– Но ведь ты знаешь, что она у меня есть.
– Ну и что с того?
– Так это моя дыра, вот что. А стало быть, я могу говорить о
ней сколько… – Внезапно он умолк и обернулся. – Послушай, там позади грузовик.
Только что отъехал от обочины. Фары выключены.
Роки посмотрел в зеркало заднего вида. Да, действительно,
грузовик… Очертания просматривались довольно четко. Ему не понадобилось даже
читать надпись на борту – «МОЛОЧНЫЕ ПРОДУКТЫ КРЕЙМЕРА». Он уже понял, кто это.
– Это Спайк!.. – в ужасе прошептал Роки. – Спайк Миллиган!
Господи, а я-то, дурак, думал, он занимается только утренней доставкой!
– Кто?
Роки не ответил, губы расплылись в злобной пьяной ухмылке.
Но глаза не улыбались. Расширенные, красные, они неотрывно смотрели на дорогу.
Внезапно он утопил педаль газа, и «крайслер», изрыгнув
облачко синего дыма, нехотя стал набирать скорость. Стрелка спидометра
подползла к отметке «60».
– Эй! Ты слишком пьяный, чтоб так гнать! Ты… – тут Лео
умолк, словно потерял нить мысли.
Мимо пролетали дома и деревья. На перекрестке они промчались
на красный свет. На большой скорости преодолели подъем. Слетели с него –
глушитель на низкой подвеске выбил из асфальта сноп искр. Сзади, в багажнике,
звякали и тарахтели пустые банки. Физиономии игроков «Питтсбург стилерс»
катались по салону, то попадая на свет, то снова проваливаясь в темноту.
– Я пошутил! – испуганно взвизгнул Лео. – Не было там
никакого грузовика!
– Это он! И он убивает людей! – крикнул Роки. – Я видел в
гараже жука! Черт!..
Машина с ревом поднималась на Южный холм по встречной
полосе. Какой-то пикап, мчавшийся прямо навстречу им, в последнюю секунду
вильнул и угодил в канаву, чтобы избежать столкновения. Лео обернулся. Дорога
была пуста.
– Роки…
– А ну-ка, Спайк, попробуй догони меня! – завопил Роки. –
Попробуй достань!..
«Крайслер» мчался со скоростью восемьдесят миль в час – в
более трезвом состоянии Роки не поверил бы, что такое возможно. У Джонсон-Флэт
был крутой поворот, и машина преодолела его – из-под колес с лысой резиной
показался дымок. «Крайслер» пронзал ночь, словно призрак, прыгающий свет фар
высвечивал пустую дорогу впереди.
Внезапно откуда-то из темноты с ревом вынырнул «меркурий»
1959 года выпуска. Он мчался по разделительной полосе. Роки вскрикнул и закрыл
лицо руками. А Лео успел заметить лишь одно: на капоте «меркурия» не хватает
металлической эмблемы…
С запачканного засохшей кровью крюка для мясных туш,
вделанного в потолок кабины, свисал на ремешке из кожзаменителя маленький
транзисторный приемник. Из него лились звуки блюза.
***
– Ну вот, – сказал Спайк. – А теперь поедем к дому Боба
Дрисколла. Он думает, что в гараже у него остался бензин, но я вовсе не уверен.
Очень долгий был день, верно? Ты согласен? – Но, обернувшись, он заметил, что в
грузовике совсем пусто. Даже жук исчез.
Позади, в полумиле от места аварии, на перекрестке мигал
желтый огонек, Грузовик с надписью «МОЛОЧНЫЕ ПРОДУКТЫ КРЕЙМЕРА» послушно
сбросил скорость. Затем снова начал набирать ее, приближаясь к тому месту, где
посреди дороги к небу вздымался столб пламени и чернела искореженная груда
металла. Ехал он не спеша.
Откровения Беки Полсон
Случившееся было в общем-то просто – во всяком случае в
начале. А случилось то, что Ребекка Полсон прострелила себе лоб из пистолета
22-го калибра, принадлежавшего Джо, ее мужу. Произошло это во время ее
ежегодной весенней генеральной уборки, которая в этом году (как и почти в
каждом году) пришлась на середину июня. В таких делах Бека обычно мешкала.
Она стояла на невысокой стремянке и рылась в хламе на
верхней полке стенного шкафа в нижнем коридоре, а полсоновский кот, массивный
полосатый Оззи Нельсон, сидел в дверях гостиной и наблюдал за ней. Из-за спины
Оззи доносились встревоженные голоса полсоновского большого старого «Зенита»,
который позже стал чем-то далеко превосходящим обычный телевизор.
Бека стаскивала с полки то одно, то другое – не обнаружится
ли что-нибудь, еще годное к употреблению, хотя, правду сказать, не надеялась на
это. Четыре-пять вязаных зимних шапочек, все побитые молью и частично
распустившиеся. Она бросила их через плечо на пол коридора. Затем том «Ридерс
дайджест» от лета 1954 года, предлагающий выжимки из «Безмолвно струись,
струись глубоко» и «А вот и Джоггл». От сырости он разбух до размеров
манхэттенской телефонной книги. Его тоже – через плечо. А! Зонтик вроде бы
исправный.., и картонная коробка с чем-то.
Коробка из-под туфель. То, что внутри, оказалось тяжелым.
Когда она наклонила коробку, оно сдвинулось. Она сняла крышку и бросила ее
через плечо (чуть было не угодив в Оззи, решившего подойти поближе). Внутри
коробки лежал пистолет с длинным стволом и рукояткой под дерево.
– Ой! – сказала она. – Эта пакость!
Она вынула пистолет из коробки, не заметив, что курок
взведен, и повернула его, чтобы заглянуть в маленький змеиный глаз дула,
полагая, что увидит пулю, если она там.
Она помнила этот пистолет. До последних пяти лет Джо был
членом дерриковского «Ордена Лосей». Лет десять назад (а может быть,
пятнадцать) Джо под винными парами купил пятнадцать лотерейных билетов Ордена.
Бека так разъярилась, что две недели не разрешала ему совать в себя его мужской
причиндал. Этот пистолет 22-го калибра для учебной стрельбы был третьим призом
лотереи.
Джо некоторое время из него постреливал, вспомнила Бека.
Пулял по бутылкам и консервным банкам на заднем дворе, пока она не пожаловалась
на грохот.
Тогда он начал уходить с пистолетом в песчаный карьер, в
который упиралась их дорога. Она чувствовала, что он уже тогда утратил интерес
к этому занятию – но еще некоторое время продолжал стрелять, чтобы она не
воображала, будто взяла над ним верх. А потом пистолет исчез. Она думала, Джо его
променял на что-нибудь – на зимние покрышки или аккумулятор, – а он тут.
Бека поднесла дуло к самому глазу, заглядывая внутрь,
стараясь углядеть пулю. Но видела только темноту. Ну, значит, не заряжен.
«Все равно заставлю его от него избавиться, – думала она,
спускаясь со стремянки спиной вперед. – Сегодня вечером. Когда он вернется с
почты. „Джо, – скажу я, – пистолет в доме ни к чему, даже если поблизости нет
детей и он не заряжен. Ты же из него даже по бутылкам не стреляешь“, – вот что
я скажу».
Думать так было очень приятно, но подсознание знало, что
она, конечно, ничего подобного не скажет. В доме Полсонов дороги выбирал и
лошадьми правил почти всегда Джо. Наверное, лучше всего было бы самой от него
избавиться – закинуть в пластиковый мешок под остальной хлам с этой полки. И
пистолет вместе со всем остальным отправится на свалку, когда Винни Марголис в
следующий раз остановится забрать их мусор. Джон не хватится того, о чем давно
забыл – крышку коробки покрывал ровный густой слой пыли. То есть не хватится,
если у нее достанет ума не напоминать ему о нем.
