Позднее уже я
сообразил, что мне бы пришлось много раз перебивать его или задавать свои
дурацкие вопросы, для того чтобы заставить Хомера Бакленда замолчать в тот
день. Он ведь сам настроился рассказывать о кратчайших путях миссис Тодд
возможно более длинно и неспешно.
– Ее маленький дьяволенок был снабжен специальным счетчиком
пройденного пути, который показывал, сколько миль пройдено по выбранному вами
маршруту, и каждый раз, как она отправлялась из Касл Лейка в Бэнгор, она
ставила этот счетчик на нули и засекала время. Она превратила это в какую-то
игру и, бывало, не раз сердила меня всем этим сумасбродством.
Он остановился, словно прокручивая сказанное обратно.
– Нет, это не совсем правильно. Он снова замолчал, и
глубокие бороздки прочертили его лоб подобно ступенькам лестницы в библиотеку.
– Она заставляла тебя думать, что она сделала игру из всего
этого, но для нее все было серьезно. Не менее серьезно, чем все прочее. – Он
махнул рукой, и я подумал, что он здесь подразумевает ее мужа. – Отделение для
перчаток и всяких мелочей в ее спортивной машине было сплошь забито картами, а
еще больше их было позади, в багажнике. Одни из них были карты с указанием
местонахождения бензоколонок, другие были вырванными страницами из «Дорожного
атласа» Рэнди Макнэлли. У нее также было полно карт из путеводителей
Аппалачской железной дороги и всяких туристических топографических обзоров.
Именно то, что у нее было столько всяких карт, на которые она наносила
выбранные маршруты, заставляет меня думать, что ее занятия с ними были далеки
от игры.
– Она несколько раз прокалывалась, а также один разок
прилично чмокнулась с фермером на тракторе.
– Однажды я целый день клал кафель в ванной, сидел там,
залепленный цементом, и не думал ни о чем, кроме как не расколоть бы эту
чертову черепицу, – а она вошла и остановилась в дверном проеме. Она начала мне
рассказывать обо всем этом довольно подробно. Я, как сейчас помню, немного
рассердился, но в то же время вроде бы и как-то заинтересовался ее
рассуждениями. И не потому только, что мой брат Франклин жил ниже Бэнгора и мне
пришлось поездить почти по всем тем дорогам, о которых она рассказывала мне. Я
заинтересовался только потому, что человеку моего типа всегда интересно знать
кратчайший путь, даже если он и не собирается им всегда пользоваться. Вы ведь тоже
так делаете?
– Да-а, – отвечал я.
В этом знании кратчайшего пути скрывалось нечто
могущественное, даже если вы едете и по более длинному маршруту, хорошо
представляя себе, как ваша теща ожидает вас, сидя у себя дома. Добраться туда
побыстрее было стремлением, обычно свойственным птицам, хотя, по-видимому, ни
один из владельцев водительских лицензий штата Массачузетс не имел об этом
представления. Но знание, как туда можно побыстрее добраться – или даже знание,
как еще можно туда доехать, о чем не имеет представления человек сидящий рядом
с вами, – это было уже силой.
– Ну, она разбиралась в этих дорогах, как бойскаут в своих
узелках, – заявил Хомер и осклабился большой солнечной улыбкой. – Она мне
говаривала:
«Подождите минутку, одну минутку», – словно маленькая
девочка, и я слышал даже через стену, как она переворачивает вверх дном свой
письменный стол. Наконец она появлялась с небольшой записной книжкой, которая
выглядела как видавшая виды. Обложка вся была измята, знаете ли, и некоторые
страницы уже почти оторвались от проволочных колец, на которых должны были
держаться.
«Путь, которым едет Уорт – да и большинство людей – это
дорога 97 к водопадам, затем дорога 11 к Льюистону, а затем межштатная на
Бэнгор. Сто пятьдесят шесть и четыре десятых мили».
Я кивнул.
«Если вы хотите проскочить главную магистраль и сэкономить
чуточку расстояния, вы должны ехать мимо водопадов, затем дорогой 11 к
Льюистону, дорогой 202 на Аугусту, потом по дороге 9 через Чайна-Лэйк, Юнити и
Хэвен на Бэнгор. Это будет сто сорок четыре и девять десятых мили».
«Но вы ничего не сэкономите во времени таким маршрутом,
миссис, – сказал я, – если поедете через Лью-истон и Аугусту. Хотя я и готов
согласиться, что подниматься по старой Дерри-роуд в Бэнгор действительно
приятнее, чем ехать по обычному пути».
«Сократите достаточно миль своего пути – и вы сэкономите и
достаточно времени, – ответила она. – Но я же не сказала, что это – мой
маршрут, хотя я его перепробовала среди многих прочих. Я же просто перечисляю
наиболее часто пробуемые маршруты большинства водителей. Вы не хотите, чтобы я
продолжала?»
«Нет, – сказал я, – оставьте, если можно, меня одного в этой
ванной, глазеющим на все эти трещины, пока я не' начну здесь бредить».
«Вообще-то существует четыре основных пути, чтобы добраться
до Бэнгора. Первый – по дороге 2, он равен ста шестидесяти трем и четырем
десятым мили. Я только один разок его испробовала. Слишком длинный путь.»
«Именно по нему я поеду, если жена вдруг позовет меня и
скажет, что я уже зажился на этом свете». – сказал я самому себе, очень тихо.
«Что вы говорите?» – спросила она.
«Ничего, – отвечал я ей. – Разговариваю с черепицей».
«А-а. Ну, да ладно. – Четвертый путь – и мало кто о нем
знает, хотя все дороги очень хороши, – лежит через Крапчатую Птичью гору по
дороге 219, а затем по дороге 202 за Льюистоном. Затем вы сворачиваете на
дорогу 19 и объезжаете Аугусту. А уж потом вы едете по старой Дерри-роуд. Весь
путь занимает сто двадцать девять и две десятых мили».
