– Она рассмеялась: «Хорошо, но я предупредила вас, в любом
случае. Поедем, Хомер».
«И если мы не попадем туда через два часа сорок пять минут,
– смущенно пробормотал я, – вы обещали мне бутылку ирландского».
Она взглянула на меня слегка удивленная, с уже приоткрытой
дверцей и одной ногой в машине.
«Черт возьми, Хомер, – сказала она, – я говорила о тогдашнем
победителе. А теперь я нашла путь за два часа тридцать. Залезайте, Хомер. Мы
отъезжаем».
Он снова прервал свой рассказ. Руки лежали на коленях, глаза
затуманились, очевидно, от воспоминаний о двухместном «Мерседесе» цвета
шампанского, выезжающем по подъездной дорожке от дома Тоддов.
– Она остановила машину в самом конце дорожки и спросила:
«Вы готовы?»
«Пора спускать ее с цепи», – сказал я.
Она нажала на газ, и наша чертова штуковина пустилась с
места в карьер. Я почти ничего не могу сказать о том, что потом происходило
вокруг нас. Кроме того, я почти не мог оторвать взгляда от нее. На ее лице
появилось что-то дикое, Дэйв, что-то дикое и свободное – и это напугало меня.
Она была прекрасна – и я тут же влюбился в нее, да и любой бы это сделал на
моем месте, будь то мужчина, да, может быть, и женщина. Но я также и боялся ее,
потому что она выглядела так, что вполне готова тебя убить, если только ее
глаза оторвутся от дороги и обратятся к тебе и, вдобавок, если ей захочется
тебя полюбить. На ней были надеты голубые джинсы и старая белая блузка с
рукавами, завернутыми до локтей – я думаю, что она что-то собиралась красить,
когда я появился, – и через некоторое время нашего путешествия мне уже
казалось, что на ней нет ничего, кроме этого белого одеяния, словно она – один
из тех богов или богинь, о которых писали в старых книгах по истории.
Он немного задумался, глядя на озеро, его лицо помрачнело.
– Словно охотница, которая, как говорили древние, правит
движением Луны на небе.
– Диана?
– Да. Луна была ее дьявольским амулетом. Фелия выглядела
именно так для меня, и я только и могу сказать тебе, что я был охвачен любовью
к ней, но никогда не посмел бы даже заикнуться об этом, хотя тогда я был и куда
моложе, чем сейчас. Но я бы не посмел этого сделать, будь мне даже и двадцать
лет, хотя можно предполагать, что если бы мне было шестнадцать, я бы рискнул это
сделать и тут же поплатился бы жизнью: ей достаточно было бы только взглянуть
на меня.
– Она выглядела действительно как богиня, управляющая Луной
на ночном небе, когда она мчится в ночи, разбрызгивая искры по небу и оставляя
за собой серебряные паутинки, на своих волшебных конях, приказывая мне
поспешать вместе с нею и не обращать внимания на раздающиеся позади нас взрывы
-т только быстрее, быстрее, быстрее.
Мы проехали множество лесных дорожек, первые две или три я
знал, но потом уже ни одна из них не была мне знакома. Мы, должно быть,
проезжали под деревьями, которые никогда ранее не видели мотора гоночного
автомобиля, а знакомились лишь со старыми лесовозами и снегоходами. Ее
спортивный автомобиль, конечно, был куда более к месту у себя дома, на бульваре
Сансет, чем в этой лесной глуши, где он с ревом и треском врывался на холмы и
съезжал вниз с них, то освещенный весенним солнцем, то погруженный в зеленый
полумрак. Она опустила складной верх автомобиля, и я мог вдыхать аромат
весенних деревьев, и ты знаешь, как приятен этот лесной запах, подобно тому,
что ты встречаешь старого и давно забытого друга, о котором ты не очень-то
беспокоился. Мы проезжали по настилам, положенным на самых заболоченных
участках, и черная грязь вылетала во все стороны из-под наших колес, что
заставляло ее смеяться, как ребенка. Некоторые бревна были старые и прогнившие,
потому что, я подозреваю, никто не ездил по этим дорогам, может быть, пять, а
скорее, все десять последних лет. Мы были совсем одни, исключая лишь птиц и, может
быть, каких-то лесных животных, наблюдавших за нами. Звук ее чертова мотора,
сперва низкий, а потом все более визгливый и свирепый, когда она нажимала на
газ… только этот звук я и мог слышать. И хотя я и сознавал, что мы все время
находимся в каком-нибудь месте, мне вдруг стало казаться, что мы едем назад во
времени, и это не было пустотой. То есть, если бы мы вдруг остановились и я
взобрался на самое высокое дерево, я бы, куда ни посмотрел, не увидел ничего,
кроме деревьев и еще больше деревьев. И все это время, пока она гнала свою
дьявольскую машину, волосы развевались вокруг ее лица, сияющего улыбкой, а
глаза горели неистовым огнем. Так мы выскочили на дорогу к Птичьей горе, и на
какой-то миг я осознал, где мы находимся, но затем она свернула, и еще какое-то
недолгое время мне казалось, что я знаю, где мы, а затем уже и перестало
что-либо казаться, и даже перестало беспокоить то, что я абсолютно ничего не
понимаю, словно маленький ребенок. Мы продолжали делать срезки по деревянным
настилам и наконец попали на красивую мощеную дорогу с табличкой
«Мо-торвей-Би». Ты когда-нибудь слыхал о такой дороге в штате Мэн?
– Нет, – ответил я. – Но звучит по-английски. – Ага.
Выглядело тоже по-английски. Эти деревья, по-моему, ивы, свисающие над дорогой.
«Теперь гляди в оба, Хомер, – сказала она, – один из них
чуть было не выбросил меня месяц назад и наградил меня хорошим индейским
клеймом».
– Я не понял, о чем она меня предупреждает, и уже начал было
это объяснять – как вдруг мы погрузились в самую чащобу, и ветки деревьев
прямо-таки колыхались перед нами и сбоку от нас. Они выглядели черными и
скользкими и были как живые. Я не мог поверить своим глазам. Затем одна из них
сдернула мою кепку, и я знал, что это не во сне.
«Хи, – заорал я, – дайте назад!»
– Уже поздно, Хомер, – ответила она со смехом. – Вон просвет
как раз впереди… Мы о'кей.
– Затем мы еще раз оказались в гуще деревьев, и они
протянули ветки на этот раз не с моей, а с ее стороны – и нацелились на нее, я
в этом могу поклясться. Она пригнулась, а дерево схватило ее за волосы и
выдернуло прядь.
«Ох, черт, мне же больно!» – вскрикнула она, но продолжала
смеяться.
Машина чуть отклонилась вбок, когда она пригнулась, и я
успел быстро взглянуть на деревья – и Святой Боже, Дэйв! Все в лесу было в
движении. Колыхалась трава, и какие-то кусты словно переплелись друг с другом,
образуя странные фигуры с лицами, и мне показалось, что я вижу что-то сидящее
на корточках на верхушке пня, и оно выглядело как древесная жаба, только
размером со здоровенного котища.
– Затем мы выехали из тени на верхушку холма, и она сказала:
«Здесь! Ведь правда, это было захватывающее дело?» – словно
она говорила о какой-нибудь прогулке в пивную на ярмарке в Фрайбурге.
– Через пять минут мы выбрались еще на одну из ее лесных
дорожек. Мне совсем не хотелось, чтобы нас окружали деревья – могу это
совершенно точно сказать, – но здесь росли совсем обычные старые деревья. Через
полчаса мы влетели на парковочную стоянку «Пайлоте Грилл» в Бэнгоре. Она
указала на свой небольшой счетчик пройденного пути и сказала:
